Наша Маша (Книга для родителей)

Пантелеев Леонид

Нет, форсировать не хочу, но и запрещать, противоборствовать не могу, не считаю себя вправе.

А первое, что она делает утром, после завтрака,— это хватает свою коробочку с буквами и начинает раскладывать буквы, составлять слова... Правда, слов получается еще не так много. Но даже МЗБОРГВ какой-нибудь ее радует. Все-таки сама составила!

Третьего дня выпросила у меня конверт.

— Папочка! Дай! Пожалуйста! Мне очень нужно.

Сегодня смотрю— конверт весь исчиркан. Это она “пишет”. Как-то еще не может понять, сообразить, что письменное и печатное— это одно и то же, то есть составляется из тех же букв и из тех же слов.

28.10.60.

Семь градусов мороза.

Настоящее зимнее утро.

Пасмурно, падает снежок.

Машка отправилась с бабушкой на прогулку.

Папа на днях уезжает в Комарово и уже грустит.

29.10.60.

Обещал Машке показать “кино”, но был в Союзе писателей на собрании, вернулся усталый. Весь вечер Машка ходила и канючила:

— Папочка, кино! Ты же обещал. Покажи кино!

Долго торговались, сколько фильмов показать и какие. Папа рассчитывал показать два. Машка отгибала четыре пальца и говорила:

— Три!..

30.10.60.

Принесла красивую игрушечную собаку— подарок Екатерины Ивановны Шварц. Спрашиваю:

— Как зовут вашу собаку?

— Ее зовут Жулька. Вот у нее наперсток. Красивый?

— Что-о! Какой наперсток? Ошейник это!

Спохватилась:

— Да, да. Ошейник, а не наперсток! Правильно.

1.11.60.

Вечером ходили на прогулку. Дошли до петровского домика. Машке очень понравилось, когда я сказал, что в домике еще домик— как маленькая матрешка в большой матрешке.

На обратном пути показал ей каланчу, рассказал про пожарных. Через пять минут встретили пожарную красную машину, возвращавшуюся домой.

А позже, уже дома, Маша рассказывала мне что-то, импровизировала— и говорит:

— Они бегут, шумят, каланчат...

По-видимому, этим глаголом она хотела обозначить тот какофонический шум, который производят пожарные машины, когда летят на пожар.

2.11.60.

После обеда бегает по всем комнатам:

— Спасибо, бабушка! Папочка, спасибо! Спасибо, тетя Минзамал!..

Вчера прибегает на кухню, тети Минзамал там нет, она в ванной.

У закрытой двери:

— Тетя Минзамал, спасибо! Ты что там делаешь, тетя Минзамал?

— Барахло стираю.

— Что-о? Тебя кто научил так говорить? Что еще за “барахло”?!

3.11.60.

Уезжаю в Комарово. До свиданья, доченька! Ау!

Пишет мама

4 ГОДА 3 МЕСЯЦА

10.11.60.

Уже неделя, как уехал наш папа.

Маша через день получает от него письма. В письмах, между прочим, папа посылает ей упражнения по русскому языку. Каждый день мы занимаемся с нею минут по двадцать-тридцать.

Сегодня во время занятий вошла бабушка:

— Не достаточно ли вам заниматься?

— Нет, милая бабушка, не достаточно. Мы занимаемся всего пятнадцать минут.

Не успела сказать это, входит Минзамал:

— Ну, хватит вам мучить маленького ребенка.

Мама немножко рассердилась, но потом поняла, чем была огорчена бабушка. Мама не педагог, ей не хватает терпения и выдержки. Она не заметила, как во время урока назвала Машу тупицей. Каюсь, виновата, больше никогда этого не случится.

11.11.60.

Занимаемся с ней каждый день по полчаса. Но она и сама при каждом удобном случае “читает” или складывает слова. Впрочем, я напрасно взяла в кавычки слово читает. Она свободно читает вторую папину книгу, под названием “Девочки”. Там, в этой крохотной книжечке, папа нарисовал разных девочек и каждой дал имя. Маша читает и подряд и вразбивку. Конечно, тут играет роль зрительная память. Видит рисунок и говорит: “Вера, Оля, Наташа”. Но я попробовала— написала на отдельном листочке: “Наташа, Маня, Оля”. Не сразу, но прочла. Папа это хорошо придумал, заниматься ей интересно. Не только не приходится принуждать— сама просит:

“Давай, мама, сложим слова!”

12.11.60.

Очень ей нравится книжка “Приключения Пифа”. Всегда слушает с удовольствием, смеется. Читала ей еще “Человека рассеянного”. После этого целый вечер ни к селу ни к городу, к месту и не к месту говорила “вот уже вторые сутки”:

“Вот уже вторые сутки я не сплю”. “Вот уже вторые сутки я сижу на горшке”.

13.11.60.

Забыла записать: от нас ушла тетя Минзамал. Никто, кроме Маши, ее не жалеет, не оплакивает. А ведь Минзамал не очень хорошо, сухо, даже недоброжелательно относилась к Машке. А Маша— чистая душа— не замечала этого и привязалась к этой сердитой, сварливой, временами грубой женщине. Папа уверяет, что Минзамал человек не только очень хороший, но даже героический. Ведь она работала у нас, чтобы помочь детям (Аллочке и Вене), у которых когда-то служила в няньках. Все до копеечки туда относила. А там на нее и сейчас смотрят как на няньку и даже в выходные дни, когда она приходит к ним отдохнуть, заставляют работать. И все это она безропотно переносит— только бы позволили ей общаться с ее ненаглядным Венечкой.

15.11.60.

Папа прислал Маше в коробке из-под мармелада 4 ракушки, 7 конфетин и маленькую бутылочку с понарошными витаминами для кукол. И— самое интересное— крохотную самодельную книжечку “Мальчики”.

К моему удивлению, больше половины имен этих мальчиков Маша прочла самостоятельно и очень свободно. Мне кажется, она читает первую букву и догадывается, как зовут мальчика. Потому что, когда я отдельно написала слог НЯ и слог ВА, она молчала, а ВАНЯ прочла бегло. Сержусь, когда она не может прочесть что-нибудь, хотя сердиться не следует: ей четыре года, успеет еще, научится. И папа нам сколько раз говорил и писал: не надо форсировать. А сам все-таки форсирует: что ни день, приходят от него по почте все новые и новые уроки.

* * *

Играла с бабушкой в “Снегурочку”. Играла с азартом, повторила всю сказку пять раз.

— Лепите меня!— кричала она.— Лепите меня из снега!..

17.11.60.

Я крепко спала, когда— в шестом часу утра— она перелезла через стенку своей кровати и ворвалась ко мне на тахту с таким шумом и криком, что я сразу проснулась и у меня даже сердце забилось.

— Мамочка, с добрым утром, ты знаешь, какой я сейчас сон видела!..

— Никаких снов, Маша! Что это такое? Еще рано. Сейчас же ложись и спи!