Нашествие. Суровые законы
Шрифт:
Зададимся вопросом: был ли смысл гуннам традиционной истории использовать Крым в качестве плацдарма для наступления на готов, не проще ли было всей массе гуннов переправиться через Дон? Это проще и легче: не надо делать большой крюк, сворачивая к югу, в сторону Керченского пролива. Ответить на этот вопрос сложно. Мне все-таки трудно найти смысл в таком раздвоении гуннских сил, подходя к анализу данной ситуации с точки зрения традиционной истории о гуннах того периода.
Зато найти объяснения причин, заставивших семитов (по АВ), вторгнувшихся через Кавказ, ударить в Причерноморье с двух сторон на готов и булгар, гораздо проще: семиты-то шли с юга (в отличие от гуннов, по ТВ пришедших с востока) лавой, сметая и захватывая все на своем пути. И Керченский пролив для них не мог быть преградой.
Болгарский историк Д. Димитров в своем труде «Протобулгары северного и западного Черноморья» пишет про племя сабиров (кстати, в этом этнониме видны наши авары: «с-абир», или иначе «с-абар», «с-авар»): «Особенно большую активность они обрели в VI веке, когда создали мощную федерацию родственных племен, получившую название „Царство гуннов“. Они были весьма многочисленны и могли собрать 20-тысячную армию хорошо вооруженных конных воинов. Они были настоящими мастерами военного дела и умели делать такие осадные машины, которые не были известны даже персам и византийцам».
По ТВ получается, что дикие кочевники сабиры и гунны обладали знаниями, недоступными персам и византийцам? Глупый вздор традиционной истории, такой же, как басни об осадных машинах столь же диких монголов. Зато по АВ авары, как высокоразвитые пришельцы-семиты, действительно намного опережали в знаниях местные народы.
Последний из чуть выше процитированных отрывков из Плетневой любопытен еще и тем, как автор, известный историк, пытается объяснить причины успехов аваров. Прочтите этот отрывок еще раз. Авары, «небольшая орда», слабое племя, изгнанное с родных мест, от безысходности побеждает всех и вся. Читая строки Плетневой о слабых аварах, невольно вспоминаешь подобную ерунду, преподносимую читателям другим известным традиционным историком — Львом Гумилевым, фантазировавшим на тему гуннов.
«Часть же хуннов направилась в Среднюю Азию и дошла до Семиречья… Самые отчаянные двинулись на запад. Они прошли через весь Казахстан и в пятидесятых годах II века вышли к берегам Волги, потеряв при этом большую часть своих женщин. Те физически не смогли вынести такой переход, да и из мужчин выжили лишь самые крепкие.
…Женщинами они обзавелись, сделав набег на аланов».
Откуда у Гумилева ТАКАЯ информация? Здесь может быть только один вывод: все это домыслы. Гумилев — крупнейший авторитет по степным культурам, многое им сказанное давно стало хрестоматийным. Хорошо, если эта информация опирается на какие-то восточные или иные источники. Но если это просто его выдумки, то, однажды попав на страницы научного труда, они могут и в дальнейшем тиражироваться, на них будут делать ссылки другие ученые и т. д. Аналогичный недобросовестный подход к освещению исторических процессов мог себе позволить патриарх советской исторической науки Рыбаков. При этом традиционными историками напрочь отвергается все, что написано Носовским, Фоменко, Калюжным, Валянским и другими альтернативными исследователями.
Но вернемся снова к хуннам: «За это время, т. е. за 1000 дней, было пройдено по прямой — 2600 км, значит — по 26 км ежедневно, а если учесть неизбежные зигзаги — то вдвое больше. Нормальная перекочевка на телегах, запряженных волами, за этот срок не могла быть осуществлена. К тому же приходилось вести арьергардные бои, в которых и погибли семьи уцелевших воинов. И уж, конечно, мертвых не хоронили, т. к. на пути следования хуннов остатков палеосибирского типа почти нигде не было».
Увы, Лев Николаевич был не в ладах с арифметикой. Если 2600 разделить на 1000, то получится не 26, а 2,6. Таким образом, даже с учетом зигзагов получится всего 5,2 километра в день. С такой среднесуточной скоростью вполне можно остановиться, чтобы похоронить своих мертвых, а не бросать их не погребенными. Такое отношение к погибшим для кочевников было неприемлемо.
