Наемник
Шрифт:
Предчувствие не обмануло Каргина.
Из троицы гостей самым тихим оказался Мэнни. Вставал он не раньше полудня, но этот акт был чисто символическим и означал, что он перебирается с постели на лежак к бассейну. Здесь, за рощей кипарисов, укрывшись в их густых тенях, Мэнни проводил часы от завтрака до ланча, от ланча до обеда, и от обеда до ужина; то ли спал, то ли мечтал с открытыми глазами. Склонность к горизонтальной позе была, вероятно, заложена в нем генетически, как и другие привычки, о коих в приличном обществе не говорят.
Но вряд ли мечтательная пассивность огурца, произрастающего в теплице, была характерной для любого гея. Боб Паркер,
От Боба Каргин держался подальше, из общих стратегических соображений, а еще по той причине, что вспоминать об их стрелковом состязании в «Старом Пью» как-то не хотелось. Уж больно опасные были мишени! Наследный принц мог получить за эти шалости всего лишь выволочку, а мушкетер короля – расчет без всяких выходных пособий. Что Каргину совсем не улыбалось.
Само собой, не в интересах Бобби хвастать, когда и с кем дырявили физиономию дядюшке, однако стоило учесть, что мистер Паркер – человек неординарный. С особой сексуальной ориентацией, проще говоря. Такие типы слишком неуравновешены и импульсивны, болтливы и ненадежны – так, во всяком случае, предполагал Каргин. Данный тезис являлся чисто теоретическим, ибо с «голубыми» ему общаться не приходилось; к «Стреле» их, разумеется, не подпускали на дух, да и к Легиону тоже. В рязанском училище вроде сыскался один, но все, что помнилось по этому поводу, было весьма неприятным, если не сказать трагичным: парня били смертным боем и через месяц отчислили.
Итак, он старался не попадаться Бобу на глаза, и, вероятно, эта тактика была взаимной: Боб его тоже не замечал, как бы по молчаливому уговору.
Однако Мэри-Энн тот уговор не касался.
На третий день после прибытия гостей Каргин сидел в баре служебного корпуса и пил пиво. Датское пиво, немецкое, английское – запасы были неисчерпаемы, янтарная жидкость струилась рекой и с хищным шипеньем вздымалась шапками пены поверх бокалов. Пиво уже текло у Каргина из ушей и булькало в животе, но отказаться он никак не мог, не потеряв престижа в «нашей компании». Впрочем, сидели хорошо, травили в очередь анекдоты, а рассказавший подержанный пил штрафную кружку – кварту, что в нормальной системе мер составляло около литра. Каргин пока обходился без штрафных, учитывая новизну российского армейского фольклора для местной публики – даже бородатая повесть про напророчившего мину боцмана и его дурацкие шуточки не вызывала тут нареканий.
Что до любимой истории майора Толпыго, так она вообще прошла на бис и ура, под громкий хохот всей компании. История была такой: справлял генерал именины, всех офицеров
Эту историю Каргин как раз и пересказывал вторично, когда в дверях возникла Нэнси. За ее спиной маячила тощая фигура Хью.
Девушка оглядела сидящих за столом – ухмылявшегося Спайдера, Тома, Сэмми, Стила Тейта и Каргина; затем, ткнув в него пальцем, промолвила:
– Вот этот!
Хью, без большой радости в голосе, пояснил:
– Сеньорита желает искупаться в Лоу бей. Прогулка на лошадях до пляжа по Нагорному тракту с надежным сопровождающим. Мистер Спайдер, распорядитесь.
– Уже распорядился, – пробасил тот, вставая с улыбкой от уха до уха. – Лучший спутник для сеньориты – папа Альф! Во-первых, полная гарантия надежности, а во-вторых, если кобылка заартачится, сеньорита может оседлать меня. В любом удобном месте.
Но у Мэри-Энн были свои соображения кого и где седлать. Кивнув на Каргина, она с капризным видом притопнула ножкой:
– Сказано, хочу вот этого!
Щеки Тома порозовели, Сэмми хихикнул, а Спайдер развел руками:
– Блаженны ничего не ждущие, ибо они не обманутся… Собирайся, парень!
– Слушаюсь, сэр, – сказал Каргин и с неохотой поднялся. Пиво бултыхалось в его желудке, тянуло книзу. Он коснулся живота, пробормотал: – Один момент… сбегаю за оружием и боеприпасами…
– На полную обойму заряди! – рявкнул Спайдер ему вслед. Сэмми и Тейт расхохотались.
Через пять минут Каргин был у конюшни, где Дуган, старший конюх, держал под уздцы двух лошадей – породистую вороную кобылку и мышастого мерина. Хью с непроницаемым видом следил, как Мэри-Энн устраивается в седле. Ее рыжие волосы были распущены, короткая юбка не закрывала колен, под розовой маечкой подрагивали полные груди. Что за пристрастие к ярким оттенкам… – раздраженно подумал Каргин. Сам он предпочитал камуфляж и хаки, а в цивильном платье – благородный серый цвет.
Нэнси подмигнула ему.
– Ездить умеешь, киллер?
– Как-нибудь справлюсь. – Он вскочил в седло, не коснувшись стремени. Казацкая наука, преподанная отцом… Мышастый это почуял и с одобрением фыркнул.
– В бухту заплывают акулы и скаты, – произнес Хью, мрачно уставившись на Каргина. – Будьте повнимательней. Как вас?.. Керк?..
– Да.
– Так вот, Керк, не спускайте с сеньориты глаз. Я слышал, вы хорошо стреляете? Надеюсь, не только в тире, но также по живым мишеням?
– Да он ведь киллер! Руки по локоть в крови! – Дернув повод, Мэри-Энн послала кобылу рысью. Дуган еле успел отскочить.
Они промчались мимо служебного флигеля, затем – по пандусу, который круто взбирался наверх, к Нагорному тракту. Там вороная перешла в галоп. Мышастый, грохоча копытами, ринулся следом, но, ощутив твердую руку Каргина, отстал на половину корпуса. Ветер хлестнул всадникам в лицо, волосы девушки взвихрились, короткая юбка вздулась пузырем; сейчас она напоминала ведьму, летевшую на шабаш. Не иначе, как к самому Сатане.
Тьма, свет, тоннель, мостик, снова тоннель… Солнце бьет в глаза, щекочет шею теплыми лучами… Слева – провал, изумрудная зелень болот и мангров, скалы на далеком горизонте; справа – стекающий вниз горный склон, синяя ленточка реки, поселок с маяком среди прибрежных пальм и бухта – словно разинутый рыбий рот. Впереди – рыжая ведьма на черном коне…