«Наследие Дерини»
Шрифт:
– Нет, его мы просто использовали, – пояснил Райс-Майкл. – Он понятия не имел о том, что происходит, ведь он немедленно донес бы обо всем отцу.
– И все равно Таммарон его убьет, – пробормотал Ран.
– Надеюсь, что нет. Он славный парень, и тоже придет в ужас, как и вы, когда узнает обо всем, что, творилось у него за спиной.
Ран громко хмыкнул и уперся руками в бока. Затем, склонив голову, уставился на короля.
– Ладно. Я человек приземленный, сир. Поэтому давайте поговорим о вещах практических. Что мы будем делать с вашей рукой? Если вы умрете от воспаления, потому что не пожелали
– Лучше уповайте на то, что я не умру, – отозвался Райс-Майкл. – Взгляните на нее сами, вы же опытный вояка. Что вы думаете об этом?
Он слегка приподнял руку из таза, и вода с шумом принялась стекать обратно, бросил на рану косой взгляд и тут же с отвращением отвернулся и откинулся на подушки.
Ран и впрямь согласился подойти и, двумя пальцами приподняв ладонь, внимательно осмотрел рану. В тот момент, когда он повернулся, чтобы взглянуть на Райса-Майкла, тот вперил в него взгляд своих серых глаз и мгновенно захватил контроль над сознанием гофмаршала, – но сделал это очень осторожно, чтобы Ран не осознал, что с ним происходит.
– Похоже, что Стеванус начал снимать швы, – заметил Ран.
Райс-Майкл кивнул.
– Я не мог ему помешать.
Ран поморщился.
– Рана начнет гноиться, если не дать ее прижечь.
– Скажите мне честно, – попросил Райс-Майкл. – Будь это ваша рука, вы позволили бы прижигать?
Ран вновь посмотрел на него и растерянно заморгал, все глубже попадая под власть чар Райса-Майкла.
– Я… не знаю. Тут несомненная лихорадка и местное заражение, однако выше по руке оно пока не пошло. Тем не менее, если вы намерены отправиться в путь…
– Ядолженехать, Ран, – произнес король негромко. – Я хочу домой. И заставлю везти меня в повозке, если понадобится. Но я должен ехать. Не знаю, что случится дальше, но… я хочуувидеть жену и сына.
С этими словами здоровой рукой он тронул Рана за запястье и стиснул его пальцами, используя более близкий телесный контакт, чтобы глубже войти в его сознание. Глаза Рана закрылись, и он покачнулся, но Катан тут же поддержал его со спины, чтобы Райс-Майкл мог завершить свою работу.
Ему было очень трудно сосредоточиться, учитывая воздействие макового отвара, но он опасался, что больше никогда подобный шанс не представится. Огибая всю ту грязь,чувство вины и ненависть, которыми был полон разум гофмаршала, не касаясь их предыдущего разговора о документах, он поместил в сознание Рана несколько установок… прекрасно сознавая, что о некоторых из них очень пожалеет, когда будет призван на Страшный Суд. Но сейчас они были необходимы, чтобы обеспечить династии Халдейнов будущее. Все это заняло какое-то время, однако он заранее продумал свои действия, пока ждал появления Рана.
Закончив, он стер все воспоминания о своем вмешательстве, отпустил запястье Рана и освободил его из-под контроля. Катан тихонько вернулся к своему месту у дверей.
– Я очень устал, – пробормотал Райс-Майкл, вновь погружая руку в воду, которая к этому времени уже успела остыть.
Затем он вновь взглянул на Рана.
– Не могли бы вы попросить мастера Стевануса вернуться сюда и перевязать мне руку. Надеюсь, мы договорились, что не будет ни прижиганий, ни кровопускания.
Ран, выпрямившись, вытер полотенцем руки. Челюсти его были крепко сжаты, в глазах тлел неприкрытый гнев.
– Вы очень упрямый человек, сир. Всегда были таким. Однако если вы твердо намерены выехать завтра…
Король позволил себе зевнуть, и в этом не было никакого притворства.
– Я совершенно не желаю обсуждать этот вопрос, милорд. Мне дали изрядную дозу болеутоляющего, так что, боюсь, я начинаю терять сознание. Пожалуйста, приведите мастера Стевануса.
– Я схожу за ним, сир, – воскликнул Катан.
Ран ушел в тот же миг, когда Стеванус вернулся в комнату вместе с Фульком, но Полидора к королю не допустили. Райс-Майкл слышал их сердитый спор в коридоре, но постепенно голоса отдалились, и Стеванус подошел к нему.
– Никакого прижигания и никаких кровопусканий, – велел Райс-Майкл, протягивая мокрую руку. – Просто высушите ее, перевяжите и вновь замотайте повязкой. Я хочу уехать отсюда как можно раньше поутру.
Он заснул даже прежде, чем Стеванус закончил перевязывать ему руку, в надежде, что Катан с Фульком проследят, дабы воля короля была исполнена, и остаток ночи проспал глубоко и без сновидений. Он был бы рад узнать, что Целитель Кверон уже двинулся в путь, направляясь на встречу с королем и неся с собой надежду на избавление от боли, – но он не ведал об этом.
Глава XXIV
Предатели наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы.[25]
В Ремуте вести о ранении короля и об исходе поединка в Истмарке были получены ранним утром того самого у дня, когда Райс-Майкл оказался в аббатстве святого Кассиана. И хотя войска уже двинулись в столицу изArx Fideiи Картана, причем последних ожидали уже нынче к полудню, сановники дружно вздохнули с облегчением, собравшись в зале заседаний совета, чтобы прослушать отчет Рана о событиях в Кулликерне.
То, что король уцелел, судя по всему, благодаря помощи Судри Истмаркской, было воспринято почти как чудо, в особенности, когда они узнали, что графиня сумела выстоять не только против принца Миклоса, но и против его спутника, который был, вероятно, никем иным, как переодетым Мареком Фестилом.
– Но чего же они, по-вашему, добивались? – спросил отец Секорим, рассеянно потирая глаза, поскольку, как и всех остальных, его подняли с постели с прибытием гонца, которым оказался рыцарь по имени Генри Резерфорд.
Хьюберт лишь развел руками в ответ, радуясь, что в полутьме никто не заметит на его лице раздражения. Секориму предстояло еще многому научиться, прежде чем он сможет сравниться с Полином.
– Если бы они добились своего, то, уверен, прикончили бы короля на месте, – пояснил он. – Однако я сильно сомневаюсь, что именно в этом заключался их замысел. Скорее всего, они добивались смерти Судри Истмаркской, урожденной Рорау, которую считали предательницей, после того как она вышла замуж за графа Истмаркского. Правда, я бы лично сказал, что это Истмарк предал своих, породнившись с Дерини, – он вздохнул, – но едва ли нам сейчас следует обсуждать этот вопрос, поскольку мы узнали обо всем спустя пятнадцать лет после того, как эта свадьба состоялась. По крайней мере, гадина теперь мертва.