Наруто - Кровавые тени войны

Zang

— Отступаем, — махнул рукой саннин, — очень скоро на этом участке Кумо начнет наступление, а мы не в том состоянии, чтобы сражаться с армиями.

— Мы свое дело сделали, — согласился Нара, — тем более, хотя бы один из братьев мертв.

Хьюга широко распахнул глаза.

— Так тот взрыв…

— Прощальный подарочек, — ухмыльнулся молодой гений.

Глава 12

Пока мы передислоцировались на другой участок линии обороны и уже оттуда отступали в сторону главного лагеря, взяв с собой чудом уцелевших бойцов из обнаруженной братьями засады, я занимался довольно нудным и неприятным делом — тратил довольно большое количество чакры, чтобы вымыть из полученных ран враждебную чакру, весьма затруднявшую

исцеление. Несмотря на то, что использованная Кингин Кьёдай чакра уже была не совсем той, что использовал девятихвостый лис — здесь лучшим показателем была Самехада, очень даже с аппетитом жравшая чакру братьев, в то время, как к эталонной чакре биджу испытывала отвращение — но тем не менее, большую часть своих свойств, вроде сильной токсичности, сохраняла, препятствуя нормальному использованию ирьедзюцу. Ияку фуин работала на полную мощность, но успехи были весьма скромные, так что мне пришлось отрубить печать и заняться вопросом собственного здоровья лично. И судя по частым всплескам чакры со стороны напарника по выполненной миссии, Орочимару занимался тем же самым. К счастью, с Кушиной я тренировался довольно часто и необходимый навык вместе с отличным контролем, сделали свое дело и уже очень скоро, я мог начать восстанавливать руку и голову, пострадавшие больше всего.

Несмотря на весьма серьезные повреждения, полученные в прошедшей битве, я был весьма доволен, проверив в действии не только великий меч Киригакуре, но и модификации тела, позволившие физически держаться на равных с джинчурики, использовавшими два и три хвоста, а это очень впечатляющая сила, когда используется не юной девушкой, еще не вошедшей в силу, а матерыми шиноби эС-ранга, пусть и утратившими некоторую часть своей мощи из-за весьма впечатляющего возраста, но тем не менее, сохранившие отличную физическую форму.

После многочисленных тренировок против именно опытных и техничных противников, таких как Сакумо Хатаке и Мито Узумаки, сражаться против врагов, давящих голой мощью, было весьма волнительно и ново. Да, были весьма серьезные недочеты, особенно в плане взаимодействия с Орочимару, не давшие воспользоваться всеми имевшимися возможностями, фуиндзюцу и большинство ниндзюцу, бывшие моей сильной стороной и оказавшиеся почти бесполезными против покрова, включая и клановое хидзюцу с поддержкой клона, но даже со всем этим, я отделался весьма легко и почти наверняка, если не убил одного из братьев, то сильно покалечил. Если бы не необходимость начать прямой бой без возможности заранее подготовить местность и отсутствие соответствующего отряда поддержки… Кингин Кьёдай там бы и полегли без всяких сомнений.

Пусть вместе с Самехадой использовать Конго Фуса: Гориате но Коучикубутсу (Адамантовые запечатывающие цепи: Конструкт голиафа) весьма затруднительно, но кто мешает создать соответствующую печать для использования свойств подавления цепей? Жаль, я раньше не додумался подготовиться с этой стороны, тем более, когда имеются уже готовые фуин, заточенные на удержание, которые требуется лишь слегка модифицировать. Выйдет весьма неприятный сюрприз любому джинчурики или биджу на некоторое время. Такая чакра весьма тяжеловесна, что не лучшим образом скажется на сроке жизни созданных печатей, если использовать бумагу или даже деревянные дощечки, но у Кумо имеется еще два джинчурики, поэтому, вопрос использования расходников даже не стоит. В крайнем случае, затребую у снабжения озаботиться пополнением соответствующих запасов — при дяде протолкнуть это будет не сложно.

Размышления и подведения итогов не мешали мне работать, так что к тому моменту, как мы оказались у главного лагеря, я уже не пугал окружающих страшной паленой рожей и остатками волос, а сверкал на солнце розовой лысиной без единого волоска и точно такого же цвета лицом без бровей. Хорошо хоть ресницы оказались целы, хотя круги белой кожи вокруг глазы точно выделялись. Зрелище должно быть весьма забавное, учитывая, как на меня косились спутники. Рука требовала немного больше времени, так как кроме физической стороны, следовало уделить внимание еще и кейракукей в пораженной

области — чакраканалы в конечности оказались затронуты весьма серьезно и без латания повреждений, использовать в ближайшее время ниндзюцу было очень плохой идеей.

