Наши крылья растут вместе
Шрифт:
Оливия еще раз посмотрела в окно, отгоняя от себя мысли о нервном капитане. Надо было ответить ему дерзостью, но она пожалела его. Так же как мать жалела отца, соглашаясь с ним в любой ситуации:
— Хорошо, капитан, я поняла. Мне позвать Карима? Или пусть подавится едой во время тряски?
Тут же дверь распахнулась и за Марком зашел тот самый человек, которому она только что пожелала «приятного аппетита». Карим просверлил ее взглядом своих черных глаз и сел на свое место, беря тонну бумаг и кладя их на колени. Девушка не стала еще больше портить ему уже испорченное настроение и вышла из кабины, закрыв за собой дверь.
Даниэль улыбнулся, не веря
Глава 37
Самолет потряхивало ни так сильно, как ожидала Оливия, но она заставила пристегнуться всех своих пассажиров. Молодая парочка была очень недовольна этим фактом, высказывая возмущение вслух:
— Почему я должна пристегиваться, если самолет почти не трясет? — Поморщилась девушка с коротко стриженными черными волосами. Ее голова лежала на коленях у рядом сидящего парня, а ноги были подняты на кресло. Славо богу, ума хватило снять обувь, — я хочу спать.
— Прошу вас пристегнуться, — улыбалась Оливия, но в душе желая руками схватить ее за грудки и силой усадить в кресло. Она понимала, что длинный перелет слишком тяжел и многим пассажирам хотелось ходить или лежать, — турбулентность может начаться в любую минуту.
— Мне все равно, я же лежу. Из самолета я точно не выпаду, — нахально улыбнулась та.
— Это приказ капитана. Я прошу вас, пристегнитесь, пожалуйста, это в целях вашей же безопасности.
— Я не слышала никакого приказа… — ее слова оборвал резкий толчок и ощущение легкости.
Оливию откинуло назад, но она успела ухватиться за соседнее кресло, наблюдая, как девушка тут же села и потянулась за ремнем.
Душа осталась где — то наверху, Оливия чувствовала, что они снизились, попав в воздушную яму и тут же давление вновь нормализовалось, подгоняя ее тело к душе.
Прозвучали три коротких сигнала, она уже слышала один, когда Даниэль нажал кнопку на своей панели. Сейчас их было три. Она взглядом обвела салон, слыша еще один сигнал на пейджере боковой двери. В надежде, что это написала Келси, девушка прочитала сообщение: «Экипажу занять свои места». Это написала не Келси, это сообщение прислали пилоты и тут же спокойный голос Даниэля вышел на громкую связь с салоном:
— Уважаемые, Леди и Джентльмены, говорит капитан, мы пролетаем зону сильной турбулентности, прошу всех оставаться на своих местах, поднять спинки кресел, убрать откидные столики и пристегнуть ремни до отключения сигнала на ваших панелях.
В его голосе не было ни паники, ни нервозности. Он говорил четко и ясно, проговаривая каждое слово. Оливия видела, что после его слов, люди не испытывали страха, они сидели спокойно, смотря в окно, пытаясь увидеть хоть что — нибудь, что напомнило бы им о турбулентности. Самолет уже летел в облаке тумана, они не знали, что этот туман и есть та самая опасная зона.
Еще один сильный толчок и самолет завибрировал, тряся все внутри себя. Оливия кинулась к своему месту, возле пейджера на двери. Она села и пристегнулась, руками проводя по ремням безопасности, слыша дребезжание обшивки салона. Она обвела его взглядом, боясь, увидеть то, что станет причиной для заголовка завтрашних газет — трещины. Именно они стали истерией номер один в небе над Азией. Самолеты медленно разрушались изнутри, находясь в сильной вибрации. И хоть все люди выжили, травм было много. Не хотелось составить им компанию, а прочность этого самолета
Они летели высоко в воздухе, а было ощущение, что едут по каменистой дороге, натыкаясь на большие булыжники. Стало страшно слышать дребезжание дверей багажных отсеков, находящихся над пассажирами. Оливия посмотрела на них, боясь, что они откроются и вся ручная кладь полетит на людей.
Но страшнее, когда кислородные маски начнут один за другим вываливаться из своих убежищ, пугая их. Она уже видела это своими глазами. Тот случай она никогда не забудет. И она не хочет его повторения.
Видя испуганные глаза людей, сидевших напротив, Оливии захотелось их подбодрить, и она улыбнулась. И хотя улыбка вышла не самая искренняя, ей казалось, что они слегка расслабились. Она видела, как многие на нее смотрят, ища хоть каплю поддержки. Она сидела гордо и уверенно, а внутри все тряслось от страха, руки дрожали, и она машинально схватилась за ремень безопасности.
Тряска усиливалась, багажные панели уже готовы были открыть свои рты и вывалить все содержимое в салон. Взгляд Оливии теперь был прикован к ним. В ее голове промелькнули все уроки учебы в авиакомпании "Arabia Airline" с самого начала до самого конца. Никто не имел права ослушаться приказа капитана и встать со своего места, она знала правила, но готова была нарушить их, если откроется хоть один отсек. И как по велению Дьявола, преследовавшего их самолет в виде большого грозового фронта, дверь панели распахнулась, и Оливия зажмурилась. На секунду. В следующую секунду она распахнула глаза, видя, как изнутри багажного отсека съезжает большой рюкзак. Под ним сидела та самая девушка с черными короткими волосами, со страхом смотря вверх и прижимающаяся к своему парню. Он в испуге, прижался к своей соседке, руками обхватив свою девушку. Это была доля секунды, картинка, запомнившаяся навечно. Руки Оливии нажали кнопку на своем ремне безопасности и все четыре лямки тут же отпустили ее в объятия Дьявола.
— Оливия, не делай этого, — прокричала Келси, сидевшая через пролет.
Но не делать этого девушка не могла. Она не могла сидеть и наблюдать, как вещи заваливают ее пассажиров.
Самолет трясло, раскачивая из стороны в сторону, то вверх, то вниз. Булыжная мостовая превратилась в многочисленные кратеры. Давление скакало, опуская душу, то поднимая ее вверх. Тело уже не успевало за ней.
Девушка хваталась за изголовья кресел, пытаясь, как можно быстрее дойти до злосчастного багажного отсека. Он был близко, но расстояние увеличилось в тысячи миль. Келси еще раз крикнула что — то, но Оливия даже не слышала слов, стоял жуткий грохот дребезжания пластика и вдалеке крик пассажиров. Он дал ей сил преодолеть остаток расстояния и ели стоя на ногах, она с силой захлопнула отсек, оставляя содержимое в его желудке. Пусть Дьявол подавится сам.
Удовлетворенная, она опустила взгляд на девушку, которой уже ничего не угрожало свалиться сверху и встретилась с ее ошарашенными глазами:
— Все хорошо, — кивнула Оливия и в этот момент самолет резко взвыл вверх. Ноги не устояли, принимая на себя внезапную тяжесть и Оливия упала на пол.
Все стихло так же внезапно, как и все началось. Ни шума, ни тяжести, ни страха. Но дикая боль в голове заставила ее снова очутиться в этом ужасе. Открыв глаза, она снова услышала пластик и шум двигателей. Чьи — то руки пытались ей помочь встать, это были руки той девушки, Оливия приняла ее помощь, пытаясь встать на ноги и у нее получилось: