Нарапойа
Шрифт:
Доктор Ушельсон прикрыл глаза. Улыбка слетела с лица.
Пришлоу продолжал:
– Вот, к примеру, прошлой ночью меня мучил кошмар. Мне снилось, что громадная безобразная птица уселась на мой приемник и стала дожидаться, пока я проснусь. Это была ужасная уродливая тварь, такая себе шарообразная туша с огромным клювом, который загибался кверху, как серп. Воспаленные глаза. Мешки под глазами... И уши, доктор... Уши!!! Вы когда-нибудь слышали о птице с ушами?! Такие маленькие, крошечные, висячие ушки, несколько напоминающие уши коккер-спаниеля. Ну, я проснулся, сердце бешенно
Доктор Ушельсон оживился. Простейший случай путаницы реального и вымышленного. Традиционный. Почти классический.
– Настоящая птица на приемнике?
– спросил он мягко.
– С воспаленными глазами?
– Да-да, - ответил Пришлоу.
– Я понимаю, что это звучит очень глупо. Я знаю, что в это трудно поверить.
– О, вовсе нет. Вовсе нет. Этот тип визуальной аберрации - довольно обычное, распространенное явление, - доктор успокаивающе улыбнулся. Ничего страш...
– Вы меня не поняли доктор, - оборвал его Пришлоу. Он нагнулся и поставил на стол коробку.
– Откройте-ка это.
Доктор Ушельсон внимательно посмотрел на Пришлоу, затем перевел взгляд на перевязанную толстой бечевой коробку с пробитыми для доступа воздуха отверстиями. Он нерешительно перерезал бечевку и открыл крышку. Склонился над коробкой, чтобы получше рассмотреть, что же там внутри, и затаил дыхание.
Мешки... на него злобно уставились воспаленные глаза. Висячие уши. Серповидный клюв. Непристойного вида птица.
– Ее зовут Лафаетта, - сказал Пришлоу, бросив в коробку горсть хлебных крошек. Птица жадно набросилась на угощение и мгновенно все сожрала, отвратительно чавкая.
– По-моему, она ко мне уже немного привязалась, правда?
После ухода Пришлоу с его галлюцинацией доктор сел в кресло и попытался сосредоточиться. Он чувствовал слабость и легкое головокружение, как будто только что выбрался из аттракциона Туннеля Ужасов.
Может, я стал свидетелем появления совершенно нового психоза, рассуждал доктор. Странные вещи происходят нынче в мире. Он увидел себя выступающим перед американским психиатрическим конгрессом с монографией "Возникновение нового психоза".
Новое душевное расстройство, по-видимому, имеет симптомы, противоположные паранойе - его можно назвать "нарапойей". Вдохновленный доктор Ушельсон даже допускал, что некоторые из его коллег будут настаивать на том, чтобы назвать болезнь по имени ее первооткрывателя "ушельсомания". Он станет известным; его имя будут упоминать наряду с именем Фрейда.
Но от одной внезапно появившейся мысли ему стало дурно. А что если этот тип Пришлоу только притворяется больным?!
Он быстро вызвал секретаршу мисс Армстронг, велел ей отменить все приемы на остаток дня. Потом схватил шляпу и исчез за дверью.
Три дня спустя в кабинете доктора Ушельсона зазвонил телефон. Мисс Армстронг сняла трубку. Это была жена доктора Ушельсона.
– Нет, его нет - ответила мисс Армстронг.
– По правде говоря, его здесь не было уже три дня, если не считать того, что он забегал за корреспонденцией.
– Я не знаю, что с ним происходит, - затрещал в трубке раздраженный голос миссис Ушельсон.
– Он пропадает до полуночи. Приходит домой совершенно вымотанный. Вы не в курсе, что это он там строчит в своем маленьком блокнотике?
– Честно говоря, я сама за него беспокоюсь, - ответила мисс Армстронг. Он стал таким раздражительным. И все время пребывает в такой чудовищной спешке.
– Вы неважно выглядите, - сказал Пришлоу в следующую встречу с доктором Ушельсоном. Первый раз за много дней доктор сидел за столом; ноги ужасно ныли. Украдкой под столом он скинул стоптанные башмаки, чтобы горящие ноги хоть чуть-чуть отдохнули.
– Не обращайте на меня внимания, - буркнул доктор.
– Как _в_ы_?
Руки у доктора дрожали. Он заметно похудел. Лицо было бледным и осунувшимся.
– Кажется, мне лучше, - сообщил Пришлоу.
– В последнее время у меня появилось такое чувство, кто-то преследует _м_е_н_я_.
– Чушь!
– раздраженно рявкнул доктор Ушельсон.
– Это всего лишь ваше воображение, - он прищурил глаза и уставился на Пришлоу.
Если бы только знать наверняка, что Пришлоу не притворяется. Хотя, пока что, не было поводов для подобных подозрений. Судя по всему. Его внезапное побуждение догнать кого-то на улице кажется совершенно неподдельным: Пришлоу вскидывает голову, убыстряет шаги и стремительно уходит прочь. Да, нужно еще немного понаблюдать за ним.
Доктор Ушельсон прикрыл глаза, пересматривая свои действия на предыдущей неделе: длинные походы через весь город, в которых он дюжину раз почти упускал Пришлоу из виду; долгие, долгие часы ожидания Пришлоу под барами и ресторанами. Да, я должен продержаться, пока не соберу все факты, подумал он.
Правда он был обеспокоен своим физическим состоянием, потерей веса и недавно появившимися, какими-то странными шумами в голове.
По истечении часа Пришлоу на цыпочках вышел из кабинета: доктор Ушельсон тихонько похрапывал.
В день очередного назначенного приема Пришлоу встретила у двери мисс Армстронг.
– Доктора нет, - сообщила она.
– Он взял отпуск на три месяца, а, возможно, что и на год.
– О, мне жаль это слышать. Он действительно неважно выглядел. А где он в отпуске?
– Дело в том, что доктор в Марвудском санатории.
Странное озадаченное выражение появилось на лице Пришлоу и он уставился в пространство. Наконец он улыбнулся секретарше:
– Вы знаете, внезапно я почувствовал, что совсем выздоровел. Вот прямо сейчас. Когда вы мне рассказали о докторе Ушельсоне.
С доктором Ушельсоном докторам в санатории пришлось повозиться.
– Рассказывайте нам _в_с_е_, что приходит вам в голову, - настаивали они.
Глаза доктора Ушельсона лихорадочно блестели, он был крайне возбужден.
– Я же говорю вам, что мне нужно следить за ним. Его нельзя упускать из виду. Ни на секунду! У него птица с мешками под глазами и висячими ушами.
– Очень интересно. _В_с_е_ очень интересно!
– доктора мрачно переглядывались, понимающе покачивая своими учеными головами.