Населенная Антарктида
Шрифт:
– Мужики, бежим после обеда! – громким шепотом объявил Борис. – Там выход есть! До завтра откладывать нельзя.
– Это радует, – Петр Сергеевич отставил свою тарелку, как и коллега, потеряв к обеду интерес. – Далеко?
– Где-то километров семь-восемь. Но это очень приблизительно, может оказаться и больше.
– Куда выход ведет? – спросил Михаил, машинально разделываясь с обедом.
– На побережье. По береговой линии можно уйти и скрыться. Там сейчас погоды благоприятные стоят для этого – заметно стемнело, видимость плохая, метели – все, что нам нужно.
– Как будем уходить? – тихо спросил Дмитрий. Было заметно, как он сильно нервничал, как все подумали, в предвкушении долгожданного побега.
– Сразу всем идти к дверям нельзя, –
– Тогда ты первый пойдешь и будешь ждать нас на месте, как поднимешься по лестнице, – распорядился Петр Сергеевич. – Следом пойдет Димка…
– Почему я?
– Потому что ты у нас самый молодой. Следующим пойдешь ты, Михаил. Риск ребята будет только возрастать с каждым уходящим из цеха. Нас могут заметить и тогда кому-то придется остаться здесь до следующего раза, которого может больше просто не быть. Никто из нас этого не хочет. Но и всей толпой мы тоже пойти не можем. Я буду замыкающим. И еще, – Петр Сергеевич обвел своих подопечных серьезным взглядом. – Если я задержусь, не вздумайте меня ждать.
– Как мы узнаем если кто-то из нас по разным причинам не сможет уйти? – вновь задал вопрос Дмитрий. – Или еще хуже – будет схвачен. Тогда остальным надо будет бежать отсюда как можно скорее. Но мы же не можем бросить товарища в беде!
– Сможете, – холодно произнес Петр Сергеевич. – Вам просто придется сделать это и в этом не будет ничьей вины.
– Димка прав, – согласился Михаил. – Как нам будет лучше поступить в случае непредвиденных обстоятельств? Мы должны продумать по возможности каждый шаг.
– Свои шаги мы-то продумаем, – продолжал Петр Сергеевич. – А вот продумать все ситуации мы не в состоянии. Поэтому действуем по обстановке.
– Я жду вас всех на площадке в конце лестницы. – Спокойно заявил Борис, ставя точку в этом диалоге. – Как соберемся там, я отведу вас на поверхность. И хватит уже думать о плохом. Все будет хорошо, вот увидите.
После обеда снова загремели станки, поползла конвейерная лента, краны приступили к погрузо-разгрузочным работам. Полярники разбрелись по своим местам, выполняя каждый свою работу. Петрович бродил по цеху, наблюдая за ходом производственного процесса, кому-то делая замечания, где-то подсказывая. Михаил с Дмитрием разгружали подвезенные заготовки, выкладывая их на конвейерную ленту для дальнейшего распределения по цеху.
– Справляетесь? – спросил у них Петрович, заглянув в контейнер. – Молодцы, половину выгрузили. Продолжайте.
Он побрел дальше, зажав под мышкой папку с чертежами.
– Контрольный послеобеденный обход, – прокомментировал Михаил, глядя вслед Петровичу. – Скоро твой выход, Димка. Не подведи.
Борис в это время работал ломом и лопатой, подготавливая площадку для установки нового станка. Он незаметно, но внимательно следил за обстановкой, готовясь к решающему броску на свободу. Выждав около часа, как и договаривались, он пошел к двери, прихватив с собой на всякий случай лом. Борис решил, что в случае внештатной ситуации он им обязательно воспользуется. Ему так хотелось сделать этот шаг, но он так трудно ему дался. От нервного перенапряжения ноги стали ватными и настолько слабыми, что подгибались колени. Лом казалось потяжелел килограммов на сто, но бросать его Борис все равно не собирался. Он смотрел на дверь, не сводя с нее напряженного взгляда. Все шел и шел, но она оставалась на месте, категорически отказываясь приближаться. Хотелось сорваться на бег, чтобы одним рывком покрыть бесконечное расстояние, но Борис мужественно держал себя в руках. Ему казалось, что сейчас на него смотрят все рабочие цеха, сгрудившись в кучу, впереди стоит Петрович со своими чертежами и укоризненно качает головой вместе с вооруженными охранниками. Не выдержав, полярник обернулся: ярко освещенный цех был окутан пылью, от станков поднимался синеватый дым от подвергшихся обработке деталей. Никто не смотрел в его сторону, тем более, что эта дальняя часть цеха была практически не освещена, скрывая его в полумраке. Секунд через десять, растянувшиеся в напряженном сознании Бориса на часы, он наконец достиг цели. Нырнув через дверь, поспешил подняться по лестнице, быстро достигнув верха. Сев на краю и свесив ноги, стал смотреть вниз в томительном ожидании друзей, положив рядом лом. Если там появится охрана, он обязательно кинет в них эту тяжелую железку. Ожидание оказалось еще более томительным и напряженным, чем преодоление нескольких десятков метров в цеху до двери, которые дались ему с таким трудом.
