Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу
Шрифт:
Из тумана?
Мужчина помрачнел, с открытой неприязнью рассматривая приближающийся диковинный транспорт. Тот доехал до нас и ограды и остановился. Открылась дверца с небольшим окном, изнутри вывалилась и разложилась подножка. Мужчина с досадой покосился на меня и, будто спохватившись, разжал пальцы. Я машинально потёрла запястье.
Из салона, придерживая края длинной юбки и надетого поверх плаща с меховым воротником, вышла женщина. Старше меня, хотя нельзя сказать точно, насколько именно. Чёрные волосы убраны в причёску, незамысловатую на вид, но всё равно понятно, что это не простой, наспех затянутый пучок.
– Вот, значит, куда он тебя завёл, Феодора. В глушь на перепутье, которую не найдёшь просто так, разве что случайно пальцем попав. Ещё и чуть не убил!
Я перестала тереть кожу на границе манжет блузки и жакета и смерила «любовь» подозрительным взглядом. Вопрос, что же всё-таки произошло перед появлением меня, Варвары Зотовой, в этом теле, набирал актуальность.
– Фео? – встревожилась женщина и шагнула ко мне, посмотрела с беспокойством сначала на моё запястье, затем пытливо – мне в лицо. – Что случилось? Он перешёл грань дозволенного? Был груб с тобой?
– Ни в коем случае! – возмутился мужчина прежде, чем я нашлась с ответом. – Я бы никогда не причинил Феодоре вреда.
– Поэтому вы застряли в Глосе? – женщина обвела рукой скромное окружение. – Поэтому ты, соблазнивший мою сестру и вынудивший её сбежать с тобой, решился послать мне вестника?
Похоже, версия о Уикхеме и Лидии куда ближе к истине, чем хотелось бы.
– Адара Алишан, состояние Феодоры было таково, что я не стал рисковать её здоровьем даже во имя сохранения в тайне нашего местоположения, – процедил мужчина, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не повысить голос и не употребить пару словечек покрепче.
– А прежде довёл её до такого состояния? – резко вопросила Алишан. – Сколько времени она провела в забытьи?
– Четвёртые сутки пошли, – неохотно ответил мужчина.
Ско-олько?! То есть бедняжка Феодора четыре дня провалялась в отключке с неизвестным исходом, пока этот новоиспечённый мистер Уикхем у кровати возлюбленной бдел да молитвы богам возносил? Я не врач, конечно, но тут и дилетанту в медицине ясно, что за это время произойти могло что угодно, не говоря уже о причинах, отправивших девушку в эту то ли кому, то ли не пойми что.
Судя по выражению лица Алишан, ход её мыслей был близок к моему.
– Пойдём со мной, Фео, – сухо обронила она и протянула ко мне руку.
– Нет, – не согласился «Уикхем». – Феодора останется со мной.
– Это не тебе решать, – отрезала Алишан.
– И не вам.
– Фео?
– Дора?
Два выжидающих, вопросительных взора скрестились на мне. Сразу стало неуютно, и вообще захотелось срочно найти предлог сбежать подальше от этих двоих, а лучше вернуться в нормальный мир.
– Дора, я люблю тебя, – выдал «Уикхем», проникновенно глядя мне в глаза. – Ничто не может разлучить нас, ты же знаешь…
– Твоя любовь едва не стоила Фео жизни.
– А чего ей будет стоить исполнение долга адары? Принудить её быть с теми, кто ей не мил, кого она даже знать не знает, и всё ради вашей…
Алишан покачала головой и сделала небрежный жест, словно отмахиваясь от собеседника, будто от докучливой мухи.
Из кареты вышел мужчина. Светловолосый, небритый и грозный, как большая белая акула, почуявшая кровь. В два широких шага преодолел расстояние, разделяющее экипаж и нашу живописную компанию, встал рядом с Алишан и с этаким обманчиво-ленивым прищуром посмотрел на «Уикхема». Возлюбленный Феодоры поперхнулся окончанием фразы и адресовал Алишан взгляд, исполненный наполовину возмущённой, наполовину растерянной обиды ребёнка, обнаружившего вдруг, что взрослые могут и поступают нечестно.
– Пойдём, Фео, – спокойно повторила Алишан. Шагнула ко мне, обняла за плечи.
Я покосилась на «Уикхема», но тот лишь опасливо присматривался к блондину и более не торопился взывать к моим чувствам. Спутника Алишан он очевидно знал, если не лично, то понаслышке точно, и поэтому на рожон благоразумно не лез.
Даже обидно, млин. Я тут, понимаешь… ну ладно, ладно, не я, Феодора… семью оставила и сбежала с ним в никуда, а он стоит, глазками своими красивыми хлопает и не пытается меня отбить. Вот и верь после этого мужикам, пусть бы и фэнтезийным!
Отвернувшись от незадачливого возлюбленного, я позволила увести себя и усадить в карету. Алишан устроилась рядом, её спутник последовал за нами и с вежливым оскалом, улыбку напоминающим весьма отдалённо, забрал у меня саквояж. Багаж Феодоры отправился в глубокий ящик под сиденьем, дверца закрылась сама собой. Блондин уселся напротив нас, и экипаж тронулся.
Глава 2
Глава 2
Салон кареты выглядел обыкновенно. Два мягких сиденья друг против друга, стены, сглаженные ввиду отсутствия ярко выраженных углов, обиты светлой коричневой тканью с золотистым узором, на окнах на дверцах алые бархатные шторы с бахромой и кружево белого тюля. В передней и задней частях экипажа, над головами сидящих, ещё по два узких окна наподобие смотровых, но без занавесок. По обеим сторонам над сидениями обнаружились широкие ременные петли, расположенные не слишком высоко, чтобы не пришлось тянуться. И ничего похожего на рычаги, руль, приборную панель, да хоть штурвал – в общем, на некий механизм управления этим чудом техники. Припомнилось, что при беглом осмотре экипажа мной не были замечены ни места для кучера и лакея, ни какой-либо намёк, что в него в принципе возможно запрячь лошадь. Тем не менее, карета ехала, мягко покачиваясь на неровностях местной дороги. Я даже отодвинула тюль со своей стороны, дабы убедиться, что экипаж действительно движется.
Магия, не иначе.
Потому как больше ничем самодвижущийся транспорт я объяснить не могла. И откуда-то же он появился, хотя горизонт был совершенно чист?
– Забудь о нём, Фео, он того не стоит, – Алишан расценила мой жест по своему. Протянула руку и задёрнула занавеску.
Не стоит так не стоит.
Я покосилась на тёмно-синюю юбку внезапно обретённой сестры, вернее, на ту её часть, что виднелась из-под края распахнувшихся пол плаща. А ведь она, юбка, не просто длинная. Моя немного выше щиколоток, а у Алишан она фактически в пол, такой только пыль на дорогах собирать. И широкая, в отличие от моего узкого карандаша.