Наше всё. Футбольная христоматия
Шрифт:
Гол в ворота «Алании» стал памятным еще и потому, что он дал мне приличный импульс для дальнейшей результативности. Той весной я как никогда часто огорчал соперников. В итоге в девяти стартовых матчах отгрузил порядка восьми мячей. Еще за сборную в Германии сделал дубль, жаль только, что статус того матча не был признан официальным. Нуда ладно. Как говорил Бурков в «Иронии судьбы», сейчас не об этом. Я хочу сказать о том, что для бомбардира очень важно суметь разогнаться, набрать силу инерции, тогда и изобретать ничего не надо, мяч сам будет залетать в сетку. При этом у тебя порой будет складываться впечатление, что на трибунах сидит старик Хоттабыч и активно тебе помогает.
Ну вот, например, в матче с «Крыльями Советов» кто-то из наших ребят ошибся,
Когда входишь в раж, достигаешь такого состояния, при котором футбол становится не просто праздником, а настоящей феерией. И чем дольше ты в этом состоянии пребываешь, тем больше вырастают у тебя за спиной крылья. И безумно жалко, когда, находясь на таком кураже, ты получаешь травму. Кажется, что тебя посадили на цепь. Затем, возвращаясь на поле, приходишь к выводу, что все стало по-другому и чего-то тебе уже не хватает. Но в 2000-м я сумел преодолеть и это препятствие. В итоге тот сезон стал для меня самым результативным. В общей сложности на свой лицевой счет я записал двадцать мячей, что для полузащитника очень приличный показатель. Свою среднестатистическую норму я превысил тогда почти вдвое.
Большинство голов в своей карьере я забил примерно с линии штрафной площади, аккуратно уложив мяч подъемом или щечкой в угол ворот. Хотя, безусловно, немало мячей забил, даже не глядя на вратаря. Это было как раз в те периоды, когда у меня все получалось. Когда все получается — нечего мудрить. Бог все видит, и раз он встал на твою сторону, то по-прежнему можешь рассчитывать на его благосклонность. Просто бей в створ — и все
Так, в 1999-м осень у меня выдалась отличная. Я чувствовал себя на пике формы. И вот в Нижнем Новгороде при счете один-ноль в нашу пользу мяч оказался у меня под левой ногой. И я с шага, с тридцати метров, послал его в дальнюю девятку. Поступил я тогда вопреки логике. Ведь издалека я вообще не бью, да и осмысленно попасть в дальнюю девятку с такого расстояния в игре вряд ли кто-то в мире способен. Но у меня все получилось органично, потому что тогда я заслуживал право ни над чем не задумываться: ударил — попал. Все!
Между прочим, тот гол не просто вошел в пятерку моих лучших голов в карьере, но и стал самым памятным моим голом для Тихонова. Андрей ведь рекордсмен у нас в стране по количеству мячей, посланных в паутину. И когда на эту тему заходит речь, он любит полушутя говорить: «Да я-то что, вот один парень в 1999-м в Нижнем Новгороде с тридцати метров попал — так попал…»
Самый же красивый свой гол я отгрузил в «Лужниках» во встрече с «Факелом», которую мы выиграли со счетом три-один. Игор Митрески отдал мне навесную передачу через полполя, я принял мяч на грудь и в касание, с лета, парашютом отправил пятнистого под перекладину. Шедевральный гол! Только вот даже не отпраздновал его: метров десять протрусил в обнимку с Колей Писаревым — и вся радость.
Глупости, когда говорят, что футболист на поле не понимает, каким получился гол. Я по крайней мере все прекрасно понимаю. Просто в игре не придаешь этому факту значения. Зато идя в раздевалку после финального свистка, если гол и впрямь получился на загляденье, думаешь о том, что нужно быстрее посмотреть на него со стороны. Это, разумеется, происходит только в случае победы (после неудачного результата о своих голах порой и не вспоминаешь). Так вот, приезжаешь домой, ставишь запись и первым делом пытаешься с эстетической точки зрения оценить
Если же отгородиться от пустых мелочей, то абсолютно не имеет значения, каким образом ты послал мяч в ворота. Хоть ушами это сделай, лишь бы по правилам. И в этом плане я адекватный человек. Я не собираюсь излишне рисковать, гонясь за какой-то там красотой. Порой гол, забитый на добивание с пары метров, имеет куда большее значение, чем тот, который ты создал, издевательски обыграв трех-четырех защитников.
