Напарник чародея
Шрифт:
Магнус поднял голову и отступил на шаг, пошатнувшись, но Гвен вышла вперед и очень спокойно спросила:
— Ты и вправду мирно покоилась?
Лицо девушки исказилось, она поднесла руки к щекам и завопила как резаная, вопль вздымался все выше и выше, пока не стало звенеть в ушах. Потом призрак дернулся и исчез, а комната опустела.
Все в тяжелом настроении вернулись в большой зал. Дети молчали и искоса поглядывали на брата, на лице которого застыло мрачное выражение. Гвен подошла к очагу, пошевелила угли, бросила
— Не расстраивайся, мальчик, — повернулась она к сыну. — Мы знаем, что призраки бродят по этому замку уже двести лет. Не мучайся тем, что якобы ты вызвал ее бесконечное горе.
— Но почему она говорит, что это я ее разбудил? — спросил Магнус.
— Ты читаешь по камням, — ответила Гвен, — читаешь и мысли. Следы ее страдания могли заставить твое сознание вызвать ее из камней.
Магнус в ужасе поднял голову, а Род начал кое-что понимать.
— Но почему именно она? — взорвался мальчик. — Почему она одна? Почему она, а не все остальные, жившие когда-то в этих каменных стенах?
— Потому что только она одна испытала такую сильную боль, что следы от этого остались в камнях. И по прошествии стольких лет позволили вызвать ее дух. Там, где другие только едва прикоснулись, ее чувства оказались такими сильными, что помогли вызвать дух к жизни.
— Назови это галлюцинацией, — негромко проговорил Род, — но галлюцинацией, которую проецируешь ты сам. А как только ты ее увидел, все остальные тоже смогли увидеть. Ты, совершенно не подозревая об этом, поместил образ в наше сознание.
— Я знаю, что так иногда бывает, папа. Но навести галлюцинацию нельзя бессознательно! Ее реализация требует напряженной мысли, требует усилий!
— Ты элементарно делал это ребенком, — спокойно сказал Род. — Мы держали тебя подальше от ведьмина мха, потому что все, о чем бы ты ни подумал, тут же проявлялось наяву.
— Но здесь нет ведьмина мха!
Род пожал плечами.
— Этого никогда нельзя сказать с уверенностью. И даже если этого катализатора реализации воображаемого нет поблизости, твой мозг вполне может проецировать галлюцинации, которые воспринимают другие.
— Я никогда раньше этого не делал!
— У тебя раньше никогда не было для этого достаточно сильного стимула, — Род не стал добавлять, что этот стимул — стремление Магнуса к призрачной девушке, но выразительно посмотрел на Гвен.
Мать Магнуса кивнула. Первая любовь способна на чудеса.
Лицо мальчика исказилось.
— Значит, я виноват в том, что она так горюет?
— Нет! — с силой возразил Род. — Горе ей причинил кто-то другой, и я подозреваю, что он таится где-то поблизости, пытается тоже стать галлюцинацией, так что, сынок, не ненавидь его слишком сильно. Это может помочь ему реализоваться в нынешнем мире.
— Но если бы я не пришел в замок, красавица продолжала бы спать!
— Мне кажется,
Магнус пристально посмотрел на отца: мальчик впитывал его слова, он хотел и одновременно боялся в них поверить.
— К тому же, — добавил Род, испытывая неловкость, — если бы не ты пробудил ее, это сделал бы я.
— Ты? — Магнус посмотрел на него, потом повернулся к матери.
Гвен подтверждающе кивнула, глядя мимо него.
— Твой отец уже пробуждал в прошлом призраков, сын, — она повернулась к Роду и не смогла сдержать улыбку. — Вскоре после нашей встречи.
Род тоже заулыбался и сказал:
— Я поступил тогда удивительно глупо: отправился бродить в некое место в замке Логайра, где жили призраки. При этом не догадался взять кого-нибудь в сопровождающие.
— Почему ты совершил такую глупость? — глаза Корделии стали огромными.
— Потому что не верил в призраков. Но я их увидел и страшно испугался, пока Фесс не разгадал фокус, благодаря которому им не раз удавалось напугать людей. Кстати, не я первым там увидел призраков: эта часть замка издавна пользовалась дурной репутацией, и там никто не жил. Вероятно, то же самое справедливо и здесь: мне кажется, призраки тут бродят не впервые. Хотя девушка, вероятнее всего, предыдущие случаи своих вынужденных пробуждений не помнит. Психометристы здесь — обычное дело.
На лице Магнуса снова появилась краска.
— Но ее крики боли и этот злобный смех, который мы все слышали во время бури...
— Когда мы еще не были в замке... А ведь верно, — Род кивнул. — Либо дальность твоего действия гораздо больше, чем мы с мамой привыкли считать, либо призраки, проснувшись, могут задерживаться в реальном мире и без дальнейшей подпитки твоим даром. Конечно, с другой стороны к этому феномену вполне может иметь отношение атмосферное электричество.
Магнус опять побледнел.
— Ты думаешь, они могут разговаривать друг с другом, когда нас нет поблизости?
— Интересная мысль, — согласился Род, — но бесполезная для наших целей. Если даже они разговаривают, как мы можем это узнать, если нас тут нет? Когда падает дерево в лесу, а рядом нет никого, чтобы услышать звук его падения, существует ли этот звук? Это уже вопрос схоластики, сынок, а не практического применения.
Младшие Гэллоугласы обменялись взглядами. Это могло означать: хорошая мысль, надо над ней задуматься. Или же: папа опять дурачится.