Наим. Книга 1. Жемчужный венец

Белая Лиана

– Великие мудрецы, да что же твориться?! – прошептал он.

Отряхнув с обеих рук невидимую пыль, даатан попытался выйти из ванной комнаты, но не смог сделать ни одного шага. Промучившись около четверти часа, он не выдержал и позвал жену.

– Такен, милая, ты не могла бы подойти ко мне? – попросил даатан.

– Тебе плохо? – пожилая даат не решалась войти в ванную комнату, пока муж сам не открыл дверь, таков был обычай их племени.

– Не знаю, что со мной. Я не могу выйти из ванной… – смущенно ответил даатан.

Такен

толкнула дверь, и та легко открылась.

– Ты пошутил? Я думала, что ты заперся и не можешь замок открыть… – удивилась она.

– Нет… что-то другое… – даатан жалобно смотрел на жену, а его правая рука тянулась к пинцету. – Кетер левой рукой схватил себя за кисть правой и оттянул от полки – убери пинцет с глаз долой!

– Но пинцет нужен тебе! – удивилась Такен.

– Я пообещал вчерашнему гостю, что не буду убирать волоски в течении двух недель. Я думал, что это очень простое обещание. Но теперь вижу, что все не так просто. Неужели мы четыреста лет не замечали, что как марионетки выполняем команды? Наше тело запрограммировано на удаление этих щетин. Я не могу выйти из ванной пока их не удалю!

– Это же простой обычай гигиены!

– Оказывается нет. Все остальное я могу менять. Я уже попробовал. Но это не в моих силах! Помоги мне!

– А может не надо сопротивляться? – даат была смущена.

Она еще ни разу не видела, чтобы ее муж пытался противостоять обычаю их рода. Это она время от времени могла попытаться поспорить или изменить какую-нибудь мелочь. Но Кетер всегда жил как точные космические часы, и сейчас жена испугалась за рассудок мужа.

– Ты же знаешь правило, «Не обещай ничего. Но если обещал, даже иноплеменнику, обязательно исполни» – напомнил даатан.

– Да, конечно. Повеление важнее обычаев, – согласилась Такен.

– Помоги мне выполнить обещание, даже если оно кажется тебе глупым. Это же не нарушение повеления, только обычай гигиены. Попытайся вывести меня из ванной.

Такен согласилась с мужем, вошла в ванную комнату и попыталась вежливо вывести мужа за руку, но тот ускользал, изворачиваясь.

– Ты что, смеешься надо мной? – обиделась даат.

– Нет, это не я… вернее я, но не владею своим телом. Я как марионетка, ничего не могу с собой сделать.

Такен встала за спину мужа и попыталась его вытолкать, но даатан был сильнее жены и ничего не получилось. Сначала он шел, но перед самой дверью выскользнул и побежал к полке с приборами, истошно крича:

– Да убери же ты этот ужасный пинцет с глаз долой!

Такен тяжело было бежать быстро, но она успела схватить пинцет. Тогда даатан вдруг начал голой рукой выщипывать себе щетинки на жемчужинах, крича:

– Позвони сыновьям, пусть придут и свяжут меня! Срочно!

Он хватал левой рукой себя за правую, отбивался сам от себя. Но правая рука не слушалась команд его мозга, словно ей руководил кто-то другой.

Не на шутку встревоженная Такен побежала звонить сыновьям. Чтобы дети пришли быстрее, она не стала объяснять для чего их зовет. Даат только сказала в трубку спиктона каждому их сыновей, которые жили недалеко от их дома:

– Отец срочно тебя зовет! Бегом!

Дети, привыкшие повиноваться отцу во всем, уже через пять минут были у родителей.

– Хорошо, что я не успел уйти на работу – вбежал старший Наасим.

– Я чуть не уехал – ворвался младший Датам.

– Хорошо, что отец и на пенсии рано встает – ответила Такен.

– А что случилось? – почти хором ответили даатаны.

– У меня и у отца к вам очень деликатная просьба – ответила мать – пойдем, отец сам скажет… – она явно смущалась того, что предстоит.

Молодые даатане подошли к раскрытым дверям ванной комнаты и увидели странную картину. Их отец стоял перед зеркалом, правой рукой он пытался выдернуть щетинки из своих жемчужин на голове, а левой рукой пытался поймать себя за правую и не позволить делать это.

– Паап…? – вопросительно протянул Наасим – изо всех сил пытаясь не рассмеяться.

Воспитанный даатан даже в детстве не позволил бы себе смеяться над старшим, даже не имеющим жемчуга на голове, а тем более над мудрецом и своим отцом.

– Свяжите меня, срочно! – почти прокричал Кетер. Он сильно устал и уже не мог бороться с невидимым существом, заставляющим его вырвать антенны из жемчужин.

Наасим вопросительно посмотрел на брата и мать. Та протягивала веревку.

– Сделайте это быстрее! Папа уже сильно устал!

– Хорошо – старший сын взял из рук матери веревку и попытался связать отца. Но тот показал удивительное проворство, выворачиваясь, и все же, не выходя из ванной. Теперь братья поняли, зачем было звать двоих. Молодые и сильные даатане едва справились со своим старым отцом.

Когда, наконец, старик был связан, мать попросила детей вынести отца в спальню и положить на кровать. Как только его тело пересекло проем двери, у старика начались судороги. Дети хотели занести его обратно, но Кетер простонал:

– Нет, я должен побороть. Похоже, это какое-то заклятие! Посадите меня в мое кресло.

– Отец, но…

– Никаких «но»! Не на кровать, а в кресло! Руки не развязывайте! Лучше привяжите к креслу, по крайней мере пока я не пойму с чем имею дело. Если что, мать сможет развязать.

– Хорошо, отец – согласились сыновья, отнесли отца в его кабинет и привязали к креслу. Затем оба буквально взмолились – Кто-нибудь может объяснить, что происходит?

Кетер вкратце рассказал историю последних дней, потом добавил:

– Похоже, что обычай гигиены жемчуга не обычай вовсе, а какое-то заклятие. Вы же видели, что со мной произошло, когда я попытался не вычищать эти… антенны. Я думаю, что старый аур прав. Это не щетины, а антенны.

– Прости, отец, я хотел бы тебе верить, но пока мне трудно это… – покачал головой Наасим.