– Дима, пора, – прошептал Михаил, посмотрев на часы. Из-за стоявшего грохота, он мог говорить в полный голос и все равно не был бы никем услышан, но тон заговорщика подразумевал снижение громкости.
Хлопнув друга по плечу, Дмитрий направился к двери вполне уверенной походкой. Не знаю, что сейчас творится у него в душе, подумал Михаил, но выглядит он совершенно не подозрительно. По крайней мере ему так хотелось думать. Еще раз взглянув на часы, он бездумно продолжил работу. В его распоряжении было двадцать минут, и он последует за Димкой. Это будет опасный момент, так как у неразгруженного контейнера никого не будет и, если в этот момент подойдет Петрович, у него возникнут вопросы, которые он захочет задать непосредственно им. Понятно, что сначала он подумает, что рабочие устроили себе самовольный перекур, но нигде их не найдя, незамедлительно поднимет тревогу.
Двадцать минут пролетели как секунда и Михаил, убедившись, что обстановка по-прежнему спокойная, нырнул в полумрак и стал пробираться вдоль стены под прикрытием заводского оборудования. В этот момент он увидел между станками Петровича, подошедшего к Петру Сергеевичу, который в этот момент занимался уборкой мусора. Они о чем-то переговорили и Петрович увел руководителя к себе в подсобку.
– Это может быть надолго! – тихо выругался Михаил. Петр Сергеевич рассказывал, что они с Петровичем очень хорошо сдружились и тот часто приглашал его к себе на чай поболтать о жизни и предаться воспоминаниям, поиграть в шахматы. Петрович испытывал большой дефицит общения, который с лихвой компенсировала болтовня с Сергеичем, очень умным и интересным собеседником и более чем достойным соперником на шахматной доске. – Только не сейчас!
Михаил понимал, что они теряют драгоценное время, где дорога каждая минута. Ждать, пока Петрович напьется чаю и наговорится было недопустимо. Но увести руководителя группы, не вызвав подозрений было невозможно.
Петр Сергеевич подметал пол, собирая разбросанные железные опилки метлой в совок с длинной ручкой, высыпая все это в мусорное ведро, когда к нему подошел Петрович.
– Сергеич, закругляйся, – скомандовал он, глядя на чистый пол. – Пошли ко мне, в шахматы поиграем. Я там такую комбинацию сейчас разыграю – на пятом ходу сдашься!
– Ну насчет пятого хода ты загнул, – Петр Сергеевич посмотрел на часы. Скоро его черед. Что теперь делать? Мысли стали бешено носиться в его голове в поисках выхода из сложившейся ситуации. Партия затянется как минимум на час, а то и больше. Выйти под предлогом не получится, даже в туалет, потому что он находился в другой части цеха. Петрович сразу заподозрит неладное. Как бы дать ребятам знак, чтобы они уходили, не ждали меня, пока я отвлекаю начальство?! – Пойдем посмотрим, что там за комбинация.
Петр Сергеевич обреченно побрел за начальником цеха. Он был готов пожертвовать собой, лишь бы его коллеги смогли выбраться отсюда. Только бы они его не ждали!
Петрович сразу включил чайник, поставил заранее расставленные шахматы на стол и не успев как следует усесться на стул, сделал первый ход. Петр Сергеевич ответил встречным выпадом, оставаясь стоять над шахматной доской.
– Присаживайся, что стоять.
– Мне так удобнее, – Петр Сергеевич не хотел нервно ерзать на стуле, постоянно поглядывая на часы. Стоя было проще переносить это нервное напряжение в сложившейся ситуации. Прошло полчаса, полярник посмотрел на часы – где сейчас мои пацаны? Ждут или бегут отсюда куда подальше, как я их и просил.