Народ Мухаммеда. Антология духовных сокровищ исламской цивилизации
Шрифт:
– Все в порядке?
– Нет.
– Как же так?
– Когда я прикоснулся к ней, она сказала: «Нет! Неужели ты сделаешь это перед моим отцом и братьями? Во имя всего святого, нет! Это будет недостойно».
Тогда Харис погрузил вещи на верблюдов, и мы отправились домой. Дорогой Харис сказал мне: «Поезжай вперед». Сам же свернул в сторону вместе с девушкой. Но вскоре он поравнялся со мной опять; я спросил:
– Все хорошо?
– Нет.
– ???
– Она сказала мне: «Разве ты поступишь со мной как с рабыней, которую можно купить, или как с пленницей, захваченной в бою? Нет! Клянусь Богом! Не делай этого, пока ты не заколешь верблюдов и овец и не пригласишь всех на пир в честь нашей свадьбы».
– Поистине, – сказал я, – это женщина большой души и ума, надеюсь, она родит тебе благородных сыновей, Бог даст.
Итак, мы приехали домой, и Харис приготовил угощение и созвал пир и затем вошел к ней. Но вскоре вернулся, и я спросил:
– Все в порядке?
– Нет.
– Почему?
– Я вошел к ней и сказал: «Смотри, я приготовил пир». Она ответила: «Мне говорили, что ты благородный человек, но я этого не вижу. Неужели ты можешь с легким сердцем пировать сейчас, когда арабы убивают арабов?» – «Что же ты хочешь от меня?» – спросил я. И она ответила: «Поезжай к своим родственникам и помири их, потом возвращайся, и ты получишь желаемое».
– Клянусь Богом, это благородные и мудрые слова!
После этого мы поехали к племенам абс и зубьян и наставляли их на путь мира. Мир был заключен на следующих условиях: были подсчитаны убитые с каждой стороны, и цена излишка была взыскана с племени, которое убило больше воинов, чем другое. Мы вдвоем взяли на себя долю выкупа за кровь в размере трех тысяч верблюдов, который был выплачен в течение трех лет. Итак, мы вернулись в лучах славы домой, и Харис возлег со своей женой, и она родила ему сыновей и дочерей.
Не сделать зависти его подобным тем, о ком они вещают:Ведь мудрость с зрелостью шли рядом с ним все дни.Люби жизнь – и живи ты долго – живи благополучно – по-прежнемуЖизнь долгая запечатлеется в морщинах на лице твоем.Но время научило меня кое-чему – все остальные вещи лгали;Дни тают, их утрата позволяет проясниться и явиться непредвиденному.И в конце концов теперь я знаю,как могущественные люди пользуются властью.Все влиятельные люди добьются похвалы,какой позор они б ни заслужили.Я знаю также: в бедности сокрыто сердце великое,Возвышенное, совершенное, но ношенье это подобно целованиюкнута из сыромятной кожи.Бедный человек смотрит на величие славы, власти, лавровКак на вершину, на которую ему уж не взобраться.И сидит средь остальных – в молчании, безмолвствуя…Когда рождалась девочка, его лицо мрачнело: «Оставить ее на позор себе или похоронить в песках?» Погребение дочерей – дело благородное.
Ушла Умейма, чтоб остаться там, где камни высокии разговаривают с умершими;Ребенок беспризорный приходит в ее тихую и скрытую от глазподземную обитель;А я сплю крепко. Ныне Осторожность не приходит никогда,чтоб разбудить меня.Не посещает ревность меня с той поры, как все, к кому я ревновал,скончались.Смерть мне не недруг; я не называю ее недоброй.Смерть дала Покой мне, даже если более великим даромбыло бы Страдание.Терпи. Ты должен выдержать.Для человека рожденного свободно только способностьвынести удары все судьбы – честь.Время потеряло свое масштабное значение;ни помощи нет, ни исцеления от его разрушения силы.Даже если сумело подчинить оно и помогло повиноваться страху своемуИль человек отбить удар невзгод смог любым униженным согласием,Все ж выдержать ударов натиск полный и уколов Судьбы со стороны людей,все ж выдержать – единственная честь.Дурайд, сын Аддера
Дурайд был победителем, удача сопутствовала ему в его планах. За свою жизнь он совершил более сотни набегов. Битва в Барханах – одна из наиболее известных…
Часовой на барханах закричал:
– Я вижу людей, у них курчавые волосы и одежды цвета шафрана.
– Они из клана Ашджа, – сказал Дурайд, – их не надо бояться.
– Теперь я вижу других, – сообщил часовой, – они похожи на детей, их копья лежат между ушами коней.
– Эти из племени фазара, – сказал Дурайд.
Часовой выкрикнул опять:
– Теперь подошли другие, смуглые, темные люди, как глубоко врезаются копыта их лошадей в землю, поднимая облако пыли величиной с гору. Копья свои они тащат позади себя.
– Эти из племени абс! – воскликнул Дурайд. – Они несут с собой смерть!..
После боя Дурайд, лежавший раненный среди тел своих братьев, услышал, как Захдам из племени абс сказал своему товарищу Кардаму:
– Похоже, Дурайд еще жив, мне кажется, что он моргнул. Пойди и прикончи его.
– Нет, он мертв, – сказал Кардам.
– Я сказал, пойди и посмотри, дышит он или нет.
Тогда Кардам спешился, осмотрел тело Дурайда, сел в седло и сказал:
– Точно, мертв.
Позже, в священный месяц, паломники в Мекку из племени абс и племени фазара проходили через землю Дурайда и, боясь быть узнанными, закрыли лица платками, так что одни глаза остались видны. Дурайд, увидев паломников, подошел приветствовать их и спросил:
– Откуда вы, добрые люди?
– Ты меня спрашиваешь? – ответил один из всадников.
Дурайд узнал голос Кардама.
– Мне нет нужды спрашивать, я знаю, кто вы. – С этими словами он обнял его и дал в подарок коня, меч и копье. – Это моя благодарность за битву в Барханах.
– Как не оплакивать мне брата твоего? – сестра спросила…Утраты, горе: заполнена одна могила, выкопана другая —От этой лихорадки мести исцелиться можно,Только убив или погибнув.Дурайд был героем своего народа, племени хавазин, и военачальником в битвах.
Он дожил до эпохи ислама, но не стал правоверным, и в битве при Хунайне он выступил со своим кланом на стороне неверных против пророка, его брали с собой за его удачливость и мудрость. Ему было около ста лет, он почти ослеп. В лагерь Дурайд приехал на верблюде, в паланкине.
– Как называется эта долина? – спросил он.
– Аутас, – ответили ему.
– Хорошее место для того, чтобы двигаться галопом: не слишком каменистое, чтобы поранить копыта лошадям, и не слишком мягкое, чтобы замедлить бег. Но почему я слышу крики верблюдов, ослов, плач детей и блеяние баранов?