Нашествие квантовых котов
Шрифт:
— Мальчики! Можете снять эти тупые маски!
Я рад был выполнить ее приказ. В этой штуке я задыхался от постоянной жары. Мой коллега стягивал маску более медленно и неохотно, когда он ее снял, лицо у него было испуганное, глубоко обиженное и несчастное. Я ожидал всего, но только не этого! Лицо принадлежало… Лари Дугласу.
Хорошо еще, что и Дуглас был сбит с толку.
— Найла! — заговорил он дрожащим гневным голосом. — Какого дьявола? Не говоря ни слова, твои парни пришли и схватили меня, вытащили из постели…
— Заткнись, милый! — весело сказала она.
Даже
— Вот так-то лучше! — сказала она и бросила через плечо: — Мо?
— Да, мисс Христоф! — загромыхала эта обезьяна.
— Машина из лаборатории уже здесь?
— Припаркована за коттеджем, все готово!
Она кивнула. Сняв шляпу и очки, Христоф села в кресло и протянула руку. Мо услужливо вложил сигарету и зажег спичку.
— Вполне возможно, — сказала она, — что вы тут ни при чем! Но мы хотим, чтобы вы оказали нам услугу в одном запутанном деле.
— Слава Богу, Найла! — воскликнул Дуглас. — Я знал, что это ошибка.
А я спросил то, чего так стыдился и о чем страшился думать все это время:
— Мисс Христоф! Что с моей невестой и остальными?
— Они под нашим присмотром. Де Сота! Если проверка пройдет нормально мы их выпустим!
— Благодарю Небеса! А о какой проверке вы говорите?
— Это будет прямо сейчас! — сказала она. — Продолжайте, Мо!
И она вышла из бунгало, как только зашли два головореза в белых халатах с чемоданчиком.
Я съежился от страха, но это оказалось ничуть не больно… Они взяли мои отпечатки, измерили уши и расстояние между зрачками; они взяли анализы крови, слюны и кусков кожи; они заставили меня помочиться в бутылочку и забрали анализ кала. Это заняло время… Менее неприятным это делало только то, что с моим противным коллегой — таинственным Лари Дугласом, конспиратором из кофейной лавки и попутчиком во дворец Рейгана (Диксон, штат Иллинойс) — сделали то же.
Мне это не очень нравилось, Мо и другому конвоиру также. Они вышли и посматривали на нас через окно, когда лаборанты забирали свои образцы, я и Лари могли побеседовать. Первое, о чем я спросил, было:
— Какого дьявола, кто вы? Сексот?
Он виновато посмотрел на меня, но даже битый пес способен рычать.
— Не ваше собачье дело Де Сота! — огрызнулся он.
Дуглас взглянул, как мою кровь отсасывают в шприц, в то время когда молчаливый лаборант делал с его рукой то же самое.
— Ладно, кто же вы? Мальчик Найлы Христоф, доносчик или пленник?
Он коротко ответил:
— Да! — Потом спустил штаны, чтобы лаборант мог ткнуть ему в ягодицы.
— На вашем месте, Де Сота, — мрачно посоветовал он, — я бы побеспокоился о себе! Вы знаете, сколько у вас неприятностей?
Я засмеялся ему в лицо. Все боли и страдания моего тела говорили, сколько у меня хлопот.
— Во всяком случае, — обратил я его внимание, — Христоф сказала, что мы можем оказаться ни при чем! Чего же тогда бояться?
С жалостью и презрением Дуглас взглянул на меня.
— Она говорила это! — согласился он. — Но слышали ли вы, чтобы она сказала, что выпустит нас?
Я сглотнул слюну и спросил:
— На что это вы намекаете, черт возьми?
Он пожал плечами и взглянул на медика, оставив меня наедине с тревогами, пока не ушли люди в белом. Ни один из охранников не вошел, мы видели, как они сидели на перилах и посмеивались, глядя на дорогу. Через шоссе вихрем пронесся обтекаемый автомобиль, и я с внезапной горечью подумал о Грете. Я повторил:
— О чем вы говорили? Она сказала, что выпустит…
— Не «нас». Де Сота! «Их» — свидетелей, которые ничего не знают! Вы зверь иного масштаба и знаете многое!
— Да? — я покопался в банке мыслей, но ничего не вспомнил. — Боже всемогущий! Я даже не знаю, что ей надо!
Он мрачно возразил:
— Вы знаете одну вещь, которую знают немногие, и это — все! Как вы умудрились сразу побывать в двух местах?
— Какого дьявола, откуда мне знать? — крикнул я.
— Но вы знаете, что это случилось! Знаете, если говорить криминально, кто-нибудь может, скажем… совершить убийство в одном месте и иметь неопровержимое алиби! Иисус! Знаете, как все это может пригодиться для таких, как я… я подразумеваю нуждающихся в алиби, — поправился Лари.
— Но я понятия не имею, как это делается! — завыл я.
— Я узнаю! — кисло заверил он. — Ты можешь, наконец, проснуться? Думаешь, Найла разрешит уйти домой и разболтать про такие вещи?
Я сел, помотав головой.
То, что сказал этот интриган, было слишком логично. Ходили сплетни, что лагеря ФБР набиты людьми, все несчастья которых заключалось в том, что они знали секретную информацию, как я…
А если так, то следующей остановкой будет не Чикаго… Это будет Эверглейдо, где мне придется кормить собой аллигаторов и рыть канал… или лесоповалы Аляски. Где-нибудь, где бы ни… В точности мест можно сомневаться, но это несомненно стало бы моим долгосрочным адресом до того момента, когда сведения перестанут быть секретом. Или до моей смерти, что произойдет раньше! Я уверен, что через пару лет лагерей мне это будет безразлично!
Когда тени почти исчезли, а солнце находилось в зените, нам принесли сандвичи с ветчиной и ужасно теплый кофе из ближайшего автомата. Я умирал с голоду, но взял их без удовольствия. Медленно жевал бутерброд, и когда открылась дверь, готовился выкинуть мусор.
Но вошел не Мо и не другой охранник, вернее, это был Мо, но с Найлой Христоф. Она небрежно ухмыльнулась. В одной руке шеф-агент держала бутылку шампанского, прижав к груди.
— Поздравляю, мальчики! — сказала она. — Вы прошли проверку!
Ни я, ни Дуглас не проронили ни слова, и Христоф надула губы.
— Трепещи, дорогой! — сказала она, хихикая (это был неутешительный смех). — Ты не дождешься моих извинений! Бокалы! — быстро добавила другим тоном.
И, запинаясь от поспешности, в комнату ворвался второй бандит, неся на подносе фужеры. Она дернула головой — головорезы покинули бунгало — и протянула бутылку Дугласу.
— Разливай, милый! — сказала она, внимательно следя за его лицом. — Рада видеть, что даже здесь ты не утратил своих манер.