Наират-1. Смерть ничего не решает
Шрифт:
— Бельт!
Ласка на Румянце совсем рядом, всего-то шаг.
— Бросай его!
— Держи! — Бельт перекинул тело через седло. — Ходу! На тракт!
— А…
— Ходу! — Бельт, уцепившись за стремя, с размаху хлопнул коня растопыренной пятерней. Румянец сперва пошел боком, а потом, развернувшись, взял к заснеженной чаще. Сменил шаг на рысь, а рысь на галоп, волоча Бельта за собой.
Только бы не упасть. Из-за сугроба уже верхом выскочил Хрипун, чуть не врезавшись в кавалькаду.
— Стой, сволочь,
— Лошади тама!
Действительно, чуть дальше, привязанные к кусту, беспокойно переминались еще трое животных.
— Ласка, пересаживайся. И Орина не урони!
Девушка, на ходу соскочив на землю, тут же снова оказалась в седле. Она ловко сдернула с ветвей поводья, развернула коня к тракту, но осадила, услышав вопль.
— Хрипун…
На тракт нельзя. А под сугробами ямы и бурелом. Ну да милостью Всевидящего, памятью байгире и опытом легкой конной вахтаги! Бельт вскочил в седло и направил Румянца в снежную темноту. Ласка пустила лошадь следом. Умница.
А через заросли уже с треском ломился голем.
— Пшел! — крикнул Бельт и стеганул Румянца. Тот взвизгнул и пошел рысью вдоль торчащего из-под снега кустарника.
Чудо. Им нужно чудо, чтобы кони не переломали ноги в какой-нибудь норе, не увязли, не скинули, не задохнулись, не легли…
Показался механом. Припавший к самой земле, он двигался теперь как самая настоящая ящерица, изгибаясь всем телом. Вывернутые локтями вверх лапы мелькали, разбрызгивая снег, а короткий хвост загибался на спину.
— Иииии! — завизжала Ласка, увидев тварь.
Тяжелая башка, приоткрытая пасть и отблески зимнего Слепого Ока на шипах. Вот сейчас он изловчится, прыгнет и ухватит за бок, дернет короткой шеей, насаживая на эти блестящие…
— На дорогу! — Бельт дернул поводья, заставляя Румянца перепрыгнуть сугроб у обочины и оказаться на тракте. Орина подбросило, скидывая на левую сторону. Держать. Не дать ему свалиться. И самому держаться. Почти вплотную пронеслась Ласка, прижавшаяся к растрепанной гриве.
Но вот копыта застучали по наезженной промерзшей корке, Румянец пошел увереннее, ровнее и значительно резвей. Короткий рывок по прямой. Теперь вверх, в гору, ну, давай, родненький, тяни! Хрипи, роняй пену, но вытаскивай. Еще немного…
Ласка все больше уходила вперед. И пусть, и отлично… Орин завозился, застонал, облевал конский бок. Хотя бы на холм взобраться…
Только на самой вершине Бельт оглянулся. Много ниже, у начала подъема, поднявшись во весь рост, застыла четырехрукая фигура, с такого расстояния казавшаяся маленькой и неопасной. Еще несколько мгновений и тракт вместе с големом исчез из вида.
Нагнать Ласку удалось только через четверть фарсаха. Та сидела в сугробе и тряслась.
— Я д-думала — всё.
— Правильно думала.
— Он… Он там? Идет?
— Нет. Так далеко ему уйти не дадут, да и надобности
Кажется, понемногу отпускало.
— Н-нутро? — Ласка, ухватившись за еловую лапу, поднялась, Орин не шевелился, только стонал сквозь зубы. — Туда целить надо было?
— Бежать надо было. Тут тебе не грамотная атака на механома, где все по уму, с нужным оружием, а в кустах — еще и пушечка. Но боевые големы, они побольше и… другие просто.
Бельт, схватив Орина за шиворот, рывком поднял на ноги.
— Вот же угораздило кретина нарваться. Ну что, умник, жир на драное лыко хотел разменять? Разменял? С выгодой?
Несколькими оплеухами удалось добиться только мутного взгляда и невнятного скулежа.
— Держаться в седле можешь, грабитель сраный?
Орин кивнул и скрутился от сухого спазма.
— Ладно, — произнес Бельт, — привязываем его и уходим.
— А разъезд? — растирая щеки дрожащими руками, спросила Ласка.
— Ничего, как-нибудь проскочим.
Через четверть часа троица выдвинулась в обратный путь.
Карета коллектора Якыра спустилась с холма только перед рассветом. К тому времени трупы почти занесло снегом, и если бы они не валялись посреди пустой дороги, мешая проезду, их бы, наверное, и не заметили. Трое конников, появившиеся вскоре, с полчаса возились, откалывая примерзшие к земле останки.
— Сдается, вы опоздали, десятник, — бросил Якыр, чуть приоткрыв дверцу. — Что там?
— Пять покойников. Двое изуродованы до неузнаваемости, двое застрелены, еще одному доской проломило грудь.
— Давно?
— А вот об этом нам расскажет уважаемый…
— Часов восемь назад, — произнес толстый кам, обтряхивая лисью шубу.
— След не возьмем?
— Этот след отчаянно воняет големом. Желаете пойти по нему?
— Боевой голем? — Камчар почесал заросшую седой щетиной щеку. — Здесь?
— Вот и я о том же. Однозначно можно сказать одно: случившееся вне нашей компетенции.
Десятник тяжело вздохнул. У него оставались всего сутки, чтобы выловить хоть кого-нибудь и оправдать возложенные надежды. Мало времени. Но еще хуже будет, если он влезет в какое-то серьезное дело не по чину. Конечно, в случае чего всегда можно будет сослаться на мнение кама. Правда, нойону плевать на этих умников… Ну да милостью Всевидящего.
Приказав развесить трупы в рощице неподалеку, камчар самолично прицепил каждому по деревянной табличке, на которой углем было намалевано: «Росбойник».