Наш общий друг (Книга 1 и 2)
Шрифт:
Секретарь рассказал учителю, что от него требуется: давать у себя на дому уроки юноше, которого мистер и миссис Боффин хотят вывести на дорогу. Учитель согласился взять такого ученика. Секретарь спросил, каковы его условия? Учитель изложил их. Итак, с этим делом покончено.
– Разрешите узнать, сэр, - сказал Брэдли Хэдстон, - кому я обязан рекомендацией?
– Да будет вам известно, что я здесь лицо второстепенное - служу секретарем у мистера Боффина. Мистер Боффин тот самый джентльмен, который унаследовал состояние... вы, вероятно, слышали об этом... состояние Гармона.
– Мистер Гармон, - сказал Брэдли (и как он удивился бы, узнав, с кем разговаривает!), - был убит, и труп его нашли в Темзе.
– Был убит, и труп его нашли в Темзе.
– Так это...
– Нет, - секретарь не дал ему докончить и улыбнулся, - рекомендация не его. Мистер Боффин слышал о вас от некоего мистера Лайтвуда. Вы, кажется, знакомы с мистером Лайтвудом или слышали о нем?
– К сожалению, слышал, сэр. Я не знаком с мистером Лайтвудом, и не горюю об этом. Ничего дурного о самом мистере Лайтвуде я сказать не могу, но некоторые его друзья мне отвратительны. Вернее, один его друг. Близкий друг.
Даже теперь, спустя долгое время, он еле выговорил эти слова, - такую ярость (сдержать которую ему стоило мучительных трудов) пробуждало в нем воспоминание о том, как небрежно и презрительно держался с ним Юджин Рэйберн.
Секретарь понял, что разбередил больное место, и хотел переменить тему разговора, но Брэдли не так-то легко было отвлечь, он упрямо продолжал свое:
– Хоть этот человек и отвратителен мне, я все же скажу вам, как его зовут. Этого человека зовут Юджин Рэйберн.
Секретарь помнил Юджина Рэйберна. В его болезненных впечатлениях, связанных с той ночью, когда он преодолевал в себе действие отравы, образ Юджина виднелся точно в тумане, но все же он запомнил его имя, и его голос, и как Юджин вместе со всеми осматривал труп Хэксема, и где Юджин стоял, и что он говорил.
– А скажите, мистер Хэдстон, - спросил секретарь, снова пытаясь перевести разговор на другое, - как зовут сестру Хэксема?
– Ее зовут Лиззи, - ответил учитель, и лицо его передернулось.
– Говорят, она незаурядная девушка - это правда?
– Да. Во всяком случае, настолько незаурядная, что куда до нее мистеру Юджину Рэйберну! Впрочем, он и с любым заурядным человеком не выдержит сравнения. Надеюсь, сэр, вас не обидит, если я спрошу, почему вы ставите эти два имени рядом?
– Да так получилось, - ответил секретарь.
– Я заметил, что Юджин Рэйберн - тема для вас неприятная, и попытался заговорить о другом, но, кажется, невпопад.
– А вы знаете мистера Рэйберна, сэр?
– Нет.
– Следовательно, нельзя предполагать, что вы поставили эти два имени рядом, основываясь на каких-либо его намеках?
– Разумеется, нет!
– Я осмелился спросить об этом, - сказал Брэдли, глядя себе под ноги, потому что такой пустой, хвастливый и наглый человек способен на все. Я... я надеюсь, вы не истолкуете меня превратно, сэр. Я... я весьма заинтересован в Чарльзе Хэксеме и его сестре, и все, что их касается, вызывает во мне сильные чувства. Очень сильные чувства.
– Дрожащей рукой Брэдли вынул из кармана носовой платок и утер лоб.
Взглянув ему в лицо, секретарь подумал, что перед ним действительно забил источник и что источник этот, сверх всяких ожиданий, оказался мутным, глубоким, бурным и трудным для разведок. А Брэдли, еще не справившись со своим волнением, вдруг ответил ему вызывающим взглядом. Он точно спрашивал его: "Что вы такого во мне увидели?"
– Чарльз Хэксем - вот кто, собственно, послужил вам рекомендацией, сказал секретарь, как ни в чем не бывало возвращаясь к первоначальному предмету их разговора.
– Мистер и миссис Боффин слышали от мистера Лайтвуда, что этот юноша ваш ученик. Я же расспрашиваю о нем и о его сестре не по долгу службы и не от лица мистера Боффина, а сам по себе, в своих собственных интересах. Почему тут затронуты мои интересы, объяснять не стоит. Вы знаете, как был обнаружен труп мистера Гармона и какое касательство имел к этому их отец - Старик Хэксем?
– Сэр, - ответил Брэдли, так и не успокоившись, - все обстоятельства этого дела известны мне досконально.
– Тогда скажите, мистер Хэдстон, приходится ли сестре Хэксема страдать из-за нелепого - вернее, ни на чем не основанного обвинения, которое сначала возвели на ее отца, но затем в основном сняли?
– Нет, сэр, - чуть ли не с гневом отрезал Брэдли.
– Рад это слышать.
– За сестрой Хэксема...
– Брэдли раздельно выговаривал каждое слово, точно читая по книге, - ...нет ничего такого, что не позволило бы поставить ее рядом с собой человеку с безукоризненной репутацией, человеку, собственными силами пробившему себе дорогу в жизни. Заметьте! Я говорю "поставить ее рядом с собой", а не "поднять до себя". Ей не приходится и не придется терпеть позора, если только она сама не навлечет его на свою голову. А раз человек с безукоризненной репутацией считает возможным смотреть на нее как на равную и раз он твердо убежден, что ее не в чем упрекнуть, по-моему этого вполне достаточно.
– И такой человек есть?
– спросил секретарь.
Брэдли Хэдстон сдвинул брови, выпятил свой массивный подбородок и, уставившись себе под ноги, проговорил с решительностью, казалось бы и неуместной в данном случае:
– И такой человек есть!
У секретаря не было больше причин и поводов продолжать эту беседу, и на том она кончилась. Через три часа лохматый парик цвета пакли снова нырнул в ссудную лавку, и в тот же вечер отказ Плута Райдергуда от прежних показаний лежал в почтовой конторе, запечатанный в конверт, на котором был написан новый адрес Лиззи Хэксем.
Все эти дела так поглотили Джона Роксмита, что он увиделся с Беллой только на следующий день. По молчаливому уговору они старались держаться подальше друг от друга, но так, чтобы мистер и миссис Боффин не заметили перемены в их отношениях. Проводы Бетти Хигден только способствовали этому. Белла с охотой помогала ей укладываться, остальные тоже были заняты ее сборами, и им было не до Беллы с Роксмитом.
– Миссис Хигден, - сказал Роксмит, когда все они столпились около Бетти, - все, кроме Беллы, которая, стоя на коленях перед стулом, вместе с ней складывала вещи в корзину.
– Вам надо будет иметь при себе хоть письмо с нашим адресом. Я напишу там от имени мистера н миссис Боффин, что они ваши друзья, - слово "покровители" им, пожалуй, не понравится.