Наследие
Шрифт:
До самого отлета, Нилион хмуро молчал, обдумывая что-то свое, предоставив Олин право подгонять солдат. Как только челнок вошел в гиперпространство, он поспешил вызвать лейтенанта в офицерскую каюту.
— Таил, какого Акрика тебе опять понадобилось цеплять Барнона? — набросился Нилион на нее, едва закрылась дверь. — Последние мозги где-то растеряла? Совсем не соображаешь, что говоришь, главное — кому!
— Командир, но ни генералу же я нахамила. — Олин откинула с глаз челку.
— Да лучше уж Грону нахамить, чем этому вычурню! Я ж тебя постоянно предупреждаю, но
— Больше не повторится, капитан. Просто законное любопытство…
— Таил, засунь свое любопытство, знаешь куда! И не задавайся вопросами, знать ответ на которые, тебе не положено — это плохо закончится. Если подобная выходка повторится еще раз, я сам сверну тебе голову, чтобы не ждать, пока это сделает кто-то другой. Свободна!
Олин отдала честь и вышла. Она прекрасно понимала, что сейчас лучше действительно держаться от полковника подальше и не давать ему повод для придирок, но удержаться от того, чтоб позлить этого кабинетного присоса не смогла. В коридоре, она наткнулась на Аири, нервно расхаживающего между отсеками с Наром на плече. Шаги гулко отдавались от металлического пола и эхом разносились по челноку.
— Тебе чего на месте не сидится? — Олин остановилась.
— Да так… — Аири тоже остановился. — А что наш командир так орал? Аж переборки дребезжали.
— Та… — Олин махнула рукой. — Не понравилось ему, как я с Барноном разговаривала. И кто меня за язык дернул…
— Понятно. Ты в общую?
— Куда еще? Рядом с Нилионом, сейчас лучше не находиться, по крайней мере, мне.
Минут за тридцать до высадки, в каюту вошел капитан. Он окинул взглядом подскочивших солдат, и остановился на Олин.
— Лейтенант, ты чего здесь расселась?
— Так, я никаких приказов не получала, — Олин не нравилось хмурое выражение лица капитана.
— Иди в рубку управления, свяжись с капитаном Стрелиным. Я внес некоторые коррективы в план действий, нужно поставить Алика в известность. И сама, заодно, ознакомься.
Олин хотела что-то сказать, но строгий взгляд Нилиона, пресек это желание на корню. Она знала, что ответит Алик на сообщение «о некоторых коррективах» своим обычным ворчанием. Алик — отличный офицер и надежный друг. На него можно положиться в любой ситуации, но вот эта привычка поворчать, иногда, просто выводит из себя. Войдя в рубку, лейтенант, жестом, указала Лириан освободить ей место, и связалась с челноком Алика.
— Капитан, тут мой командир кое-что переиграл. — Сообщила Олин, когда Алик ответил. — Мы высаживаемся не в указанном Барноном месте, а в квадрате 17–24.
— С какой это радости? — Алику пришлось не по душе, что подобное решение приняли без его ведома.
— А мне почем знать? Спроси у Нилиона. Он ничего не объяснил.
— Вот так всегда! — в динамике рации раздался тяжелый вздох. — Никто не считает нужным спросить мое мнение, и я обо всем узнаю последним.
— Алик, прекрати ворчать. Вот выполним задание, тогда и выскажешь свое законное недовольство. Причем, по адресу, а ни в первые свободные уши. Кстати, кое-кто вчера должен был задержать командование и теперь, за этим кем-то должок, —
— Да каким образом я мог задержать Грона? Он пролетел мимо меня, даже не заметив. И вообще, сейчас не время об этом.
— Мог бы хоть предупредить. Так что, за тобой все равно должок.
Олин отключила рацию. Несколько минут, она сидела, о чем-то размышляя, а потом быстро набрала код, но из рации послышался лишь шум помех. Олин стукнула по кнопке отключения и, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза.
— Ты с кем? — осторожно поинтересовалась Тила, сидевшая за огневым пультом.
Олин приоткрыла глаза и слегка повернула голову в ее сторону, но ничего не ответила.
— Понятно… — вздохнула Тила.
Сейчас, Олин терзали нехорошие подозрения и чувство вины, в котором она никогда не признается. Ей не нравилась собственная неосведомленность, настроение Нилиона, да и само это задание в целом.
Обеспечить безопасный отход группы, могли и планетарные войска, которых на Альвриме вполне достаточно. Эта планета являлась поставщиком довольно ценного металла, входящего в состав сплава, из которого изготавливались «скелеты». Нападение нельзя назвать неожиданным, но вот зачем туда направили группу 4-Х? Нилион, похоже, что-то знал, но, как всегда, не собирался ни с кем делиться этой информацией. Размышления прервал вошедший в рубку Атикс.
— Лейтенант, капитан приказал тебе занять место за огневым пультом, а мне сесть за штурвал, — произнес он. — Остальным приказано явиться в офицерскую для инструктажа.
Они остались в рубке управления вдвоем. Атикс молчал. Казалось, он чем-то очень сильно расстроен. Старшина сидел, погрузившись в свои мысли. Олин заметила, что что-то в нем изменилось. Она бросила на него незаметный взгляд, и ей показалось, что сейчас в глазах Атикса нет той надменности, которая ее всегда злила. Во взгляде застыла озабоченность и какая-то тоска. До выхода из гиперпространства оставалось минут десять, когда старшина нарушил молчание:
— Ты не знаешь, что там стряслось? — он старался не смотреть на Олин, чтобы она не заметила выражение его лица.
— Понятия не имею, — честно призналась лейтенант. — А с чего вдруг тебя, сомнения гложут? И сидишь ты с такой рожей, будто тебя заставляют десантироваться без «скелета», прямиком из верхов.
— Лейтенант, а с чего ты повесила на меня ярлык отъявленной сволочи? — Атикс повернулся к Олин. — Конечно, отношения у нас не заладились еще в центре, но все же…
— Так ты сам его на себя повесил. И меня мало интересует, почему ты это сделал. Может, тебе так жить проще.
— Да что вы все знаете о моей жизни! — вспылил Атикс. — Когда я поступил в центр, тут же поползли слухи: сынок преуспевающего промышленника пытается скрыться от проблем. А, между прочим, это был только мой выбор, и больше ни чей!
— Хочу заметить, я обращаю мало внимания на подобные разговоры, обо мне тоже всякое говорят, и ко многому причастен ты. Но тебе здорово удавалось соответствовать этим слухам. Да и не из-за них ты так загрузился. Жил же как-то с этим три года. Тебе что-то известно?