Нашествие хазар (в 2х книгах)
Шрифт:
– Я… я… - стал заикаться несчастный.
– Не мог этого сделать…
– Как видишь, мог, и есть люди, которые это подтвердят. Ну да ладно. Об этом никто не узнает, если ты в точности исполнишь, что я велю.
– Все сделаю, всё… - догадываясь, что в лице этого незнакомца он имеет дело с непростым человеком, поспешно заверил моряк.
– Сейчас я напишу твоему капитану, и ты только ему… Слышишь, только ему передашь.
– Посол сел за стол, и вскоре протянул кусочек пергамента.
– Возьми - и никому ни слова, даже своим друзьям, которые уже ожидают тебя… Ты понял меня?
– Понял.
– И помни, за слова, порочащие василевса, полагается виселица… А теперь иди.
На другой
– Здравствуйте, - поприветствовал посол, поднялся навстречу и поклонился.
Ктесий протянул руку, владелец лупанара ужи хотел уходить, но капитан кивком головы остановил его:
– Ты нам нужен будешь, Асаф.
Сели. Хозяин «Прекрасной гавани» распорядился подать вина, еды.
– Капитан Ктесий, - обратился посол и опять наклонил голову, - мне протасикрит Аристоген, который также кланяется, говорил, что тебя всегда сопровождает начальник охраны лохаг Зевксидам, которому ты доверяешь как самому себе… Я не вижу его. Уж не болен ли он?
– Нет, посол, он здоров… Но я не стал звать его на эту встречу… После поездки в Фуллы я не совсем доверяю этому человеку…
– Капитан, его отец, конюший патриарха Игнатия, умер…
– Царство ему небесное… Но об этом знать Зевксидаму, я думаю, пока не нужно. А там видно будет…
– Воля твоя, Ктесий… Возьми вот это послание от его святейшества.
– Посол открыл шкатулку и достал пергамент, свёрнутый трубочкой и скреплённый восковой печатью, пропитанной красной краской, словно кровью…
Ктесий прочитал, задумался на мгновение и повернул лицо к хазарину:
– Игнатий гневается за наши промахи, Асаф… А нами их сделано немало! Мы позволили отыскать мощи святого Климента, тем самым вложив в руки своих противников хорошо меченые кости, которые обеспечивают победу в игре в зернь. А здесь игра поважнее… И Константин с Фотием это хорошо понимают. Допустили мы промах и у Священного дуба язычников… Хотя всё, казалось, было продумано до мелочей. Но не дремал Леонтий, этот стоглавый цербер, и вовремя крикнул философу, когда наёмный убийца натянул тетиву лука. И правильно сделал Зевксидам, что позволил велитам зарезать неудачника… Но я долго думал над всем этим и пришёл к выводу, что промахи наши происходят во многом от скованности и непоследовательности действий таких исполнителей, как Зевксидам… Да, да, не удивляйтесь! Спустя некоторое время я узнаю, что Константин и Леонтий ездили в Керк, лохаг им дал для сопровождения четырёх велитов и ни единым словом не обмолвился об этом со мною… А это же верная была ловушка… И потом мне передали, что он часто трётся возле сундука с драгоценностями, предназначенными для кагана, возбуждая у Леонтия подозрения Знаю, что он любит золото, за византины мог бы и отца родного зарезать… Ещё раз пожелаем ему царства небесного!… Хороший был человек. Игнатий его очень любил…
– Да, капитан, он старика и похоронил с почестями на острове, прямо на берегу моря, и поставил на его могиле каменный крест… - дополнил слова Ктесия тайный посол.
