Наречённая из-за грани, или Попаданка в придачу
Шрифт:
Подцепив большой отрез, я накинула его на плечи, завернулась кое-как, зафиксировала маленьким и встала.
– Так, на минуточку… я не… в общем, я сестра Алишан, – выдала сама не знаю зачем.
Мужчина, как по команде, развернулся лицом ко мне. Точно поглядывал!
– Сестра адары Алишан?
– Да.
А он куда моложе, чем показалось в первое мгновение. Чёрные волосы, карие глаза, по-южному смуглая кожа и даже с лестницы заметно, что парень высокий. Одежда простая, в коричневых тонах и если отталкиваться от увиденного на улицах, то владелец её принадлежал к не самому высокому сословию.
– Рад знакомству. Люсьен Дон.
–
Имя собственное, с которым всю жизнь прожила, штука такая, от зубов отскакивает прежде, чем сообразить успеваешь, что и кому говоришь.
– Э-э… то есть я хотела сказать, Феодора, – промямлила.
Люсьен обошёл лестницу, остановился перед ступеньками, положив руку на перила, так, что реши я закончить спуск и волей-неволей упёрлась бы в долговязую преграду. В прямом взгляде, без стеснения прогулявшемся по мне от босых ступней до влажной макушки, отразился весьма недвусмысленный интерес.
– Так Варвара или Феодора? – уточнил с лукавой усмешкой.
– Ну… Феодора, – я запахнулась плотнее.
– Впервые в Ридже?
– Да.
– И как вам столица?
– Я ещё ничего толком не видела, – пожала я плечами.
– Какое досадное упущение, – протянул Люсьен и чуть наклонился вперёд, заговорщицки глядя на меня исподлобья. – Желаете его исправить?
– Исправить? – не то чтобы я не догадывалась, куда он ведёт, скорее любопытство взыграло, рискнёт парень или нет. – Как?
– Сходим погуляем как-нибудь. Я вам весь город покажу, от Эссельского дворца до предместий.
И не только город.
– Дон? – донёсся оклик Виргила.
Резко посерьёзнев, Люсьен бросил быстрый взгляд в глубь коридора и торопливо приложил указательный палец к губам.
Без проблем, не выдам, чего уж.
Я повернулась и тихонечко поднялась обратно, прошмыгнула к двери в гостевую спальню. Приоткрыла створку, замерла, прислушалась. Говорил Виргил тихо, и разобрать удалось лишь обрывок-другой.
– …держи и пшёл вон, – к приглушённым словам добавился вкрадчивый шелест и шорох. – И чтоб я тебя здесь до отбытия адары больше не видел, уяснил?
Вероятно, уяснил, потому что спустя полминуты стукнула входная дверь.
– Адара Феодора? – раздался неожиданно громкий голос Виргила.
Я застыла на пороге комнаты, одной рукой вцепившись в дверную ручку, а другой в скомканную на груди ткань. Даже дышать стала через раз.
– Феодора?
Вроде бы гостевую с нижней части лестницы не видно… наверное.
Значит, проверяет, не выдам ли я себя ненароком.
А вот фигушки.
Зазвучали удаляющиеся шаги.
Я нырнула в спальню, закрыла дверь и выдохнула с облегчением.
Странный тип этот Ворон и похож он скорее на большую белую акулу, чем на птицу, чьё имя носит. И друзья у него странные.
Подозрительные.
Доктор объявился лишь спустя минут десять после ухода Люсьена. Классически благообразного вида лысоватый толстячок в чёрном костюме посчитал мой пульс, попросил открыть рот и высунуть язык. Внимательно посмотрел мне в рот, затем в глаза, пощупал лоб и поводил руками перед моим носом. Улыбался бесящей ласковой улыбочкой, разговаривал со мной как с трёхлетним дитятей и результаты осмотра огласил присутствовавшей при экзекуции Алишан. Опуская некоторые не вполне понятные мне термины и общую витиеватость речи эскулапа, пациентка более чем бодра и крепка здоровьем на зависть многим, но во избежание возможных рецидивов ей желательно в ближайшие несколько дней не утомляться без нужды, сытно питаться, почаще совершать променады на свежем воздухе и не скакать по доменам, аки горная коза. Засим доктор откланялся с наилучшими пожеланиями скорейшего физического восстановления и обретения духовной крепости. Алишан метнулась за ним в коридор, перехватила и зашептала что-то, чего я, сидя на кровати в гостевой спальне, не расслышала. Оставалось только наблюдать через открытую дверь. Впрочем, доктор ответил куда громче, чем следовало.
Спрашивала Алишан о свежеприобретённой амнезии Феодоры. Подозреваю, информация, что повреждения и болезни разума не его, целителя, профиль, мало её порадовала. Он специалист общего направления, что-то вроде участкового терапевта, но если адара желает получить более точный диагноз, то ей следует обратиться к целителю соответствующего профиля. Ответное выражение лица Алишан эскулапа не иначе как порадовало не меньше, потому что он тут же оптимистично заверил, что по его скромному мнению амнезия явление временное и при должном уходе всенепременно вскоре пройдёт.
Уровень медицины впечатлял.
Хотя чего я хотела?
До выхода доктора провожал, судя по голосу, Виргил, а Алишан вернулась в спальню. Смерила меня скорбным взором и сразу ободряюще улыбнулась.
– Телом ты здорова, а это уже немало, – сообщила она с насквозь фальшивой радостью.
– А память?
– Обязательно восстановится, надо лишь набраться терпения.
Угу, только как должно восстанавливаться то, что, в общем-то, не повреждено? Я всё помню распрекрасно, одна незадача – помню я себя и свою жизнь, не Феодорину. Снова и снова я копалась в собственных мыслях, перебирала воспоминания, выискивая хоть малейший намёк, что в этой голове сохранилась такая нужная, удобная чужая память. Пыталась ухватить даже тончайшую ниточку, что связывала бы меня и настоящую Феодору. Увы, никто не торопился упрощать нелёгкую попаданческую долю путём одномоментного обретения полезных сведений из чужого разума.
– А если нет? – закинула я удочку.
– Я помогу тебе вернуть все потерянные тобою частички памяти: твою жизнь, наше детство и юность, наш дом, наше взросление. А то, что было с ним… – лицо Алишан исказилось на мгновение в болезненной гримасе, будто ей не только имя «Уикхема» произносить вслух противно, но неприятно даже величать его в разговоре безликим местоимением. – Не вспомнишь и пускай себе. Значит, на самом деле эти воспоминания тебе не нужны.
Аж любопытно становится, это она так о благополучии сестры радеет или у неё свой зуб на «Уикхема»? Или бегство с посторонним мужчиной и впрямь грандиозный удар по репутации приличной девицы?
За визитом доктора наконец-то последовал обед – или ранний ужин, чёрт его разберёт. Еду в комнату принёс Виргил, на подносе, избавив от необходимости спускаться на кухню или в столовую, буде в доме таковая. Есть пришлось под бдительным надзором Алишан, словно сестра опасалась, что я откажусь соблюдать рекомендации врача и заморю себя голодом. Но добавлять стройности за счёт вынужденной многодневной диеты я точно не собиралась. Съела всё до крошки, отметив, что ничего экзотического в поданных блюдах нет: супчик куриный с овощами, толстый ломоть ржаного хлеба и приличных размеров кусок пирога с мясной начинкой. В качестве питья предлагался горьковатый травяной настой, похожий на чай, и немного мёда вместо сахара.