Наши люди в Шанхае
Шрифт:
Наконец-то я здесь. Я запросто смогу пройтись по Запретному Городу, увижу Врата Высшей Гармонии, Дворец Небесной Чистоты и Чертог Соединения. Побываю в Ламаистском монастыре, посмотрю на тридцатиметровую фигуру Будды, полюбуюсь…
Мое благостное настроение улетучилось тотчас, как только выяснилось, что Сергей потерял свой багаж.
«Начинается!» — недовольно подумала я и закружила вместе с Алсуфьевым возле конвейерной ленты.
— Это бесполезно, Сережа! Здесь уже ничего нет. Весь багаж с
— Спросить? — оживился Алсуфьев. — Ты думаешь, надо у кого-то спросить?
— Ну, да. Спроси, пусть узнают. Чего ждать у моря погоды? Мы так только время теряем.
— А у кого, ты думаешь, надо спросить?
— Не знаю, — я огляделась. — У кого-нибудь из служащих, у того, кто за это отвечает, или у того, кто говорит по-английски. Не знаю. Ты ведь уверен, что у тебя было два чемодана?
— Уверен, — слегка помедлив, ответил он.
— Так уверен или нет? Сережа, я тебя умоляю, мне показалось, ты приехал вчера в аэропорт с одним. Небольшой, черный чемодан на колесиках. Ты вез его за ручку?
— Вез.
— А второй? У тебя точно был второй чемодан? Мне кажется, что нет. Сережа, я не помню, чтобы у тебя был еще какой-то чемодан.
— Был, — упрямился Алсуфьев. — Только это не совсем чемодан. Это большой пластиковый кейс.
— Но он у тебя был? Ты в этом уверен? Ты не мог оставить его дома?
— Не мог!
— То есть, когда ты вышел вчера из дома, у тебя были заняты обе руки?
— Да.
— А в такси? Сережа, может быть, ты забыл свой кейс в такси?
— Нет, — упрямо твердил Алсуфьев. — Я не мог оставить его в такси, потому что не выпускал из рук. Всю дорогу до аэропорта я держал этот кейс на коленях.
— Ну, хорошо. А потом? Сережа, что было потом! Ты оба своих чемодана сдал в багаж? Или нет? Может, ты взял его с собой в самолет и там оставил? Вспомни, Сережечка!
Алсуфьев послушно закатил глаза и пожевал губами.
— Нет! — твердо сказал он. — Я не мог забыть его в самолете. В самолет я взял только твою сумку. Вот эту. С докладом. А вторая рука у меня была свободна. Я держал в ней паспорт и билет.
— Гм. Получается, у тебя одна рука была занята и у меня одна рука была занята. У меня было всего три места: сумка, сумочка и чемодан, и у тебя было два места: чемодан и еще чемодан.
— Кейс!
— Подожди, Сережа, не путай меня! Я сама запутаюсь. Без твоей помощи. Итак, у нас с тобой получается, что в багаж мы сдали на двоих три вещи, и тебе должны были дать три багажных талона. Где они?
— У меня, — он достал из бумажника талончики и протянул мне.
— Алсуфьев! Здесь же всего
— Не знаю. Может, я потерял. Или мне его вообще не давали?
— Вот именно, не давали. Если ты уверен, что не забывал свой кейс дома, значит, ты просто не сдал его в багаж. Оставил у регистрационной стойки. Поставил на пол и забыл.
— Ты думаешь? — растерянно пробормотал он. — Думаешь, я оставил кейс в Питере и искать его здесь бесполезно?
— Уверена, — я пожала плечами. — У нас ведь только два талона. — Меня не так-то легко сбить с толку.
— Да, но…
— Сереж, я тебя умоляю, давай без паники. Пожалуйста! Ничего непоправимого не случилось. Уверяю тебя, твой кейс в целости и сохранности. Сейчас такие времена, что на чужой бесхозный чемоданчик никто не позарится. Тем более в аэропорту. Наверняка, когда пассажиры обратили на него внимание, то подумали, что там бомба, и вызвали службу безопасности. Лежит себе сейчас твой кейс тихо-мирно на полочке в бюро находок, лежит и похохатывает, тебя дожидается. Хочешь, я позвоню Славе, он съездит за ним в Пулково и заберет? Тебе будет спокойнее.
— А это удобно?
— Почему нет?
— Ну-у, не знаю даже. Слава и так крайне загружен, а тут я еще со своими проблемами на его голову…
— Не выдумывай! Скажи мне лучше, что у тебя в нем лежит, в этом кейсе? Ты помнишь? А то Славке чего доброго его не отдадут, если он не сможет точно перечислить, что там находится. Зря только время потеряет.
— Да, я помню. Помню! Сейчас, Наташечка, сейчас скажу. У меня там ноутбук, во-от, запасное зарядное устройство для телефона, во-от, электронный переводчик, второй том монографии Хайнца Хекхаузена «Мотивация и деятельность», во-от, в твердой обложке черного цвета, во-от, и…
Алсуфьев побелел как полотно. У него даже веснушки побелели.
— И?!! Сережа, я тебя умоляю, прекрати меня пугать. Что «и»?!! Что у тебя там было еще?!
— Доклад, — потерянно сказал Алсуфьев. — У меня там лежал доклад, с которым я должен выступать на конференции.
— То есть как доклад?!! Доклад?!! Кошмар какой. Сережа!!! И что теперь? Что ты будешь делать? Нет, это невозможно! Он у тебя один? То есть, я хотела спросить, доклад у тебя распечатан в одном экземпляре?
— Нет, не в одном, — совсем сник несчастный Алсуфьев. — Я распечатал его в двух экземплярах. На всякий случай! — горько усмехнулся он. — И оба печатных экземпляра положил в кейс, там же электронная версия на CD и еще один экземпляр доклада в ноутбуке, который соответственно тоже остался в утраченном кейсе. Видишь, какой я предусмотрительный.
Я хотела было наорать на него, нельзя, дескать, хранить все яйца в одной корзине, но вовремя спохватилась, прикусила язык.