Наемники. Холодное Лето
Шрифт:
– К тому же в каждом договоре с нанимателем есть статья, - продолжил Бес – в которой оговариваются условия сдачи в плен проигравших вольных бойцов.
– А, это когда они могут сдаться только вам? Ну или таким же наёмникам. – Спросил Деклан.
– Да.
– И потом вы их отпускаете?
– По-разному. – Пожал плечами Бес.
– А Ягрима отпустите?
– А он здесь? Вы лучше скажите, с кем нам придётся иметь дело. – Сказал Бес. Полковник вздохнул.
– Местная знать, не вся конечно, а самая активная её часть со своими дружинами. Мелкие дворяне со своими бойцами, охочие люди из тех, что справедливости ищут, ну и небольшие наёмные отряды. Конкретное количество я вам сказать не могу слишком много разной швали собралось которую за
– И вы хотите сказать, что такими силами они способны осадить две крепости и угрожать Боулеку? – Не поверил Барлат.
– Нет конечно, только всякого сброда наберётся тысяч девять, но они ничто по сравнению с дружинами баронов. Там нет конкретного лидера. Зачастую это отряды самообороны, так они сами себя называют, не доверяют друг другу, а уж говорить о каких-то совместных боевых действиях и говорить не приходится. Их командиры слишком горды и заносчивы, что бы подчиняться кому либо. В двух словах, все эти отряды лишь пена на пиве, пройдёт время и она осядет сама, или её сдуют.
– Хорошо если на пиве, а не на браге. – Тихо сказал Золотой.
– А если всё-таки найдётся такой человек, который из пены сотворит вполне боеспособное войско? – Спросил Бес.
– Вот когда найдётся, тогда и думать будем.
На следующий день жизнь наёмников пошла по заведённому в крепости распорядку, начались наряды и караулы. Каждой сотне был выделен участок стены или башня, которую они должны будут оборонять. Так же приходилось нести патрули за стенами Бреги, это вносило хоть какое-то разнообразие в унылую казарменную жизнь. Некоторые из вольных бойцов казармы в жизни не видели, но дисциплина поддерживалась железными руками Беса и его сотников. Кое кому из бывалых из тех что сами вышли из армейской среды, такая служба была не в новинку. Они с сочувствием поглядывали на крепостных пехотинцев и не позволяли другим вольным подначивать их. Что уж говорить, солдат он и есть солдат. Дрянное обмундирование, куртка из толстой кожи с нашитыми накладками из железа от старости местами проржавевшими, убитые сапоги, казённое, а значит некачественное оружие. Такое в бою зачастую гнулось или ломалось. Простой пехотинец был вооружён копьём, щитом и топором. Лишь те, кто прослужил не один год выглядел более менее нормально, но таких на весь гарнизон наблюдалось не больше трети.
– Что это у вас бойцы какие-то разношёрстные? – Как-то поинтересовался Бес у Фотия.
– А чего вы хотите? Мой гарнизон до недавнего времени составлял всего триста человек, а этих пригнали всего пару месяцев назад. Набрали их конечно из крестьян и городской бедноты. Вы бы видели их капитан когда они сюда явились. – Фотий невесело вздохнул. – Я было подумал что в крепость ворвалась банда нищих, в Боулеке рекрутёры обобрали их до нитки и выдали гнильё со складов в место нормальных доспехов. Про оружие вообще не говорю, его им просто не дали. Пришлось одевать и вооружать уже здесь. Был бы годик в запасе, я из них сделал нечто похожее на солдат, а так, это мясо.
– Ничего не меняется. – Сказал Бес.
– Вы что из армейских?
– Нет, из вольных, потомственный.
– А я из потомственных военных, ну почти. – Вдали от полковника Деклана, Фотий начинал походить на обычного служаку, а не на ходячий устав. С ним даже можно было поговорить, правда только об армии, ну или о политике немного.
– Где вы их рассчитываете поставить в случае осады? – Поинтересовался Бес.
– Тех, что совсем никакие на северную и восточную стены, тех, что получше раскидаю среди своих стариков. Может и выйдет чего. У вас как со стрелками?
– В каждой сотне человек десять-пятнадцать неплохих найдётся.