В 2001 году «Крылья Советов» с приходом Андрея Тихонова и Жени Бушманова показывали классную игру и весной вполне справедливо занимали верхнюю строчку в турнирной таблице. Матч в «Лужниках» должен был продемонстрировать, кто же в доме хозяин. Игра выдалась «на ножах», была равной и очень тяжелой, а судьбу ее решил один откровенный «горбыль». Саша Ширко жахнул с острого угла. Я «прочитал», что вратарь удар парирует, и заранее устремился на пятачок. Мяч отлетел неудобно, не в ту точку, в которой я ожидал его увидеть. Казалось, мыс Самарони, который опекал меня в том эпизоде, уже пробежали мимо, но я, вопреки всем законам физики, каким-то чудом изловчился выкинуть ногу назад. Мяч коряво запрыгал в ворота. Саша Лавренцов его успел достать, однако пятнистый на считаные сантиметры пересек линию. Я не разобрался, был гол или нет, однако судья показал на центр, и я с радостью ему поверил. Мы выиграли со счетом один-ноль и вскоре скинули самарцев с первого места. Для очистки совести я потом изучил этот эпизод в записи и убедился, что все было справедливо.
Сегодня спорт представляет собой жесткую индустрию. В ход идут все средства. Но я не собираюсь одерживать победы любой ценой. Если в каком-либо эпизоде я на сто процентов буду уверен, что гола не было, то никогда не стану доказывать обратное.
В 1996 году мы бились в гостях с «Аланией». При счете один-ноль в пользу владикавказцев Илья Цымбаларь перехитрил двоих опекунов и мастерски пробил в самый угол. Мяч влетел в ворота и попал в мяч, который лежал с противоположной стороны сетки. Мяч-дублер, разумеется, отлетел и покатился дальше. И тут Заур Хапов быстро вытаскивает игровой мяч из ворот, потом хватает угол сетки и показывает, что там дырка. Дескать, Цымбаларь пробил мимо, а Хапов через дырку в сетке взял запасной мяч, для того чтобы ввести его в игру. Ситуация получилась запутанной. И мы, и владикавказцы кинулись к арбитру доказывать свою правоту. Тот втопил к лайнсмену. Так минуты две-три и перемещались туда-сюда. Я порядком поднапрягся: думал, отнимут у нас гол. К счастью, истина восторжествовала.
У меня нет ни малейшего желания обвинять в чем-либо Заура Хапова. В конце концов он беспокоился о судьбе своей команды и всего огромного осетинского региона. Не исключено даже, что он совершенно искренне верил в свою версию, но в любом случае получилось, что он использовал маленькие футбольные хитрости. Для меня же вот такие хитрости — за гранью допустимого.
Я помню все свои мячи. Может быть, из сознания вывалилась лишь парочка тех, что записал на свой счет на Кубке чемпионов Содружества. Я до сих пор являюсь лучшим бомбардиром этого турнира за всю историю. Отличался я там постоянно и в таких количествах, что не грех что-то и позабыть. Хотя, если бы те голы шли в официальный зачет, наверняка они в моем внутреннем компьютере не затерялись бы.
Я футболист двуногий. Достаточно наколотил и с левой, и с правой. А начиная года с 2003-го нередко стал головой посылать мяч в сетку, и львиная доля этих голов оказалась потрясающе значимой. Я никогда не был прыгучим игроком. В молодости так «взлетал», что и газетку подо мной было непросто просунуть. Со временем кое-каких сдвигов добился, но самое главное, ко мне пришла мудрость борьбы на втором этаже. Я стал чувствовать, где и в какой момент должен очутиться и когда именно взмыть в воздух.