Народные русские легенды А. Н. Афанасьева
Шрифт:
Меж тем — откуда что взялось — стало мужиково поле поправляться; от старых корней пошли новые свежие побеги. Дождевыя тучи то и дело носятся над нивою и поят землю; чудный уродился хлеб — высокой да частой; сорной травы совсем не видать; а колос налился полной-полной, так и гнётся к земле. Пригрело солнышко, и созрела рожь — словно золотая стоит в поле. Много нажал мужик снопов, много наклал копен; уж собрался возить да в скирды складывать. На ту пору идет опять мимо Илья-пророк с Николою. Весело оглянул он все поле и говорит: «Посмотри, Никола, какая благодать! Вот так наградил я попа, по век свой не забудет…» — «Попа?! Нет, брат! благодать-то велика, да ведь поле это — мужиково; поп тут ни при чем останется». — «Что ты!» — «Правое слово! Как выбило градом всю ниву, мужик пошел к ильинскому батьке и выкупил ее назад за половинную цену». — «Постой же! — сказал Илья-пророк, — я отниму у хлеба всю спорынью! сколько бы ни наклал мужик снопов, больше четверика зараз не вымолотит». — «Плохо дело!» — думает Никола-угодник; сейчас отправился к мужику: «Смотри, — говорит, — как станешь хлеб молотить, больше одного снопа зараз не клади на ток».
Стал мужик молотить: что ни сноп, то и четверик зерна. Все закрома, все клети набил рожью, а все еще остается много; поставил он новые анбары и насыпал полнёхоньки. Вот идет как-то Илья-пророк с Николою мимо его двора, посмотрел туда-сюда и говорит: «Ишь какие анбары вывел! что-то насыпать в них станет?» — «Они уж
Вот на другой день идут вместе Илья-пророк и Никола-угодник в виде странников, и попадается им навстречу мужик: несет две восковыя свечи — одну рублевую, а другую копеечную. «Куда, мужичек, путь держишь?» — спрашивает его Никола-угодник. — «Да вот иду свечку рублевую поставить Илье-пророку, уж такой был милостивой ко мне! Градом поле выбило, так он батюшка постарался, да вдвое лучше прежняго дал урожай». — «А копеечная-то свеча на что?» — «Ну, эта Николе!» — сказал мужик и пошел дальше. — «Вот ты, Илья, говоришь, что я все мужику пересказываю; чай, теперь сам видишь, какая это правда!»
На том дело и покончилось; смиловался Илья-пророк, перестал мужику бедою грозить; а мужик зажил припеваючи, и стал с той поры одинаково почитать и Ильин день и Николин день.
(Записана со слов крестьянина Ярославской губернии).
Примечание к № 10. Разрушительная сила молнии и грома и плодотворная сила дождя, питающего земную растительность, в мире языческом приписывались у славян Перуну [97] . Известно, что с принятием христианства многие из старинных представлений, согласно младенческой неразвитости народа, были перенесены им на некоторые лица ветхо- и новозаветных святых. Так на Илью-пророка были перенесены все атрибуты и все значение древнего божества молнии и грома, которое представлялось разъезжающим по небу в колеснице, на крылатых конях, и разбивающим тучи своими огненными стрелами. Поселяне наши до сих пор представляют Илью-пророка разъезжающим по небу в огненной колеснице; стук от его езды производит слышимый нами гром [98] . На лубочной картине Илья-пророк изображается на колеснице, которая окружена со всех сторон пламенем и облаками и запряжена четырьмя крылатыми конями; колеса огненные. Лошадьми управляет ангел; Илья-пророк держит в руке меч. Под влиянием таких верований создалась народная загадка, означающая «гром»: «Видано-невидано, якого не кидано! то святый кидав, щоб було хороше ему проихати» [99] . В одном заговоре читаем: «На море на окиане, на острове на Буяне гонит Илья-пророк в колеснице гром с великим дождем. Над тучею туча взойдет, молния осияет, дождь пойдет» [100] . Молнию народ считает за стрелу, кидаемую Ильею-пророком в дьявола, который старается укрыться в животных и гадах; но и здесь находит его и поражает небесная стрела. От св. Ильи, по народному верованию, зависят росы, дожди, град и засуха; 20 июля, в день этого святого, ожидают грозы и дождя, который непременно должен пролиться в это число. Белорусская поговорка «Ильля надзелив гнильля» означает, что с Ильина дня идут обыкновенно дожди, от которых гниет хлеб и сено в поле [101] . На этот праздник не косят и не убирают сена, потому что в противном случае св. Илья убьет громом или сожжет накошенное сено молнией [102] . Если град выбивает хлеб местами, то поселяне говорят: «Это Бог карает; он повелел Илье-пророку: когда ездишь в колеснице, щади нивы тех, которые раздают хлеб бедным полною мерою; а которые жадны и не знают милосердия — у тех губи!» Илье-пророку приписывают урожаи, что видно из следующей припевки:
97
См. статью о «Зооморфич[еских] божествах у славян» (Отеч[ественные] записки, 1852, № 2).
