Напиток мексиканских богов
Шрифт:
– Откуда вы знаете, что силиконовые?! – ахнула я, похолодевшей ладошкой спешно подхватывая под собственной незавидной грудью стремительно падающее сердце.
– Оттуда, что у ей под грудями шрамики такие, – эрудированная бабуля сухоньким пальчиком очертила полукруг под своим бейджем.
– Точно, это Раиса! – горестно всхлипнула мне в ухо Нюня.
Мне и самой было ясно, что так оно и есть. Однако, против ожидания, страшная правда не повергла меня ни в обморок, ни в истерику. Наоборот, слезы
– Ну, так-то лучше! Давай, девка, не кисни. Держи хвост пистолетом!
– Да, пистолет – это хорошо, – пробормотала Тяпа, провожая удаляющуюся старушку рассеянным взглядом. – Пистолет, пулемет, базука какая-нибудь… Черт, знать бы еще, в кого из них пострелять!
– Девочки, девочки! – заволновалась Нюня. – В кого стрелять, что вы?! Это же называется «самосуд», это уголовно наказуемо!
– Минуточку! – Я соображала медленнее, чем мои внутренние голоса. – Мы сейчас о чем говорим?
– Ты еще спрашиваешь?! Хороша подруга! – возмутилась Тяпа. – Мы говорим о том, что смерть Раисы не должна остаться не отомщенной!
– Нет, лично я как раз категорически против кровавой вендетты! – поспешила заявить законопослушная Нюня. – А вот помочь следственным органам найти убийцу – дело благородное, и долг дружбы определенно требует…
– Секундочку! – ошарашенно попросила я. – Вы что, уверены, что Раиса погибла не случайно?
– Где – в бассейне?! – на редкость дружно фыркнули Тяпа и Нюня.
Они могли не продолжать. Мысль о том, что моя поразительно жизнелюбивая подруга совершила суицид, казалась совершенно нелепой. А что до несовместимых с жизнью ЧП, от которых в этом бренном мире никто, увы, не застрахован, то диапазон фатального при всей его потенциальной широте в Райкином случае был не безграничен. При ее нелюбви, если не сказать – ненависти, к водорастворимым химическим соединениям моя подруга имела минимальные шансы закончить жизнь на дне бассейна!
– Другими словами, очень похоже, что утонуть ей кто-то помог, – резюмировала Тяпа.
– И мы этого так не оставим! – звонким голоском принципиальной пай-девочки добавила Нюня.
Я опустилась на гранитный парапет и с недобрым чувством и черными мыслями надолго засмотрелась на огнестрельное украшение курортной набережной – старинную пушку с горкой внушительного вида ядер.
– Алекс!
Лешка подскочил, как ванька-встанька, больно треснулся лбом о верхнюю койку и затейливо выматерился на незабвенном языке предков.
– А еще Оксфорд закончил, мля! – ехидно пробурчал Васька.
Его Нижнетагильский институт физкультуры в высоких кругах ценился не больше, чем церковно-приходская школа, поэтому к выпускникам престижных
– Базиль!
Услышав вопль шефа, Васька тоже грохнулся с койки, в падении чувствительно задев Лешкино плечо. Штаны бодигард и референт натянули в синхронном прыжке, протопали в ногу и шумно столкнулись в узком проеме.
– Алекс! Базиль! – продолжал блажить шеф. – Вы где, идиоты?!
– Здесь, Егор Ильич! – в один голос браво гаркнули идиоты, ретиво продираясь в дверь хозяйской каюты услужливым двухголовым монстром.
Шеф сидел в постели и так вибрировал от злости, что его вытянутый пистолетным дулом палец трясся, не позволяя точно определиться с мишенью. Фланелевый ночной колпак на лысой голове Егора Ильича содрогался, как орхидея-мухоловка, самонадеянно заглотившая слишком крупного шмеля. Вышитые на постельном белье ромашки колыхались, как живые.
– Это что?! Что это, я вас спрашиваю?!
– Подушка, – ответил смелый, но глупый Васька.
– Идиот! – закатив глаза, проникновенно пожаловался шеф дубовому потолку каюты.
Самолюбивому Алексу не нравилось, когда его обзывали, поэтому он не стал спешить с ответом.
– Это? – Он осторожно приблизился и обшарил преувеличенно озабоченным взглядом ромашковую поляну хозяйской постели.
Найдя единственный посторонний предмет, он только тогда авторитетно сказал:
– Это волосок.
– Я вижу. Чей?! – истерично взвизгнул раздерганный шеф.
– Может, ваш? – простодушно ляпнул глупый Васька.
– Идиот! – со вздохом повторил плешивый шеф, по-прежнему обращаясь к дубовым балкам.
Голос его сделался тихим, почти ласковым, что однозначно предвещало бурю. Алекс понял, что сейчас начнется дикий ор, и поспешил вмешаться, при этом, в отличие от дуболома Васьки, проявив дипломатичность:
– Что, ваша гостья уже встала?
– Моя гостья? – шеф нахмурился.
В мгновенном приступе солидарности охранник и референт переглянулись, затем глупый Васька подкатил глаза к потолку, а умный Лешка уткнул взгляд в пол, и оба одинаково шевельнули губами. Иметь хозяином беспамятного истерика с непредсказуемыми заскоками было сущим мучением!
– Егор Ильич, вы настоящий джентльмен! – фальшиво восхитился хитрый Лешка, в последний момент заменив комплиментом рвущееся с губ «Вы полный склеротик!». – Простите мне мою вынужденную бестактность. Мы с Базилем, конечно, понимаем, что в определенных ситуациях приближенные великого человека должны быть слепы, глухи и немы…
– Конечно, понимаем! – с готовностью поддакнул ничего не понимающий и, увы, не слепоглухонемой приближенный Васька.
– У вас ведь ночевала дама, – мягко напомнил Лешка.