Нас не догонят!
Шрифт:
– Ну, поехали!
– Ой, - переполошился Пашка.
– Низзя, мы ж выпившие.
Серёга ухмыльнулся.
– А ещё у нас нет прав. Так что лишить их - невозможно.
Джип, аппетитно шурша шинами, выехал из ряда машин. Выбрались на проезжую часть улицы и, быстро набирая ход, помчались по ночному городу. Серёга рулил, не отвлекаясь, не отрывая взгляда от дороги.
Пашка осмелел и, освоившись, первым делом обследовал бардачок. Нашёл пачку презервативов, какие-то белые порошки, а под всем этим лежал плотный конверт. На нём крупная и размашистая
– И-и, долляры!
В конверте оказалось стопка одинаковых серо-зелёных бумажек. На каждой - портрет задумчивого круглолицего дядьки с кудлатыми волосами до плеч. Серёга оторвал взгляд от дороги и тоже удивился. Пашка пошелестел купюрами, пересчитывая, - сбился, и стал разглядывать вложенную в конверт фотокарточку, на которой был портрет лысого мужчины.
– Глянь-ка, Серёж, у этого мужика на лбу чёрное пятно.
– Он на всякий случай послюнявил палец и стал оттирать. Пятно оттёрлось.
– Метка, - рассудил Серёга.
– Заказали мужика! А Фома, наверно, киллер. Да, точно! Слышал я как-то базар, есть такой киллер, Фома Неверующий. Ну, подсчитал?
– Пятьдесят штук по сто!
– Пять тыщ. Хм, бывает, и подороже человека оценивают.
– Серёга, надо бросать машину и сматываться, - на лице Пашки прорезался испуг.
– Вдруг Бухер спохватится.
– Он щас с тёлками развлекается, - отмахнулся Серёга.
Жёлтым цветом замигал светофор. Кровавым глазом вспыхнул красный. Серёга самую малость заехал за стоп-линию; дождавшись зелёного, рванул дальше. И тут, как чёрт из табакерки, появился сотрудник и взмахнул волшебной палочкой. Парень притормозил и, включив поворотник, сдал вправо - как положено.
Гаишник зашёл с той стороны, где сидел Пашка. Кто в машине не увидел из-за тонированных стёкол.
– Сунь бумажку, - шепнул Серёга и кнопкой чуток приоткрыл окно.
Пашка торопливо извлёк из конверта сто долларов и просунул в щель. Он порядком трухнул, но купюра была благосклонно принята.
– Вы поаккуратней, - посоветовали им.
– Счастливого пути!
Отъехали, Пашка нервно смеялся. "Я ему, а он мне..." - захлёбываясь, повторял. Серёга вёл машину по ночной Москве. Столица утихла, последние лошадки разъезжались по стойлам. Парень, неплохо знавший Москву, рулил подальше от центра. Однако вскоре их ещё раз остановили. Серёга даже не понял, что именно нарушил. Пашка вновь напрягся и онемел, но уже заученно протянул в щель окна купюру. И опять им пожелали счастливого пути.
– Вежливые, - хмыкнул Серёга.
– Пятьдесят штук, говоришь?
– Сорок восемь осталось.
– Хе-хе, с зелёными бумажками - зелёная улица.
– Серёж, а знаешь, что я подумал?
– с жаром подхватил Пашка.
– Эдак нам и до Сростков хватит!
– До каких ещё Сростков?
– Ну, я ж тебе рассказывал, деревня такая, неподалёку от Барнаула. У нас там баушка живёт. Дом большой, под железной крышей, - увлечённо продолжал парнишка.
– Ещё дедушка построил до того, как его медведь в тайге заломал. А баушка, знаешь, какая добрая. Когда приезжали, всегда радовалась, - он сглотнул появившуюся слюну.
– И с жратвой без проблем. У баушки картошки - полный погреб. А вокруг лес. Грибы, ягоды. Речка рядом текёт... мы с папой, пока его не посадили, рыбачили.
– А мама вам, пока в психушку не попала, уху варила, - в тон ему продолжил Серёга.
– Нет, Пашка, не доедем мы до твоей баушки. У нас времени не так много. Да и что я забыл в твоей Сибири?.. А знаешь, друг Пашка? Давай-ка мы с тобой рванём на юга!
– Куда это - на юга?
– В Сочи. Знакомый пацан базарил, что там агромадные бабки крутятся. Дорогу я знаю, с папкой в тую степь ездил.
Он вырулил на Каширское шоссе. На пересечении со МКАДОМ, их ещё раз остановили. Но Пашка уже не дрогнувшей рукой сунул сто долларов. Когда проезжали мимо стоянки дальнобойщиков, Серёга глянул на длинный ряд могучих машин и сообщил, нахмурившись:
– Вот тут и мой батя частенько кантовался.
– А щас где он?
– Грохнули на трассе.
– А тебя почему не грохнули?
– Меня с ним не было. Зимой случилось, я в школу ходил.
– Подвезло тебе, - заключил добрый Пашка.
Впереди, на обочине шоссе, стояли девушки и голосовали, махая руками. "Лягушки-путешественницы", - процедил Серёга и скорости не снизил, хотя девицы, увидев шикарный джип, бросились чуть ли не под колёса. Чуть подальше стояла ещё одна путешественница и тянула руку вверх.
– Она, она!
– истошно завопил Пашка.
– Моя сестра! Фотомодель!
Серёга от неожиданного крика резко надавил на педаль тормоза. Стайка девчат бросилась вслед затормозившей машине. Но ближе оказалась одиночная девушка. Она рванула на себя дверцу и, ещё не разглядев, кто в салоне, спросила:
– Мальчики, развлечься не желаете?
– Увидев Пашку, изумлённо вскинула ниточки бровей: - Павлик, ты?
Пашка просительно глянул на приятеля, но, не дождавшись, самостоятельно пригласил:
– Садись быстрей! Мы торопимся.
Девушка села на заднее сиденье. Серёга посмотрел на неё через зеркало. Она встретилась с ним взглядом, слегка таинственным из-за прикрытых пушистых ресниц.
– Куда мчитесь?
– спросила с неостывшим изумлением.
– В Сочи едем, сеструха!
– В город Сочи, где тёмные ночи?
– продекламировала она и обратилась к водителю, сразу признав в нём командира.
– Пассажирку прихватите?..
– Чем расплачиваться будешь?
– грубо спросил Серёга, разгоняя машину до крейсерской скорости.
– Так это ж со мной обычно расплачиваются.
– Да ты чо, Серёга!
– встрял Пашка.
– У нас же куча бабла.
– Он показал сестре конверт.
– Вона как!
– опять удивилась она.
– Откуда капуста?
– В бардачке лежали.
– А тачку угнали?
– Взяли на прокат, - весело ответил брат.
Пассажирка подумала.
– Так, мальчики. Если вас остановят и возьмут на цугундер - я вас знать не знаю, и вы меня тоже.
– Да ты чо, сеструха? Зазналась?.. Я же младший брат твой! Помнишь, как ты меня нянчила?
– обиженно вопросил Пашка.
– А, ну-да, правильно!
– всё-таки сообразил.
– Тебе-то зачем залетать, если нас повяжут.