Из-за неправильно совершенного арифметического действия (а это именно так, это не корректорская ошибка, так как действительно где-то 2600 километров было пройдено за три года, указанных Гумилевым — с 155 до 158 года н. э.) историк с легкостью делает вывод о возможном палеосибирском (т. е. монголоидном) антропологическом типе хуннов. Обратите внимание: останков хуннов-монголоидов на их долгом пути в Восточную Европу «ПОЧТИ НИГДЕ НЕ БЫЛО». А ведь искали!
Далее автор смело критикует американского историка Мэнчен-Хелфена, который напрасно «сомневался в тождестве хуннов и гуннов, ибо его возражения: неизвестность языка хуннов и гуннов, невозможность доказать факт перехода с Селенги на Волгу, несхожесть искусства тех и других — легко опровергаются при подробном и беспристрастном разборе обстановки II–V веков».
Итак, американский историк приводит очень сильные аргументы против отождествления хуннов и гуннов. Но для Гумилева все это ерунда, у него аргумент посильнее: обстановка тех лет. И это называется НАУЧНЫМ ПОДХОДОМ?! В таком случае однозначно США находятся в Индии, ибо там живут коренные жители — индейцы и индийцы. Согласны, господа историки? По Гумилеву получается, что если китайцы воевали с какими-то кочевниками, названными ими хуннами, которых прогнали куда-то на запад, то это точно те люди, которых в Европе называли гуннами. Интересно, но тут же Гумилев удивленно вопрошает: «Каким образом могло получиться, что немногочисленный бродячий этнос создал огромную державу?».
Далее, гунны появляются в Восточной Европе, но о них сразу и надолго забывают: «Аланы 200 лет постоянно воевали, а вот о гуннах, их соседях, даже успели позабыть. Это не может быть случайностью. Скорее это историческая загадка». Нет, здесь как раз все проще: раз гунны не китайские хунны, то их «странная» пропажа на два века объяснима легко — на исторической сцене они появились согласно ТВ только в IV веке, а до этого на Земле не было никаких хуннов.
Известный историк Артамонов, автор большой и серьезной книги «История хазар», на мой взгляд, допустил ошибку, пригласив для редактирования своей книги Гумилева. Как следствие этого, его книга потеряла историческую объективность, приобретя взамен некоторые пассажи в стиле Гумилева. Почему гунны побеждали своих противников, тех же алан? «Не вступая в рукопашную схватку, они осыпали врагов стрелами, и, то исчезая, то появляясь с разных сторон, доводили их до изнеможения, и в конце концов торжествовали победу».
По Артамонову, гунны и их лошади, полные сил и энергии, целый день скачут и кружатся вокруг аланов, а у последних от гуннской карусели закружились головы. Впрочем, если судить по Гумилеву, аланы всегда были слабыми и хилыми. Тысячелетие спустя(!) они встретились с передовым отрядом монголов, совершившим беспримерный рейд из степей Монголии через Кавказ: «Измученные переходом монголы отнимали у аланов пищу, угоняли лошадей и другой скот. Аланы в ужасе бежали куда попало». Вероятно, у аланов была наследственная предрасположенность к изнеможению?
Но можно привести слова римского полководца Помпея: «…я в то время стремился к Каспийским запорам и преследовал суровых, вечно воинственных аланов…» (Лукан, «Фарсалия»). Не могли аланы так деградировать и из суровых воинов превратиться в ничтожных трусов. Правда, потом, уже в середине XV века, аланы «снова стали» храбрыми! Византийский историк Лаоник Халкокондиле отметил их храбрость на войне.
Но С. А. Плетнева не была первооткрывателем причин блистательных военных успехов аваров. У именитого историка Г. В. Вернадского можно прочесть: «Спасаясь бегством от тюрков, от которых можно было ожидать преследования, авары не имели иной альтернативы, кроме как прорваться в причерноморские степи, захваченные булгарами. Они были в отчаянном положении, поскольку у них не было ни продовольственных запасов, ни источников для получения оружия, ни скота и кузниц. Они ничего не теряли, а получить могли все; в ином случае они были обречены на голод и уничтожение».