Населенная Антарктида
Шрифт:
– Что на часы поглядываешь? Спешишь куда? – спросил Петрович, – сейчас сделаю ход, не торопи, тут хорошенько подумать надо.
– Да не тороплю я тебя. Тут правда надо хорошенько подумать. – Петр Сергеевич мысленно вздохнул, что его оппонент по-своему расценил этот жест. И для большей убедительности присел на скрипучий стул. – Предупреждаю сразу, можешь час думать – все равно проиграешь!
– Это мы еще посмотрим! – Петрович рискованно бросил ферзя в атаку, объявив шах и замерев в ожидании ответного хода. Он даже не заметил, как в кабинет кто-то вошел и встал возле стола. Петр Сергеевич поднял глаза и
– Мишка? Ты что тут делаешь? – Петр Сергеевич был удивлен и расстроен одновременно. Зачем он вернулся за ним! Почему не бежит отсюда сломя голову!
– Разгрузили контейнер? – сразу подал голос начальник цеха. – Молодцы. Пошли, сейчас новое задание дам.
– Петр Сергеевич, вы скоро? – спросил Михаил каким-то бесцветным голосом, совершенно не обращая внимания на Петровича, чем поверг в растерянность обоих гроссмейстеров.
– Ты почему не с ребятами? – руководитель медленно поднялся со стула.
– Тебя только и ждем. Пошли быстрее!
– Куда это ты тащишь моего соперника?
– Петрович, извини, но у нас неотложные дела. – Прямолинейно ответил Михаил.
– Какие еще дела? – напрягся начальник цеха. Чувствуя что-то неладное, он поднялся со своего места и подошел к полярнику. – Вы что затеяли?
– Да вон, смотрите! – Михаил указал пальцем куда-то в угол кабинета. Растерянный Петрович машинально обернулся посмотреть, что там, как в ту же секунду получил тяжелый удар по голове металлическим обрубком, который Михаил держал все это время в руке, пряча его за спиной. Начальник цеха упал как подкошенный, свалив стул и рассыпав шахматы по столу. Петр Сергеевич не верил своим глазам, глядя как под головой поверженного быстро растекается кровавое пятно.
– Ты его убил!
– Возможно, – холодно бросил Михаил, уводя за собой своего руководителя. – Пусть он меня простит, но иначе я бы тебя не вытащил.
– Зачем ты за мной вернулся?
– Посмотреть, как вы в шахматы играете!
Михаил сейчас напоминал не ученого, а хорошо обученного солдата, вытащившего своего командира из окружения. Они быстрым шагом направлялись к двери больше не опасаясь быть раскрытыми: Петрович был убит или лежал без сознания, охраны нет, а рабочим как всегда было на них наплевать.
– Кто-то поднимается! – прошептал Дима, глядя в темноту колодца, из которого вела лестница.
– Тише!
Борис прижался к стене взяв лом на изготовку. Он был готов бить им по голове любого, кто появится в проеме люка, кроме своих, разумеется. Вскоре он понял по тяжелому дыханию, доносившемуся снизу, что это Петр Сергеевич. Включив фонарь, он помог ему выбраться на площадку. Следом забрался Миша. Из-за пояса торчал обрубок трубы.
– Тоже вооружился? – улыбнулся Борис. – Пошли, нельзя терять ни минуты.
– Я бы сказал ни секунды! Веди нас отсюда быстрее!
– Погони нет?
– Пока нет, побежали!
– Я вот только, пожалуй, ломик здесь оставлю – больно он тяжеловат.
– Сергеич, сможешь идти? – спросил Михаил, глядя на лицо своего руководителя, в свете фонаря казавшееся болезненно серым.
– Смогу, – хрипло выдавил он.
– Сердечко как?
– Неважно, ребята. Не имеет значения. Надо идти.
Борис нырнул в ледяной туннель, за ним Дмитрий, следом Петр Сергеевич под чутким присмотром своего спасителя. Свет фонарей плясал по стенам и потолку от быстрой ходьбы беглецов. Периодически они останавливались, чтобы прислушаться – нет ли за ними погони. Но за спиной стоял кромешный мрак и тишина. С каждым шагом напряжение только нарастало, как и нарастал угол подъема, отчего идти становилось все сложнее.
– Борька, сколько еще? – спросил Михаил.
– Больше половины преодолели, – сообщил он, глянув на часы – единственный ориентир в этом мире холода, кромешной тьмы и безмолвия.
Петр Сергеевич стал заметно сбавлять темп, устало переставляя непослушными ногами. Михаил придерживал его, помогал как мог, но силы руководителя группы покидали с каждым шагом. Окончательно обессилев, он уперся спиной о шершавую стену ледника и сполз по ней на пол, не выдержав бешенного темпа и сильнейшего нервного напряжения.
– Сергеич, ты чего? – Михаил склонился над ним, схватив обеими руками за плечи.
– Не могу ребята, задыхаюсь. Идите без меня.
– Вот только давай без этого! – мощный Борис попытался поднять Петра Сергеевича на руки, но тот остановил его жестом.
– Мужики, простите меня, – выдавил он сквозь одышку. – Умоляю, оставьте меня здесь.
– Ну все, хватит! – Борис вновь попытался поднять Петра Сергеевича на руки, но тот издал судорожный хрип и затих. Его грудь, бешено вздымавшаяся при каждом вздохе, замерла.
– Сергеич… – Борис аккуратно потеребил его за плечо, – очнись, Сергеич!
Миша быстро расстегнул его куртку и приложив ухо к колючему свитеру попытался расслышать сердцебиение. Но в груди Петра Сергеевича было так же тихо, как и в этом ледяном туннеле.
– Он умер, – произнес Михаил, оглядывая своих коллег, не веря собственным ушам, не веря тому, что сам только что сказал.
Дмитрий растерянно стоял в стороне, боясь шевельнуться, не произнося ни слова. Он смотрел на Петра Сергеевича сквозь линзы своих очков пытаясь вспомнить уроки по оказанию первой помощи, но ступор, овладевший им, не позволил ни сдвинуться с места, ни вспомнить хоть что-то. Борис, оттолкнув Мишку, бросился к Петру Сергеевичу также приложив ухо к груди, отчаянно прислушиваясь к стоявшей в ней такой непривычной тишине. Уложив его ровно на пол, он стал делать непрямой массаж сердца, периодически прислушиваясь к замершему сердцу. Но оно остановилось навеки. И это нужно было признать. С этим нужно было смириться.
Слезы отчаяния и обиды побежали по щекам Бориса. Он поднялся во весь свой могучий рост, снял с головы шапку и вытер ею лицо.
– Прости, Сергеич, – произнес он.
– Как теперь быть? – спросил пришедший в себя Дмитрий.
– Идти дальше. Точнее бежать. – Ответил Михаил, который сидел на полу облокотившись о стену и обхватив голову руками.
– А как же Петр Сергеевич? Мы что, оставим его здесь одного?
– Да, – ответил Борис. Он встал на колени перед покойным и крепко его обнял. Обнял человека, которого уважал и как ученого, и как коллегу, у которого очень многому научился за время совместной научной деятельности. Медленно поднявшись, он тихо произнес: – Нам нужно бежать. Мы не сможем забрать его тело с собой. Он нас поймет, поверьте.