Наемники бродячих островов
Шрифт:
Однако подлые ходы без гласности и с ударами в спину шли вразрез с принципами капитана. Когда он использовал слова «подло» и «бесчестно», Кеншин прикрыл глаза рукой и покачал головой.
Торги (а иначе спор и не назовёшь) продолжались, пока Батя не надавил на рисках. Возможность голода или бушующий лесной пожар, обезоружили Пабло.
Далее последовало знакомство с географией острова и деление на две группы.
Первый отряд состоял из Кеншина и Макса. Вдвоём им предстояло проникнуть в село, отыскать заложников и оценить вероятность их незаметного вывода. В случае удачи, людей следовало отправить на встречу второму отряду. А нет — находиться с ними до начала переговоров и уже тогда пытаться воспользоваться ослаблением внимания.
Вторая же группа состояла из всех городских стражей и добровольцев на которых хватит панцирей. Но на виду должны будут оставаться лишь несколько бойцов. Остальные спрячутся в повозках, якобы нагруженных едой. Когда староста выйдет принимать гуманитарную помощь от соседей, Пабло, так уж и быть, зачитает цитату из островного закона, и группа внезапно увеличится.
Хватать мятежника предписывалось Даджою. По задумке капитана, великан должен будет демонстрировать своим видом силу закона и торжество порядка.
Продукты, привезённые для маскировки, и в самом деле планировалось отдать пострадавшей деревне. Естественно, настоял Пабло. Но остальную помощь он собирался рассчитывать после переписи населения всего острова и ревизии в амбарах.
Что и как пойдёт у островитян дальше, Батю не волновало. Его интересовало только выполнение задачи и жизни подчинённых.
Выдвигаться было решено сразу по готовности, дав небольшую фору группе проникновения.
* * *
Заходя в лес, Макс видел начало погрузки людей в одну из телег-обманок. Он не завидовал ни огромному Даджою, вынужденному согнуться в три погибели, ни Венге, которой придётся сидеть чуть ли не на руках у толпы мужиков. Правда, ему самом предстоял трёхкилометровый забег по лесу. Да не просто так, а в доспехах и с мечом. Мушкет оставили в телеге. Из огнестрельного оружия имелись только два колесцовых пистолета. Да и те непонятно зачем взяли, учитывая специфику задачи.
К счастью, на бег переходили только с пригорков или по совсем ровной поверхности. Но, ближе к середине пути, даже быстрый шаг начал вызывать отдышку.
Из странностей, Макс подметил почти полное отсутствие звуков под ногами Кеншина. Поначалу, он восхитился навыком, но следом пришло понимание. Чтобы в процессе бега не беспокоить лесную подстилку, нужно провести большую часть жизни в лесу. Но ведь он — степняк. А острова степняков хоть и большие, но практически не имеют зелёных массивов. Где и при каких условиях, Кен мог приобрести привычку бесшумно ступать на прошлогоднюю листву и всякие палочки-веточки? Тем более, что он выглядит относительно молодым.
Макс сделал в памяти зарубку, не забыть спросить по возвращении в крепость.
Через час ходьбы, в воздухе запахло дымом.
Определить направление ветра не составило труда, и вскоре за деревьями показались первые дома и огороды.
Обход деревни по периметру выявил часовых только у въезда. Но разведчиков обеспокоили совсем не двое молодых парней с вилами и топорами за поясом.
Были обнаружены первые заложники. Трое мужчин повешенные на ветке, растущей через дорогу.
— Плохо дело. Вон тот рыжий, похоже бургомистр. — прошептал Кеншин. — Одежда дорогая.
После изнурительного похода, сердце парнишки никак не отреагировало на зрелище. За то кольнуло мозг: драке — быть!
Вдалеке уже слышался скрип колёс телег, а живые горожане ещё не обнаружены. Нужно поспешить! Если разгорится схватка, есть шанс, что захваченных женщин и детей убьют.
Благо, деревушка оказалась небольшой и все дома были расположены вдоль единственной улицы. Именно поэтому, когда раздался первый детский крик, его удалось услышать.
Сомневаться не приходилось. Чтобы проверить, кто безостановочно плачет, пришлось ещё раз обогнуть всё поселение с тыла. Источником шума был большой сарай в конце одного из дворов. Внутри происходила какая-то возня.
Кеншин поднял забрало и прижал палец к губам. После чего жестами приказал следовать за собой.
По мере приближения, кроме плача стали слышны тихие постанывания и мужские голоса.
Сарай оказался построен на совесть — доска к доске. Снаружи было никак не рассмотреть происходящего в его недрах.
Перед задней дверью, Кеншин беззвучно извлёк меч из ножен. Тут то сердце у Макса и заколотилось. Пытаясь успокоить дыхание, он последовал примеру старшего.
В следующее мгновение петли скрипнули и оба воина ворвались внутрь.
На полу небольшого помещения лежала женщина. Полностью избавленная от одежды, едва постанывающая. Её руки и ноги были растянуты в стороны верёвками.
Макс остолбенел. Впервые в жизни он увидел обнажённое женское тело. Не в силах оторвать глаза, он не сразу заметил полного мужика со спущенными штанами, хоть тот и стоял на коленях прямо над лицом несчастной. Насильник сжимал рукой своё хозяйство.
Сперва негодяя шокировало появление вооружённых людей. Он водил мокрыми глазами от одного ворвавшегося к другому. А когда попытался набрать в грудь воздух, Кеншин шагнул вперёд и вогнал ему меч в висок.
Вместе с тем, стих детский плач в соседнем помещении.
Придя в себя, Макс направился к дверному проёму. На его глазах, кто-то буквально швырнул на пол маленькую рыжую девочку в грязном белом платьице.
Дыхание перехватило.
Сердце нанесло изнутри груди сокрушительный удар.
У его сестрёнки… Его Кристины… У неё тоже были огненные волосы. А в последний день, мама одела её в такое же белое платье.
Боясь, не выдержать ещё одного удара ошалевшего сердца, Макс рванул к обидчику ребёнка.