98
Воронеж. губ. Ведом[ости], 1851, № 11, Владим. губ. Ведом[ости], 1844, прибавл. к № 52.
99
Малорос. и галиц. загадки, с. 8, 39. «Когда гремит гром, тогда по небу ездит Илья-пророк или Господь». В Нижегородской губернии, когда гремит гром, говорят: «Илья великий гудит!» В скопческой песне поется:
У нас было на сырой земле — Предворилися такия чудеса: Растворилися седьмыя небеса, Сокатилися златыя колеса, Золотыя, еще огненныя. Уж на той колеснице огненной Над пророками пророк, сударь, гремит, Наш батюшка покатывает, Утверждает он святой Божий закон. Под ним белой, храброй конь; Хорошо его конь убран, Золотыми подковами подкован. Уж и этот конь не прост: У добра коня жемчужной хвост, А гривушка позолоченная, Крупным жемчугом унизанная; В очах его камень-маргарит, Из усть его огонь-пламень горит.(Исследов. о скопческ. ереси, соч. Надеждина, 1845, см. Прилож., с. 47—48).
100
Иллюстрация, год 1, статья Даля, с. 250.
101
Прибавл. к Известиям Акад[емии] наук по 2-му отделению, 1852, с. 47.
102
Воронеж. губ. Ведомости, 1851, № 11; Терещенко: Быт русск[ого] народа, ч. IV, с. 49—50.
20-го июля приготовляют хлеб из новой ржи и приносят в церковь [103] .
Сербские песни также наделяют Илью-пророка молнией и громом; при разделе мира ему достались «мунье и стриjеле» (молния
103
Снегирева: Русск[ие] в своих пословицах, ч. IV, с. 20, 65; Сахарова: Сказания русск[ого] народа, т. I, (песни), с. 274.
104
Српске народне пjесме, кн. 1, с. 155—157. Гримма: Deutsche Mythologie, с. 158; Норк: Andeutung einer sistems der Mitholog., с. 237.
Такое присвоение грома, молнии и дождей Илье-пророку имеет в основании те аналогические обстоятельства, которые окружают этого святого в ветхозаветных сказаниях. По свидетельству этих сказаний он был живой взят на небо в огненной колеснице, на огненных лошадях; во время своей земной жизни он чудесным образом произвел однажды засуху и пролил дождь. Церковная песнь молит его об отверстии неба и ниспослании дождя; иногда поселяне ставят на воротах чашку ржи и овса, и просят священника провеличать Илью на плодородие хлеба [105] . В Новгороде в старину были две церкви: Ильи Мокрого и Ильи Сухого; в засуху совершался крестный ход к первой церкви с мольбами о дожде, а с просьбою о сухой и ясной погоде совершался крестный ход к церкви Ильи Сухого [106] .
105
Шевырева: Поездка в Кирилло-Белозерский монастырь, ч. II, с. 66—67. Терещенко: Быт. рус[ского] народа, ч. VI, стр. 49—50.
106
Отеч[ественные] записки, изд. Свиньина, 1826 г., ч. XXVIII, № 79, с. 166. Москвитян[ин], 1853, № 11, с. 64 (Внутрен. известия).
Эти народные верования послужили источником, из которого создались некоторые сказания, живущие в устах простолюдинов, а между ними и напечатанная нами легенда об Илье-пророке и Николае-угоднике.
11. Касьян и Никола
Раз в осеннюю пору увязил мужик воз на дороге. Знамо, какия у нас дороги; а тут еще случилось осенью — так и говорить нечего! Мимо идет Касьян-угодник. Мужик не узнал его и давай просить: «Помоги, родимой, воз вытащить!» — «Поди ты! — сказал ему Касьян-угодник, — есть мне когда с вами валяндаться!» Да и пошел своею дорогою. Немного спустя идет тут же Никола-угодник. «Батюшка, — завопил опять мужик, — батюшка! помоги воз вытащить». Никола-угодник и помог ему.
