Напряжение

Ильин Владимир Алексеевич

Впрочем, без разницы, что он там думает, – отец ему наверняка объяснит, что такое хорошо, а что плохо.

– Что надо сказать? – вновь повернулся я к семейной паре.

– С-спасибо? – робко улыбнулась женщина.

– Слава императору, – веско поправил я ее.

– Живо несите деньги! – сорвался на истерику голос главного за моей спиной.

Глава 24

Цветной мир

К деньгам все-таки пришлось идти самим. Когда из дальнего кабинета, подгоняемые начальственным рыком, вышагнули слуги, прижимая к груди

картонные коробки с рассыпающимися на ходу купюрами, и попросили десяток свободных рук себе в помощь, я слегка удивился. А когда нам уточнили, что даже так придется кружить между хранилищем и этой комнатой около часа, то проняло даже Валентина – оказывается, он и не представлял, какой объем могут занять купюры, ежеминутно собираемые с людского ручейка. В итоге коробки понесли обратно, а мы, захватив Федора (он знал, как выглядели украшения), направились следом – техническим коридором до просторного тупика перед массивной железной дверью.

– Остальные не так защищены, – отчего-то смутился служка, бряцая связкой с ключами.

Помещение без окон, подсвеченное длинным рядом тусклых желтых ламп, совсем недавно было тюрьмой на три камеры, отделенных от импровизированного коридора толстыми прутьями, – на вокзале наверняка хватало нарушителей порядка, и где-то их требовалось держать. Само собой, людей внутри не было, двери стояли распахнутыми настежь, подпертые знакомыми коробками. Впрочем, коробок хватало по всему полу – кроме тех участков, где купюры попросту сгружали в общую кучу высотой мне по пояс.

Пахло сыростью, деревом и растерянностью – моей, Федора и Валика.

– Сгниют, – первым подал я голос, укоризненно посмотрев на хранителя закромов.

Тот выглядел соответственно помещению – и не кладовщиком, а тюремщиком. Начисто лысый, слегка сутулый старичок, поглядывающий на нас с Федором крайне подозрительно.

– О, ни в коем случае! Мы устраиваем проветривания! – возмутился он.

– Надо граблями ворошить. Поверь, я как-то хранил около миллиона мелкими купюрами – иначе или сгниют, или мыши погрызут, – припомнил я опыт с «импами» и «орами».

– Так это… краска токсичная, – слегка неуверенно оправдался мужик.

– Так им не есть, им вредить, – не согласился, слегка пнув коробку возле подозрительно влажной стены. – А тут будет плесень.

– Н-да, – озвучил растерянно Валентин.

– Сей же момент исправим! – преданно глядя на босса, пообещал слуга.

– Да я сам позабочусь, – успокоил я хранителя, чем ввел в легкий ступор.

– Господин? – обратился тот к Валику.

– Он заберет все, что захочет. Не препятствуй и помоги, – вновь отыграл босса парень, отойдя от легкого изумления.

– Но как же! – возмутился старик, будто родное собрались отнять.

– А ювелирными изделиями займется мой коллега, – указал я на Федора.

– Но это ведь клановая собственность! – затрясся кладовщик.

– Густав, повешу, – лениво пригрозил Валентин.

– Сей же момент все сделаем, – тут же бросился в другую крайность слуга, пряча взгляд. – Куда грузить?

– Н-да, такое на руках не унесешь, – почесал я затылок. – Федор, что скажешь?

– С-сим-сим, откройся! – все еще в прострации, тихо произнес

брат.

– Это до сокровищ, а что делают после того, как найдут?

– Убивают друг друга, чтобы себе больше досталось, – выдал Федор, продолжая разглядывать богатства.

– А ты опасный тип, – уважительно похлопал я его по плечу. – Только это ведь потом все придется одному тащить.

– Вот-вот, а старый дядя Густав поможет! – залебезил старик перед мальцом.

И даже Валентин как-то странно посмотрел на Федора.

– А убить можно и потом, – с оптимизмом подытожил я, собрав все взгляды на себе, – кроме детей и женщин, разумеется, – поправился чуть смущенно.

– И стариков? – робко подал голос хранитель.

– Так ты забираешь или нет? – проявил нетерпение Валентин. Что-то ему наше общество разонравилось.

– Само собой. Федор, просмотри коробки с ювелиркой, постарайся найти папины вещи и украшения сестер.

– Ага! – Брат с энтузиазмом направился к ближайшей упаковке и, чуть поднатужившись, разорвал крепления, высыпав поток золота и серебра на бетонный пол.

– Горжусь тобой, – одобрил я маневр и вновь прикинул объем работ. – А мне нужна тележка. Лучше несколько и столько же людей.

– Будет сделано! – заспешил старик, стараясь покинуть хранилище.

– Кстати, ты же не думаешь, что дверь меня остановит? – поймав его взгляд, уточнил я.

– Да я и не мыслил ничего такого, – вздрогнув, проблеял Густав, забегав зрачками.

– Значит, старики выживут, – потерял я к нему интерес.

– У тебя есть машина? – сухо поинтересовался Валик.

– Есть! – громко заявил Федор, тут же вытянувшись в полный рост.

В его руках тут же появился выуженный из кармана ключ – с брелоком, украшенным трехлучевой звездой. Точь-в-точь такой же, как и значок на белоснежной машине, оставленной в городе. Вообще, я планировал взять автобус и забить его деньгами под крышу… Но не смог противиться яркому огню счастья и надежды, сияющему в глазах Федора. А деньги – это всего-то раскрашенные бумажки, на которые уж точно не купишь радость вечно угрюмому брату.

– У нас есть машина. Большой красивый джип, эдак тонн на пять. Примерно мне по плечи, радиаторная решетка прямая такая, а еще значок с кругом и тремя лучами из центра и там…

– Стоп-стоп-стоп, – замахал руками Валентин, – мне это зачем знать?

– Как зачем? Распорядись найти к ней большой прицеп, – делано удивился я. – И собирайся, мы сходим за машиной в город.

– Отправлю людей, привезут, – попытался отбрехаться от участия парень.

– Идем. Заодно посмотришь, что ты тут натворил, – приказал я. – Федор, ты с нами?

– Нет, я буду искать. – Передав мне ключи, Федор с азартом принялся раскурочивать новую коробку.

– Как хочешь. Валентин, если с ним хоть что-то…

– Да понял я, – поморщился парень, вышел вперед меня и пролаял приказания солидной толпе слуг и солдат, успевшей скопиться в коридоре.

– Может, я слугу с тобой отправлю? С пропуском – тебя пустят. – В очередной раз захотел увильнуть Валентин, стоя возле вокзальной двери.

– Ты лучше любого пропуска, – подтолкнул я его, выпуская в полуденный зной.