Наперегонки со смертью
Шрифт:
– Алинушка, что с тобой сегодня?
– Ой, Саша! Какие мы счастливые!
– Это я знаю. А что случилось еще?
– Поехали. Поехали быстрее, я тебе по дороге все расскажу.
– Куда едем?
– В универ. У меня сегодня консультация.
– Ну, и что случилось, Алинушка? – снова спросил, выруливая со двора, Александр.
– Саша, сегодня какой день недели?
– Среда.
– А завтра?
– Алина, – Банда удивленно взглянул на девушку, – ты что, проверяешь, знаю ли я последовательность дней недели?
– Завтра
– Конечно, и что же?
– Нам очень повезло!
– Алина, – рассмеялся Банда, замученный таинственными намеками девушки, – я знаю, что мне повезло с той самой минуты, когда я впервые увидел свой "объект" охраны. Я знаю, что мне сказочно повезло в тот день, когда ты сказала, что любишь меня. Я знаю, что впереди меня ждет еще очень много счастья, потому что я никуда тебя от себя не отпущу. Но почему нам особенно повезет в пятницу? Ведь, если на то пошло, нам так же везет и сегодня, и впереди еще целый день, который я проведу рядом с тобой...
– Ты ничего не понимаешь!
Банда притормозил на светофоре и, оторвав глаза от дороги, строго взглянул на девушку:
– Алина, перестань изъясняться загадками! Что случилось?
– Сашенька, – девушка бросилась к нему на шею, счастливо зарывшись лицом в рубашку, – давай вместе помолимся, чтобы все получилось!
– Давай, – Банда осторожно освободил правую руку, включая передачу и трогаясь на зеленый свет светофора, но, не удержавшись, погладил девушку по спине. – Только о чем, ты мне скажешь наконец?
– Слушай, – она отстранилась и села прямо, всматриваясь в его лицо и стараясь не пропустить его реакцию. – Так вот. В последнее время папа много работал, у них была доводка нового двигателя для ракет средней дальности, и вчера на стационарных испытаниях были получены отличные результаты.
– Это, конечно, приятно, но при чем здесь мы с тобой?
– А при том, что на радостях отец объявил в своем бюро пятницу выходным днем, предоставив всем отгул, и решил немного отдохнуть и сам. И поэтому завтра вечером они с мамой уезжают на дачу. На целых три дня. Представляешь?!
– А ты? – немного встревоженно посмотрел на девушку Банда.
– А я буду с тобой, – нежно прижалась Алина к его плечу. – Мама, правда, хотела и меня забрать – от греха подальше, как она выразилась, но папа отстоял мою свободу. Он ведь уверен, что я буду писать диплом в эти выходные...
– Кстати, о птичках. А как он продвигается? Ты за вчерашний день что-нибудь успела?
– Милый, ну, конечно! Сейчас вот везу к Гайворонскому черновик. Он за выходные просмотрит, подскажет, что еще добавить... Так что все три дня мы будем свободными!
– Алинушка, здорово! – от избытка чувств Ванда притопил педаль газа больше положенного, и, взревев, "мицубиси" рванула вперед, ловко обходя возникавшие перед ним машины.
– Мы никуда с тобой не пойдем. Я все решила.
Давай проведем пятницу у меня дома. Я тебя, несчастного, хоть раз накормлю настоящим ужином, домашним и вкусным. Я умею готовить, честное слово! – вскричала Алина так искренне, будто Банда хоть на секунду усомнился в ее способностях. – Ты оценишь.
– Конечно, любимая. Я примчусь к тебе с самого утра, и мы целый день будем вместе. Да?
– Да. Как здорово! Правда?
– Не то слово!
На следующее утро Банда подъехал к подъезду Алины в половине седьмого, боясь пропустить появление Анатолия, и облегченно вздохнул лишь тогда, когда машина их фирмы мягко выкатилась из-за угла дома.
– Толя, не злись. Я к тебе на несколько слов! – Банда протестующе поднял руки, направляясь к другу-коллеге и заметив, как недовольно тот поморщился, узнав Бондаровича.
– Банда, ну мы же с тобой договаривались!
Опять за свое? Мне что, рассказать все...
– Ну тише, Толя! Дай хоть слово сказать!
– Ну?
– Сегодня родители Алины должны уехать на дачу.
– И что?
– Они пробудут там до воскресенья, до вечера, а то и до понедельника...
– Что ты от меня хочешь? Уже семь, и мне пора к "объекту"...
– Толя! – Банда так отчаянно выдохнул его имя, что несгибаемый телохранитель остановился все-таки, решив выслушать Сашку. – Толя, послушай, Алина все три дня будет дома. Мы... То есть она шагу не ступит из квартиры.
– И что?
– Я буду все три дня с ней.
– Не понял...
– Ты не приезжай в субботу. Возьми машину, будто едешь на дежурство, а сам захвати жену, детей – да на природу. А?
– Банда...
– Ты подумай. Поверь, никуда не пойдем. Ничего не случится. Я тебе обещаю.
– Ну, Банда... Толя, пожалуйста!
– Эх! Но...
– Но если что, я сразу тебе сообщу. А для всех остальных – мы просто поменялись дежурствами. Так ты согласен?
Толик укоризненно покачал головой:
– Не доведет тебя все это до добра!
– Тьфу-тьфу! Так по рукам?
– Пошел ты к черту!
– Запомнил? В субботу не приезжай.
– Ладно. А пока вали отсюда и не мешай мне работать.
– Толя, я тебя сейчас расцелую!
– А я тебе зубы посчитаю. Кыш!
– Толик, с меня коньяк! – крикнул Банда вслед исчезавшему в подъезде коллеге и счастливый прыгнул за руль своего джипа. – Господи, хоть бы скорее пролетел этот день!
В пятницу Банда был у подъезда Алины уже в шесть утра. Он вышел из машины и, усевшись на капоте, долго с тоской смотрел в окна квартиры Большаковых, пытаясь угадать, что делает сейчас Алина. Ему не терпелось увидеть девушку, но он не мог позволить себе нарушить ее тихий и чуткий девичий сон своим появлением ни свет ни заря.