Вот пришли Касьян-угодник и Никола-угодник к Богу в рай. «Где ты был, Касьян-угодник?» — спросил Бог. — «Я был на земле, — отвечал тот. — Прилучилось мне идти мимо мужика, у котораго воз завяз; он просил меня: помоги, говорит, воз вытащить; да я не стал марать райского платья». — «Ну, а ты где так выпачкался?» — спросил Бог у Николы-угодника. — «Я был на земле; шел по той же дороге и помог мужику вытащить воз», — отвечал Никола-угодник. — «Слушай, Касьян! — сказал тогда Бог, — не помог ты мужику — за то будут тебе через три года служить молебны. А тебе, Никола-угодник, за то, что помог мужику воз вытащить — будут служить молебны два раза в год». С тех пор так и сделалось: Касьяну в високосный только год служат молебны, а Николе два раза в год.
(Записана в Орловском уезде П. И. Якушкиным).
Примечание к № 11. Это вторая легенда, в которой действующим лицом является св. Никола; в собрании В. И. Даля есть еще одно народное сказание об этом же угоднике. Вот оно:
В некоем царстве жил-был богатой мужик; жадность и скупость совсем одолели его: если кому и давал он взаймы деньги, то всегда под заклад и за большие проценты. В том же царстве жил-был бедной мужичек; кроме жены да семерых детей ничего у него не было. Долго перебивался он коё-как и добывал себе и ребятишкам дневное пропитание; а там пришло такое время — хоть зубы на полку клади; три дня без еды сидел. Как быть? чем семью прокормить? Думал он, думал и решился пойдти к богатому мужику и попросить взаймы денег. «Ах, ты дурачина! — закричал на него богатой. — Ну, с какими глазами пришел ты занимать деньги? Ну, можно ль тебе поверить? Что с тебя после взять!..» — «Будь милостив, выручи из беды; не дай помереть голодною смертию, по век не забуду… Заработаю с лихвою отдам». — «Отдам!.. знаю, как вы отдаете». — «Право слово, отдам; вот тебе Никола порукою!» — отвечал бедной и показал на образ Николы-угодника. Смиловался богатой, отсчитал ему двадцать рублев: «Смотри же, — говорит, — непременно в срок заплати».
Бедняк взял деньги, пошел на базар, накупил хлеба и стал кормиться со всею семьею. Пришло время платить, а у него по-старому нет ни копейки [107] . «Что делать? — думает он. — Пойду, попрошу отсрочки». Приходит к богатому и ну кланяться ему в землю: «Обожди родимой; дай еще вздохнуть хоть малое время». — «Чего ждать-то? Пришел срок, и подавай денежки; небось умел брать!» — «Рад бы, отец родной, хоть сейчас заплатить, да верь совести — нечем!» — «Видно с тобою, мошенником, хорошо не сделаешься! — сказал богатой мужик, — а надо будет за поруку приниматься». Пришел домой, стал перед образом Николы-угодника и говорит: «Что ж ты не отдашь за беднаго денег? ведь ты за него поручился». Икона ничего не отвечает. «Что же ты молчишь? У меня не отмолчишься: не отстану до тех пор, пока не заплатишь все до единой копейки». Снял образ со стены, положил на повозку и выехал со двора; лошадь пустил вперед, а сам идет за повозкой сзади; и все по образу кнутом стегает да приговаривает: «Отдай мои деньги! отдай мои деньги!» [108] . Только он едет мимо гостинаго двора; увидал его купеческой сын и стал спрашивать: «Что ты, безбожный, делаешь?» — «А то, что давал я взаймы одному мужику двадцать рублев, и этот образ был по нем порукою; пришел срок отдавать деньги — у мужика нет ни полушки; вот и принялся я за поруку!» — «На, возьми свои двадцать рублев, только отдай мне образ». — «Изволь, брат, мне еще лучше без хлопот!»
107
В другом списке: Как достать денег? И надумал он пойти ночью к болоту и попросить у чертей. Дождался полночи, пришел к болоту и подает голос нечистому: «Возьми, говорит, мою душу, только дай двадцать рублев». Отвечает ему нечистой: «Ступай домой, доброй человек! Нам твоей души не надобно. Много вашей братьи голышей сюда таскается; если всем давать деньги, так самим придется щелкать зубами! Мы и на господ-то напастись не можем, а то еще вам давай!» Воротился мужик домой с пустыми руками.
108
Вариант: Снял образ со стены, положил у порога и давай в грязь топтать. Идет мимо купеческой сын…