– Поэтому я повторюсь, сказав, что не совсем доверяю лохагу и не пригласил его на эту встречу… Да он нам, в общем-то, теперь и не нужен… Свои вопросы мы решим сами… Об этом я и хочу говорить с вами. Послезавтра мы наконец-то отправляемся в Хазарию. «Стрела» готова к отплытию. Мы починили паруса, плотники проверили нижние трюмы и днище; у меня, как у капитана, судно должно быть всегда в полном порядке… Мы выйдем из Прекрасной Гавани, обогнём с юга полуостров, минуем Корчев и хазарский город Самкерш и, переплыв Меотийское озеро, войдём в Танаис. Почему я расписываю наш маршрут?… Да потому, чтобы показать, сколько времени нам понадобится, чтобы достигнуть реки и стоящей на ней крепости Саркел… Времени достаточно для того, чтобы тайный посол сумел опередить нас… - Узрев на лицах своих слушателей немой вопрос, капитан продолжил: - Сейчас всё узнаете… Асаф, - Ктесий положил руку на его плечо, - ты ведь когда-то жил у угров, во главе их отрядов ходил на русов, грабил купеческие караваны. Так?
– Истинно так, - подтвердил хазарин.
– И вожди этих родов знают тебя хорошо?
– Да.
– Ты бы мог сговориться с ними? О нападении…
– На диеру?
– Нет… Нет… Я думаю, что скоро Танаис покроется льдом. «Стрелу» придётся после Саркела оставить и, наняв лошадей и верблюдов, двигаться к кагану караванным путём… Моряки останутся на диере, а сам я должен идти с Константином… Надо! И ведь может случится так, что на караван нападут дикие угры. Ты понимаешь меня, Асаф… И учти, что философ в подарок кагану везёт немало драгоценностей, и какая-то их часть, скажем, немалая, Асаф, станет и твоим достоянием, пойдёт на расширение лупанара и закупку новых молодых красавиц… А прежним «дочкам» ты дашь давно обещанную свободу…
Хазарин расплылся в довольной улыбке:
– Насчёт свободы я ещё подумаю, уважаемый капитан…
– Это твоё дело, Асаф. Ну, как мой план?
– Хороший план. Поэтому я сейчас незамедлительно сажусь писать одному вождю, жадному, как Зевксидам, до золота и драгоценностей.
– А наш друг посол отвезёт к нему это послание… - поставил точку Ктесий и, помолчав, снова сказал: - Теперь ты, Асаф, понимаешь, почему я не остаюсь на «Стреле» с моряками, а иду с караваном… Драгоценности не должны достаться одному только вождю… Нужен человек, который разумно и без обиды для других распорядится ими… А в случае неудачного нападения у меня найдутся дела и в Итиле… Да, чуть не забыл, Асаф. Укажи вождю на мой отличительный знак - серебряный шлем с султаном из жёлтых перьев.
Хазарин кивнул. Тут на миг мелькнула в его голове отчаянная мысль, но хазарин поборол её, потому что снова перед глазами возникла могила его дочери… «Нет, нет, спокойно доживу со своими куропатками до конца, предназначенного мне в этой жизни… И довольно. А лупанар мой и правда нуждается в расширении, и действительно нужно купить новых девочек».
Потом Ктесий отозвал в сторону посла:
– Ты мне будешь нужен ещё… Поэтому после встречи с вождём постарайся ещё до нападения угров на наш караван примкнуть к нам.
– Будет исполнено, капитан.
4
Мы с Константином хорошо продумали путь до столицы хазар Итиля, намереваясь проделать его до наступления весенней оттепели.
Путь самый лучший и, пожалуй, единственный - это путь русских купцов, который мы так тщательно изучили ещё в Константинополе по книгам в патриаршей библиотеке. Ну уж коли он единственный, то и продумывать 5ыло нечего, да дело в том, что мы кое-где спрямили его мысленно, внеся при этом свои расчёты и соображения.
Когда наша «Стрела* подняла паруса и стала выходить из Прекрасной Гавани Херсонеса, на берег высыпало множество народа - даже и предположить не могли такого количества. На лицах людей читали столько доброжелательства, такое радушие, в глазах их было столько теплоты, что Константин от такого искреннего к нам отношения прослезился. Все собравшиеся на пристани желали нам доброй дороги и хорошей удачи.
Многим херсонесцам была известна цель нашего путешествия в Хазарию. А любовь их, и считаю, мы завоевали своими неустанными поисками останков святого Климента и подвигом Константина у Священного дуба в Фуллах, уничтожившего его, как пристанище Дьявола и сумевшего окрестить сотни язычников.