Пройдя защитную полосу через безопасный коридор, обычные шиноби поклонились и быстро свинтили кто куда, а Орочимару развернулся к нашей сопровождающей.

— Хьюга-сан, так как вы видели все происходящее с помощью бьякугана, я могу рассчитывать на вас в плане доклада о ходе миссии? — чарующе улыбнувшись, спросил саннин женщину и повел в мою сторону рукой, — как можно заметить, схватка с Кингин Кьёдай не далась нам просто и сейчас хотелось бы заняться восстановлением, а не чесать языком в штабе.

Очевидно, коллега решил свалить бумажную волокиту на Хьюгу, чтобы нам не дергаться зря, а то ведь еще и отчеты попросят написать.

— Присоединяюсь, — тут же поддержал я идею и едва удержался от вздрагивания, когда обнаружил пополнение рядом.

О, вернулись! Но это потом.

— Это меньшее, что я могу сделать, — поклонившись, без всяких сомнений ответила куноичи.

Подавив вздох облегчения, я благодарно ей кивнул — последнее, что сейчас хотелось бы делать, это отчитываться о прошедшей миссии вместо отдыха.

— Благодарю, — чарующе улыбнулся змеиный саннин, и я готов был поклясться, что щеки куноичи слегка порозовели.

— Я думаю, со скорым прибытием подкреплений, штабу будет чем заняться, чем требовать повторные доклады лично, — пожала плечами Хьюга и отвесив короткий прощальный поклон, побежала в сторону центра лагеря.

— Рью-кун, когда ты намерен заняться трофеем? — проводив ладную фигурку женщины характерным взглядом, повернулся ко мне коллега.

А-ха, значит он все же интересуется противоположным полом, а не только женат на науке!

— Скорее всего завтра, потому что с прибытием основных сил, нас наверняка распихают по разным частям линии фронта и не окажется свободного времени даже на поверхностное изучение, — в корне задавив так и просившуюся на губы ухмылку, ответил ему, — сегодня у меня по планам лечение и отдых.

— В таком случае, я рассчитываю на приглашение, — прямо заявил Орочимару, прищурившись и демонстрируя свою улыбочку-ухмылочку.

В рамках обмена знаниями, я не так давно поделился с ученым собственными исследованиями чакры девятихвостого лиса и естественно, ученик Третьего не пропустит возможности изучить изменившиеся свойства, которые она получила, оказавшись отделенной от источника и ассимилированной в кейракукей шиноби. Учитывая, что саннин уже начал свои изыскания в этом направлении еще раньше, даже не имея доступа к наиболее интересным образцам, трудно ожидать иного. Если вспомнить его достижения в записях, то Орочимару уже должен был нащупать начало пути возрождения из проклятой печати, и я был вовсе не против воспользоваться плодами работы союзника, скармливая кусочки знаний, способные привести к желанному результату быстрее, чем это случилось бы без постороннего вмешательства.

— Естественно, я и не думал приступать без вас, Орочимару-сан, — хмыкнул в ответ, — это будет просто не вежливо с моей стороны, учитывая, что трофей был получен в результате совместных усилий.

— Отлично, работать с тобой одно удовольствие, Рью-кун, в отличие от так называемых исследователей в Конохе, — яд в последних словах саннина можно было черпать ложками.

И я его отлично понимал, учитывая привычку к секретности даже в официальном отделе Изучения и Разработки, финансируемого напрямую из бюджета деревни и по идее, обязанного предоставлять полученные результаты для широкого доступа вооруженных сил. На деле же, все шло исключительно в Анбу и Анбу Не под контролем Хокаге, а обычные шиноби сосали лапу, даже такие высокопоставленные, как Орочимару. Старик Хирузен только на словах радел за благополучие окружающих, а на самом деле, предпочитал придерживать самое вкусное поближе к телу. Собственно, это оказался один из многих камней преткновения между учителем и учеником, послуживших охлаждению отношений, как поведал сам ученый во время одной из совместных работ.