Нам судьба обязана счастьем
Шрифт:
20/X-<19>40. 5 час. утра
Моя дорогая Триленька, мы уже проехали Грязи, Воронеж и едем по степи Воронежской области по направлению на реку Дон к Ростову. В Ростове должны быть завтра. В общем едем вторые сутки, неизвестно в какой город, только я слышал, что едем в Грузию, Крым или Кавказ.
Раиночка, я первую ночь не спал ни одной минуты, 2-ю ночь спал всего два часа с горем пополам. За это короткое время мне снилось, что я с тобой, мне хотелось тебя обнять, но тут остановка, и я просыпаюсь с огорчением и больше так и не мог заснуть.
Милая Раиночка, я себе не представляю, как ты проводишь 2-ю
Раиночка! Все мои мысли только о тебе и о том, что внутри тебя. Я не упущу ни одного дня, который мог бы способствовать твоему приезду ко мне. Если буду в теплой Грузии или Крыму, то ты будешь у меня сразу же, как можно будет привезти нашего деточку. Сразу по приезду я найду для вас комнату.
Раиночка моя, я тебе от души благодарен за твою заботу о питании. Нас кормят один раз днем, и один раз ночью, и все. Если бы не ты, мне бы пришлось туговато.
Раиночка, мне хочется тебе писать много, много, но у нас стоянки короткие. Сегодня будет одна большая стоянка, где я постараюсь сбегать и опустить тебе это короткое письмо. Ведь я пишу без всяких удобств, сидя на корточках, а чемодан служит столом.
Если бы я был хоть немного склонен к писанию стихов, то я бы их посвятил только тебе, моя дорогая. И я бы их написал столько, чтобы после нашей с тобой смерти какой-нибудь писатель написал бы большую повесть. Ведь у меня много мыслей, а когда я принимаюсь писать, то от этой дурацкой качки у меня все расплывается, и еще от этого дурацкого вагона и тяжелого воздуха у меня все время болит голова.
На этом заканчиваю. Прости, что мало. Я буду тебе писать каждый день, сколько смогу, а подробное жди по приезду. Тогда тебе будет известен адрес, и ты будешь мне отвечать. Обнимаю тебя крепко.
Любящий тебя, вечно твой Маркс
Целую маму, папу и всех родных.
Миша
21/X-<19>40. 16 час.
ст. Тихорецкая
Моя дорогая Триленька!
Продолжаю описывать свой маршрут. Мы проехали Ростов, сейчас остановились на ст. Тихорецкой, где я и пишу. А где придется опустить, не знаю. Моя дорогая, мы сейчас находимся на Северном Кавказе, наверное, держим путь на Баку, но точно узнать не могу. Нам ничего не говорят и запрещают спрашивать.
Можно с ума сойти от такой езды. Спать я не могу, сижу и думаю только об одном: если действительно то место, куда мы едем, окажется хорошим, то я постараюсь найти для вас комнату, и ты после родов приедешь. Говорят, что мы едем в такое место, где зимы нет, все время тепло. Работу, если нужно будет, я тоже найду.
Дорогая Трили, всего прошло трое суток, а мне кажется, что прошла целая вечность. Я не знаю, что бы отдал, чтобы нас соединили! Я ведь без тебя с ума схожу.
Раиночка, дописываю 22 утром. Мы находимся на станции Минеральные Воды. Вчера не успел дописать, наш поезд тронулся, а во время движения писать нельзя. Сейчас всех повели завтракать, а я остался, чтобы тебе дописать.
Сейчас мы углубляемся все больше к теплу, и, если верить слухам, нам остается ехать всего сутки. Так что, когда ты получишь это письмо, то я уже буду на месте и тебе сообщу свой адрес. А ты сразу же напиши мне подробное письмо, опиши подробно, как себя чувствуешь, ходила ли ты в больницу, что там сказали тебе, и вообще,
Раиночка! Мы здесь встретили демобилизованных красноармейцев, ехавших оттуда, куда мы едем. Они рассказывают, что там очень хорошее место, одни курорты. Я думаю, если это действительно так, это идеально, если мы снимем комнату, и ты будешь здесь находиться с нашим деткой, а я буду приходить к вам по выходным.
Раиночка, я бы тебе написал еще много, но боюсь, что скоро мы тронемся, и я не успею опустить. Но я тебя еще хочу просить, моя Триленька, чтобы ты меньше дома волновалась, береги свое здоровье и меня жди. Я ведь скоро возвращусь, ты не заметишь, как время пробежит, и я уже буду дома.
Жди следующего письма с адресом и сразу отвечай все подробно
Целую и обнимаю тебя крепко, крепко.
Вечно любящий тебя Маркс
Целую маму, папу и всех родных.
21/X-<19>40
Итак, судьба вновь смеется надо мной. Разлучить нас тогда, когда у меня должен быть ребенок, которого он так хотел, тогда, когда он стал мне таким близким и дорогим!
Миша 18/X уехал в армию, я должна через 2 месяца родить. Как мы провели последние дни, трудно сказать. Я была в каком-то тумане, он мучился не меньше меня. Он старался казаться веселым, чтобы не волновать меня, чтобы «сберечь нашего ребенка», но глаза его, вечно покорные мне и правдивые, не могли обмануть меня. Он уехал 18-го, при нем я почти не плакала, и только когда вернулась домой без него вся горечь, накопившаяся на сердце, пролилась в слезах. Я много плакала, но старалась сдерживать себя из-за ребенка. Теперь я апатична ко всему. Ведь мне нечем жить, мне нечего ждать возвращения моего любимого мужа вечером, его поцелуя, искренних ласк… Быть может, я его никогда больше не увижу, ведь теперь такое напряженное положение во всем мире. Последними словами был вопрос: «Ты исполнишь то, что обещала мне?» «Да» – ответила я, и это должно быть сильнее всех клятв, которые он взял с меня.
Вчера получила первое письмо. Какой он хороший! Сколько искренности, теплоты и грусти чувствуется в каждой строчке…
Очень тяжело. Скоро спать, и я опять буду одна в постели и не почувствую его сильного тела, его мягких губ, не потону в его объятиях.
25/X-<19>40
Здравствуй, моя дорогая Трили!
Вчера только утром мы прибыли в часть г. Баку. После бани нас переодели, и находимся временно в карантине. Место нашего пребывания примерно в 15 км от города. Раиночка, своего адреса я еще не знаю, нам его скажут после карантина, это, наверное, завтра или послезавтра. Я попал в зенитный полк, служить придется 2 года при условии, что я не попаду в полковую школу. Собственно, еще ничего точно не известно – нас еще будут расформировывать по разным отделам.
Милая Раиночка, когда мы подъезжали к городу, то мы проезжали замечательные места. Я бы отдал много лет своей жизни, чтобы побывать с тобой в этих замечательных уголках, особенно в горах, которые утром светились разноцветными огнями.
Раиночка, насчет Баку я тебе ничего положительного написать не могу. Мы находимся в районе нефтяных промыслов, где одни нефтяные вышки и воняет нефтью. В городе не знаю когда буду, потому что сейчас все увольнительные отменены, и нас никуда не будут пускать.