– Тогда ставьте их на башни, у вас их две и вся восточная стена. Хотя… . Лучше на надвратную башню, при штурме ей больше всего достанется, а стрел в запас я вам подкину.
– Я тут посмотрел, ваши южные укреплении не очень.
– Что поделать, старьё, зато у меня двести стрелков.
– Да, кстати, откуда их прислали? Что-то я такого герба раньше не видел.
– Ну. – Уважительно протянул Фотий. – Из личной дружины Буторка Вармута. Две сотни сюда, и три сотни мечников в Мегид.
– А сколько у Буторка всего бойцов?
– Около пяти тысяч, было. Почти тысяча сдалась в плен Сигутепу в Хувре.
– Тогда получше за этими приглядывайте капитан. – Посоветовал Бес. Фотий усмехнулся.
– Потому я и отдал вам надвратную башню. Я джезари никогда не доверял и впредь этого делать не собираюсь.
– Джезари?
– А вы не знаете? Из каких вы мест?
– Из Элевгии. (Королевство находящееся южнее Таваско.)
– Понятно. Кто теперь интересуется историей? Джезари – это общее название народа вторгшегося к нам из-за Валара пять сот лет назад. Комуники, Вармуты, Рунаты, все они из разных племён джезари. Теперь их потомки проживают во многих марвеллах и номах Таваско. Пейхи в Форне и Чиметене, у них старший клан Комуники, Вегилы в Баттербите и Минтаве, это Рунаты. Рлинги в Боулеке и Сиге, это соответственно Вармуты. Есть ещё Хоны, но с их старшим кланом в незапамятные времена сами марвелины разобрались.
– Вы хотите сказать, что эти арбалетчики чистокровные рлинги?
– В какой-то мере, за сотни лет многое перемешалось, но то, что эти стрелки считают себя рлингами, это точно. Лет четыреста назад они бы меня на первом суку вздёрнули, потому что тогда мы, тавасы, были для них врагами. Триста лет назад они и смотреть бы в мою сторону не стали, потому что мы стали рабами, а кого интересует рабочая скотина? Ну а теперь ничего, даже подчиняются.
– Я-то думал, что это обыкновенное призрение элитных бойцов к простой армейской пехоте.
– Сейчас по большей части так и есть. Как мне кажется, марвелинам армия не нужна, им достаточно свести свои дружины и у них получиться мощный кулак, который вряд ли уступит нойтскому.
– Тогда зачем им на вас деньги тратить?
– Мы, расходный материал. Содержать нас дешевле чем профессионалов.
– Тогда почему вы это терпите?
– Ну, наши бароны и графы терпят, так чего нам ерепениться? Наши благородные в большинстве своём породнились с марвелинами, ну а некоторые простые джезари породнились с простыми тавасами. Пройдёт ещё лет триста, и между нами не будет никакой разницы.
– А Сигутеп что? Породниться не с кем было, или как Деклан сказал, вольностей захотел?
– На мой взгляд, он простой разбойник с баронским титулом. Я прекрасно помню с чего этот веркель (демон) начинал. – Сердито сказал Фотий.
– С чего, если не секрет?
– Да какой уж тут секрет, с шестнадцати лет разбойничал на дорогах, но не здесь, умён был. Уходил со своей дружиной в соседние марвеллы, никогда не грабил на больших трактах и людей брал с собой только самую малость. В живых никогда никого не оставлял, брал всегда по малу, но самое ценное, так, что бы налегке уйти можно было. Осторожен, подозрителен, чуйка как у зверя, хитёр. Через пару лет из полусотни своих дружинников сколотил отряд в триста клинков, чистые изверги. Его начали бояться. Стал потихоньку подминать под себя местных дворян, как простых, так и удельных. Кого данью обложил, кого с людьми по первому требованию в дружину призывал, но тех за кем сила стояла, не трогал до поры, до времени. В двадцать семь лет женился на внучке графа Мосфона, не самый сильный, но один из самых знатных родов в Боулекской марвелле. Вот с этого времени его стало немного заносить. Буквально через месяц после свадьбы захватил замок владетельного барона Герена, затем обложил данью ещё двух, одного из которых вздёрнул на суку дерева который сам же повешенный и посадил.