Наемник
Шрифт:
– Тем более! – воскликнула Маркиза. – Найди их! И если не они убили маму, найди убийцу! Я сама буду судить его! Слышишь! – истерично закричала она. – Сама!
– Конечно, – поспешил согласиться плешивый. Немного успокоившись, Мария спросила:
– Ты на машине?
– Я прилетел самолетом, – виновато отозвался мужчина.
– Почему? – женщина удивленно взглянула на него.
– Понимаете, – забормотал он, – видите ли… – явно не решаясь продолжать, он опустил голову.
– Что?! – насторожилась Маркиза. – Что ты хочешь сказать?
– Тут… ну, в общем… – замялся Феликс.
– Говори! – гневно подстегнула его женщина.
– После того, как тот мужчина, изломав милиционеров, скрылся, – наконец решился плешивый, – я и ваши боевики дали показания как потерпевшие. Мол, мы привезли рыбу, которую просила достать Валентина Николаевна. Она оставила нам ключ. Мы вошли, и на нас напал какой-то мужчина. Самой Валентины Николаевны мы не видели. В общем… – бросив испуганно настороженный взгляд на застывшее лицо Марии, Феликс вздохнул и замолчал.
– И что? Что еще?! – угрожающе спросила Маркиза.
– Понимаете, – плешивый снова опустил голову. – Органы не знают о гибели Валентины Николаевны.
– Что?! – сжав кулаки, Мария шагнула к попятившемуся мужчине. – Договаривай! – потребовала она.
– Мы инсценировали столкновение машин. И Валентина Ни…
– Сгорела в такси! – истерично рассмеялась женщина. Потом, так же внезапно оборвав смех, она с болью в глазах заглянула мужчине в лицо. – Неужели я настолько дрянь, что даже маму по-человечески похоронить не могу? Неужели я и на это уже не имею права? – обращаясь больше к себе, чем к нему, спросила она.
– Феликс поступил правильно, – входя в комнату, проговорил бородач.
– Это не я! – решительно запротестовал плешивый. – Так Профессор распорядился…
– Ты же знаешь, – не обращая на него внимания, бородатый подошел к женщине. В дверях остановился Директор и насмешливо посмотрел на перепуганного Феликса.
– Менты давно копают под тебя, – продолжил бородач. – А тут пропал Лапа, о его убийстве в Москве они еще не знают. Но, узнав о гибели твоей матери, вполне могут связать это воедино. И начнут давить на Феликса и двух парней. И тот фраер, который поломал легавых, и разыскивается ими как какой-то тренированный хулиган. Ведь он не украл, не ограбил, значит, – он сделал многозначительную паузу, – узнав об убийстве Валентины Николаевны, его будут искать как убийцу. А это гораздо серьезнее, и нет гарантии, что мы сможем вовремя перекусить ему глотку. А он, я уверен, спасая свою шкуру, выложит ментам все. И нам хана! – подтверждая свои слова, бородач сильными пальцами обхватил свое горло.
– Но убили мою маму! Ты понимаешь! – воскликнула Маркиза.
– К тому же, – не обратив на ее слова никакого внимания продолжил мужчина, – в тот день возле города убит водитель такси.
– Ну и что, – не поняла женщина. – Мне-то что до него?
– Его убили не с целью ограбления. Просто неу…
– Да черт с ним, с этим таксистом! – не выдержала Мария.
– Как показала экспертиза, – спокойно договорил бородач, – таксист убит тем же способом, что и твоя мать, – безжалостно закончил он.
– Тебе это эксперты сообщили? – блеснули льдом глаза Гончаровой.
– У Профессора есть там знакомые, – вмешался Директор. – Они осматривали тело Валентины Николаевны, а затем и таксиста. Вот они и сообщили об этом.
Прикусив губу, с заблестевшими от слез глазами Мария быстро вышла из комнаты.
– Как я понял, ты проводишь параллель между убийством Лапы в Москве и смертью ее матери здесь? – проводив женщину взглядом, повернулся к бородачу Директор.
– Конечно, – опередил того Феликс. – Кто-то очень хочет Машкиного взрыва.
– Не Боярин ли? – выдохнул дым бородач и, взглянув на плешивого, спросил: – Кто из его людей раньше был в Магадане?
– Джигит, Моряк и Змея, – начал вспоминать тот. – Но Джигит сейчас сидит. Моряк убит полгода назад, какие-то разборки с чеченами. А вот Змея, – он усмехнулся. – Скорее всего появится именно она.
– При условии, что Боярин влезет в это дело, – заметид бородач.
– Боярин убит, – неожиданно сказал Директор.
– Что?! – в один голос спросили мужчины.
– Мне вчера из Москвы звонили. Вот и упомянули про это, – объяснил Ступин.
– Кто пришил, не сказали? – быстро спросил бородатый.
– А тебе, Барон, никак жалко Боярина? – посмотрел на него Феликс.
– Просто интересно, кто, – сухо ответил тот.
– А что с Машкиной матерью решили? – Ступин вопросительно посмотрел на Барона.
– Это Сеньковского кухня, – ткнул бородой в сторону плешивого тот.
– Это наша общая кухня, – многозначительно отозвался Феликс. – И прошу не забывать об этом. А с Валентиной Николаевной все по старому сценарию. Но не это сейчас важно. Профессору передали, что Пепеляев в Ягодном. А он просто так не приедет. Ему не дает покоя наша фабрика. Поэтому необходимо что-то предпринять.
– Этот майор уже осточертел! – злобно проворчал Барон.
– Вот-вот, – охотно согласился Ступин. – Я давно предлагал его убрать. А сейчас это очень легко сделать. Он у своей дочери в Сенакосном. В общем, так! – вдруг повелительно обратился он к Барону. – Пепеляева немедленно убрать!
– Вот что, Семеныч, – шагнул к нему бородач. – Ты у себя на фабрике диктуй, а здесь…
– Никак пугать меня вздумал? – изумленно перебил его Директор и пренебрежительно посмотрел на Барона. – Вот что я тебе скажу. Еще раз на меня голос повысишь – на муравейник посажу! Это ты при Машке вякать можешь. А без нее не смей! И запомни! – Ступин высокомерно вскинул голову. – На Колыме Директор может все! А уж раздавить такую шваль, как ты, – харкнув под ноги бородача, он растер плевок подошвой. – Думаешь, я не знаю, чего ты хочешь? К власти рвешься! – Ступин визгливо рассмеялся. – Или к упругим ляжкам Машки?
Безвольно опустив сильные руки, бородач сжимал и разжимал налитые злобой кулаки.
– Хватит, – недовольно вмешался Феликс. – Если Пепеляев получит санкцию на обыск, нам всем хана! Вот о чем думать надо! А у тебя, – он с усмешкой взглянул на недовольное лицо Ступина, – мания величия. Это чрезвычайно опасная болезнь! Летальные исходы часто бывают.
Глава 53
Молодой, коротко стриженный мужчина с чемоданом в руке быстро взбежал на второй этаж. Подошел к двери с номером 24 и бросил раскрытую ладонь к кнопке звонка. Убрал руку лишь тогда, когда за дверью раздался сердитый женский голос: