Награда для Регьярда
Шрифт:
Кого?! Бастарда, почти безродного, сына владетеля от рабыни-южанки. Но, главное, чтобы хоть как-то найти уязвимые места в окружении Регьярда, пришлось подобраться к его безумной сестрице. По началу это было невозможно - Ошана была неприступна, издевалась над ним и водила за нос. Подарки она швыряла то в камин, то выбрасывала в окно - то ли блаженная, то ли одержимая, так и не разберешься.
В нем даже проснулся азарт - девка оказалась не так проста, как хотелось. Это заводило. Но и времени оставалось все меньше, отец стал поглядывать косо, а проклятая сестра Регьярда продолжала хохотать ему в лицо. И вот, когда уже казалось невозможно покорить сердце безумной красавицы, случилось чудо - всего-то и надо было объявить о своем отъезде, и Ошана тут же переменилась. На этот раз она сама к нему пришла - итог был очевиден. Через сумасбродную девчонку Увогин выяснял о планах Регьярда, и все, казалось, пошло как надо.
Однако, этот пронырливый дружок владетеля - Кристоф, заподозрил неладное, заставил следить за Ошаной свою рыжепатлую сестрицу. За это поплатились оба. Поди, до сих пор гадают, каким духом рыжая попала в койку Регьярда, чем вызвала его неминуемый гнев на свою голову и голову брата. Увогин надеялся, что из крепости отошлют и Кристофа, но нет. Владетель слишком ценил навыки друга и безоговорочно ему верил. Твердолобый идиот!
С трудом, но Увогин двигался к заветной цели, и тут - на тебе! Появилась девка, да еще и в качестве награды! Пришлось действовать решительно и быстро. Регьярд сам подписал себе смертный приговор. А еще говорили неубиваемый, что его не берут ни стрелы, ни мечи. Ничего! Вон лежит, на половину издохший, никто ему не поможет. Осталось только Кристофа отыскать. А там расплата не заставит себя жать.
Только бы их отыскали да изловили!
Иначе… все напрасно.
Вместо заветных покоев, манящих мягким ложем и жарким огнём камина, Увогин спустился в подземелье, где приказал оставить Регьярда. Оценивая его состояние, владетель должен был умереть - нормальные люди от таких ран не выживают. Но и Увогину он нужен был живым, поэтому был отдан приказ смазать специальные болты меньшим количеством яда, достаточным для обездвиживания противника.
Руки задрожали в предвкушении… Он понимал, что стоит дождаться хотя бы следующего утра, но из-за поисков Ошаны время могло затянуться на несколько дней. Вполне возможно, что Регьярд за это время оклемается. А сейчас… пока владетель был так слаб, Увогину не терпелось хоть немного поиграть с измученной жертвой. Еще раз полюбоваться на свежую кровь своего врага, увидеть муку боли на его лице. Посмотреть, как ломается железная воля и блекнут горящие глаза. Эх, осталась бы в живых девка, он мог бы передумать и «пригласить» её в гости к новому владетелю Гримхайла, а потом увидеть, как будет обливаться холодным потом долбаный идиот, когда с его избранницы будут срезать лоскуты кожи. Но, что есть…
В ожидании игры перехватило дыхание. Отец ничего не узнает. Никто не узнает…
Стражникам Увогин приказал покинуть подземелье. Те только переглянулись и вышли.
Плевать, что они там себе думают! Скоро он - Увогин - станет владетелем Гримхайла, а остальное мелочи. Все люди станут подчиняться ему одному. И пусть в их взглядах не будет столько восхищения, как при виде ненавистного Регьярда, зато скоро там появится страх…
Сердце гулко стучало, в ушах хлопало, глаза налились кровью. Он поиграет… совсем чуть-чуть…
Зондаргу было неспокойно. Полночь его застала прямо в покоях сына, который отправился в подземелья спустить пар. Или вернее будет сказать - удовлетворить зов крови. Увогин очень рисковал своей репутацией, но не хотел прислушиваться к отцу, стремился делать по-своему. Старик вздохнул. Всегда существует грань, за которую переступать не стоит, а его сын был через чур самоуверен.
Это была вина Зондарга - он сам убедил когда-то сына, что тот достоин стать владетелем Гримхайла. Но за все прошедшие годы старейшина понял одно - Гримхайл сам выбирает своего владыку, а не наоборот. Регьярд мог никогда не стать во главе горной страны, но все эти годы будто некая неведомая сила хранила его и давала нечеловеческую выносливость для выживания. Но осознание пришло слишком поздно, сознание Увогина было отравлено мечтой о власти. Разве Зондарг желал сделать из сына чудовище?
Конечно нет…
– Господин!
– в покои ворвался Хоргс. Его вид выдавал сильное тревогу.
– Увогин довольно долго находится в подземельях.
– Скажи, - спокойно заговорил старик, - для чего я приставил тебя к своему сыну?
На лице стражника отобразилось непонимание. Вопрос застал воина врасплох. Хоргс и раньше не отличался сообразительностью, а теперь совсем замялся.
– Я… мы пытались его остановить… - чтобы хоть как-то промочить пересохшее горло, стражник сглотнул, - но он приказал никому не сунуться. Сами же знаете, что его, порой… заносит.
Зондарг раздраженно прикрыл глаза.
– Вот именно поэтому я тебя к нему и пристроил, - сквозь зубы заговорил старейшина, - а ты, вместо того, чтобы приглядывать за ним, слепо выполняешь его приказы.
Хоргсу очень хотелось предложить Зондаргу самому понянькаться со своим великовозрастным мальчишкой, но опрометчивые слова пришлось проглотить вместе с недовольством. Такое отчаяние и бессилие безумной усмешкой искривило рот старика подобно усгурскому мечу. Одно понял глава стражи - ноги его здесь больше не будет. Не нравилось ему все это - на деле оказалось не так, как обещали старейшины. Свержение Регьярда выглядело просто кровавой расправой и поводом для сведения счётов.
Еще и девица эта свалилась в ущелье - не к добру это, не к добру.
Зачем вообще Хоргс во все это ввязался? Из уважения к Зондаргу? Давней дружбы с Увогином? Теперь уже сложно было ответить даже ему самому. Но исход этой затеи явно не обещал ничего хорошего. Стражник, ничего не ответив на обвинения старейшины, развернулся и вышел из покоев. Он злился сам на себя за неспособность противостоять властным словам Зондарга, а еще испытывал страх. Увогин стал пугать его в последнее время своей непредсказуемостью. Что ему могло понадобиться от почти полуживого бывшего владетеля?
– Позаботься о том, чтобы мой сын вернулся в покои, - набатом звучали последние напутствия старика.
– И… Хоргс, ты же понимаешь, что Регьярд очень плох, скорее всего он не доживет до утра.
Не доживет… если Увогин горячился, то точно не доживет, но что, если… тогда придется самому решать эту проблему.
Черт!
– Уво!
– окликнул стражник своего друга, спустившись в подземелье.
Но ответом стала тишина.
– Увогин! Ты здесь?
В эту дыру пришлось тащиться одному - еще одна причина, чтобы злиться. Но не желательно, чтобы другие видели будущего владетеля в ярости, да ещё всего залитого с ног до головы кровью прежнего властителя.
Хоргс подошел к распластаному на каменном полу телу Регьярда.
– Твою мать!!!
– непрошенная ругань вырвалось у стражника. Он резко развернулся, направляясь к выходу, но не успел сделать и двух шагов.
– Ты кого-то здесь потерял, Хоргс?
– низкий, леденящий душу, голос остановил его.
В следующую секунду грузное тело бывшего стражника осело рядом с телом не состоявшегося владетеля.
«Вот и все, - подумалось умирающему мужчине, - все же глупая вышла затея… с Регьярдом…»