Напарница
Шрифт:
— Это он вам сказал? — перебила я.
— Ивона, — мягко произнёс Дрон. — Я готов принести вам самые глубокие извинения за те недоразумения, которые произошли во время нашей последней встречи…
— Недоразумения, сударь?! — не выдержала я.
— … и, конечно же, всей моей жизни не хватит, чтобы отблагодарить вас за то добро, которое вы сами принесли мне, — невозмутимо продолжал авантюрист. — Но сейчас, прошу вас, поверьте мне на слово — вам не следует оставаться в этом доме, здесь опасно, и чем скорее мы покинем его, тем лучше.
— Вы негодяй, лжец
— О, Кати! — залилась слезами Аманда. — Как ты можешь быть такой жестокой! Он ведь извинился, Кати, дорогая, он искренне раскаивается, и…
— Уберите её от меня! — истерически закричала я, чувствуя, что не могу больше вынести этого спектакля. — Уберите её, иначе я сойду с ума!
— О, Кати!.. — опешила Аманда, но Дрон Перте, к счастью, понимающе кивнул, подошёл к невесте и, шепнув несколько успокаивающих слов на ухо, передал своим подручным, которые вывели рыдающую в платочек барышню на улицу. В лавке мы остались одни.
— Зачем вы так жестоки с этим ребёнком? — упрекнул меня Дрон Перте и уселся на покинутый барышней стул.
— Которого вы собираетесь ограбить, — зло ответила я.
— Вовсе нет, — спокойно возразил Дрон, ничуть не задетый моим обвинением. — Жена мне нужна не меньше, чем деньги, а из Аманды выйдет прекрасная жена.
— Не то, что из меня, — дополнила я.
Дрон рассмеялся.
— Нет, из вас бы жена не вышла, вы уж не обижайтесь. Возможно, когда-то, когда вы ещё жили в той шляпной лавочке, вы и могли бы выйти замуж и сделать своего мужа счастливым. Кто знает — и стать самой. Но сейчас… Сейчас нет, Ивона, вы слишком беспокойное создание.
Сказав это, Дрон потянулся ко мне, и я отпрянула так, что едва не упала со стула.
— Оставим это, — потребовала я, вернув себе равновесие — увы, только телесное. — Говорите, зачем вы сюда пожаловали, и какой чёрт надоумил притащить сюда вашу невесту.
— Вы несправедливы ко мне, — ответил Дрон, и у меня дух захватило от его наглости. — Вы говорили сейчас, что для вашего доверия необходимо, чтобы мир перевернулся — пожалуйста. Мир — ваш мир, дорогая — уже перевернулся, и вы можете мне доверять. Я, разумеется, о событиях в Дейстрии, о которых сейчас пишут газеты по всему миру.
— И к которым вы не преминули приложить свою руку, — добавила я.
— Вы мне льстите, Ивона, — улыбнулся авантюрист. — Я слишком мелкая сошка для таких масштабных событий. Всё, чего я хотел — это возможность жить мирно и счастливо со своей семьёй в этом меняющемся мире.
— Вы заболели, сударь? — поразилась я. — Вы — мирно и счастливо?! И это говорит второй клинок после Бломеля в Острихе! А теперь, я полагаю, первый!
— У каждого свои представления о счастье, Ивона, — не смутился сын синдика. — Моё — несколько обременительно, и, быть может, не вполне законно. Однако не будем отвлекаться на обсуждение моей персоны. Поговорим лучше о вас. Вы в опасности, дорогая.
— В страшной опасности, — подтвердила я. — Рядом со мной сидит мерзавец и похититель женщин, не гнушающийся тем, чтобы угрожать им оружием, убивать своих подельников для достоверности своего спектакля и передавать похищенное негодяям, пытающим свои жертвы…
— Стойте-стойте! — поднял руку Дрон Перте. — Ивона, будьте же справедливы! От моих, как вы их называете, спектаклей, вы ни разу не пострадали сколько-нибудь серьёзно! Согласен, всё это было не слишком приятно для вас, но вы остались целы и невредимы! И, поверьте, я никогда не позволил бы себе причинить женщине вреда!
— Учту на будущее, — впервые с начала нашего разговора улыбнулась я. — И, полагаю, после этого признания вы исчерпали все аргументы, которыми можете заставить меня куда-то уйти, поскольку вашим пляскам с ножами я уже не поверю. Убирайтесь немедленно, и покончим с этим!
— Вы забываете, Ивона, — улыбнулся в ответ авантюрист, — что я гораздо сильнее вас. Поэтому моя забота не исчерпывается угрозами, и мне придётся прибегнуть к своему преимуществу, если вы заупрямитесь. А пока позвольте мне попробовать уговорить вас.
— Вы посмеете увести меня отсюда силой?! — удивилась я. — А как же Аманда, неужто она одобрит ваше поведение. Или вы не намерены считаться с её мнением?
— Целиком и полностью одобрит, моя дорогая, — засмеялся сын синдика. — Видите ли, я сказал ей, что ваше упрямство может помешать вам внять голосу разума, и она согласилась — жизнь дороже некоторых правил приличий. А теперь, быть может, вы всё-таки дадите мне возможность кое-что объяснить и вам?
— Если я скажу «нет», вы наверняка не отстанете, — отметила я. — Говорите, и будьте прокляты!
— Хорошо, — нахмурился авантюрист, явно задетый моим нежеланием радоваться его заботе. — Вы знаете, что сейчас делает ваш… м-м-м…
— Напарник, — зло подсказала я.
— Да-да, конечно, — подхватил Дрон Перте, как мне показалось, весьма глумливым тоном. — Что сейчас делает ваш напарник и где он сейчас находится?
— Это не ваше дело, — отрезала я, чувствуя, как сердце сжимается от нахлынувшей тревоги.
— Тогда я подскажу, — как ни в чём ни бывало продолжил авантюрист. — Ваш напарник сейчас благополучно вляпывается в расставленную ловушку. Или вы не думали, что у посла его могут ждать?
Я вскочила на ноги, но Дрон Перте удержал меня и заставил сесть обратно на стул.
— Я ещё не закончил, моя дорогая, — хладнокровно заявил он. — Меня совершенно не интересует судьба вашего чудовища, зато горячо интересует ваша.
— Мне ничего не угрожало, пока вы сюда не заявились, — процедила я. Мысль о заряженном пистолете всё настойчивей приходила мне в голову, но, увы, я слишком хорошо знала, что Дрон Перте не даст мне возможности выстрелить. Быть может, стоит усыпить его внимание и дождаться, пока он отвернётся? Да, но ведь он пришёл не один и наверняка на улице ждут другие его подручные, помнится, их у него было гораздо больше двух.