Наследие
Шрифт:
Дракон взмахнул крыльями, отрываясь от земли. Он завис над копошащейся тьмой, выпустил новую струю огня, и Рик произнес:
— Не трать силы, Гор. Огонь берет живую плоть, а это Сила, ему не подвластная. Ах, если бы тут был Дархэйм, а у меня магия, чтобы прикрыть тебя…
И тут он ударил себя по лбу, осознав, зачем нужны были маги в драконниках Илейни. Ну, конечно же! Щиты! Маги закрывали летунов во время боя! И раз появился такой обычай, значит, не просто так. Опять Валистар? Аниторн выругался на себя, злясь, что продолжает складывать мозаику даже сейчас.
— Гор, поднимайся выше, — сказал он. — Так быстро устанешь.
Дракон послушно поднялся. Лорд смотрел,
— К обратной стороне драконника, Гор.
Дракон послушно облетел драконник и опустился на каменную площадку у вторых ворот. Риктор спрыгнул на землю и поспешил к запертому входу. Замок тут же отозвался, откинув дужку. Илейни распахнул створу и тут же увидел, как черные клубы заполняют драконник, подбираясь к серому дракону.
— Аскерд! Сюда!
Летун заревел и поспешил к человеку. Лорд вернулся к Гору, быстро взобравшись ему на спину. Черный дракон тут же взлетел, а следом поднялся в небо серый. Он пристроился в хвост Гору, послушно следуя за ним, как за вожаком. Рик вел их выше, ко второму драконнику, где была плоская крыша, и летуны опустились на нее, продолжая наблюдать за тем, как тьма расползается по замковому двору. Илейни слез с Гора и подошел к краю крыши.
— Ах, кабы узнать, что там творится, — с досадой произнес мужчина.
— Рик! — аниторн поднял голову и увидел Расследа, выглянувшего из окна своих покоев. — Что происходит?
— Дархэйм в замке, — мрачно ответил лорд.
Тьма вдруг собралась в единый ком и помчалась к драконнику, на крыше которого стоял Риктор Илейни. Дичь себя обнаружила.
— Чтоб тебя Огненные спалили к Бездне, — взвыл мужчина, уже готовый вновь забраться на Гора.
— Рик! Рик!!! — донесся до него надрывный женский крик.
Аниторн обернулся, и тут же заревел Гор, бросаясь к краю крыши. Фиалка стояла посреди замкового двора. Она воздела руки кверху, закрыла глаза, и тьма колыхнулась обратно. Нехотя, тяжело, не желая подчиняться, она ползла к одинокой женской фигуре, чьи волосы полыхали, подобно огню. Вскоре она оказала полностью скрыта за пеленой черного тумана. Он собрался вокруг Фиалки, закружился, превращаясь в огромную воронку, живо напомнившую смерч, поднялся выше… Женщина раскинула руки, и смерч умчался в море. Замок очистился.
Затворница повернула голову к драконнику, махнула рукой, крикнув:
— Прогнали!
Риктор сделал шаг к краю крыши, но Гор вдруг обернулся и предостерегающе зарычал. Из ноздрей его повалил сизый дым…
— Парень, ты опять? — настороженно спросил человек. — Гор, мы это уже…
Дракон заревел, не давая ему закончить. После махнул хвостом, сбивая с ног, и, распахнув крылья, сорвался вниз, спеша к женщине, уже бежавшей к драконнику. Он опустился перед ней на землю и жалобно завыл. Фиалка попыталась обойти великана, но он закрыл ей дорогу, после подтолкнул носом, вынуждая отступить. Больше делиться своей самкой дракон не желал. Он теснил Фиалку к своему драконнику. Женщина подняла голову, глядя на Рика, стоявшего на краю крыши.
— Я не причиню ему боли! — крикнула она. — Думай, как добывать меня.
— Ар-р-р, — заворчал Гор и толкнул самку в драконник.
После вошел сам и угрожающе зарычал, словно предупреждая, что проход закрыт.
— Прилетели, — мрачно произнес аниторн и зло сплюнул.
Глава 26
Глава 26
— Тварь!
Черный вихрь бушевал под сводами старого замка. Крыло со старыми жилыми покоями превратилось в руины. Мебель, двери, все превратилось в труху, Гобелены и занавеси валялись в пыли изодранным тряпьем, ковры утратили последнее великолепие. Перекрытия обратились грудой камней. Трещины ползли по стенам и потолку, грозя обвалом этой части замка. Но Эрхольду было на все наплевать. Он готов был весь замок сравнять с землей, погребая под многовековыми камнями единственную узницу. Черному лорду было больно.
Кажется, так больно ему не было даже тогда, когда он нес тело Виалин в семейный склеп, чтобы положить ее рядом с их предками. Он страдал, оплакивая смерть своей единственной сестры и единственной возлюбленной, винил себя за несдержанность, казнил, но все это было ничто по сравнению с тем, что сейчас творилось в его душе. Теперь же ему казалось, что он пылает в огне, не сгорая, не становясь пеплом. Не проходившая, бесконечная боль — вот, что он ощущал. Жестокая, извращенная, рвущая сердце и душу в клочья, без права на забвение. Его любовь стала ему палачом, и вырваться из безжалостных рук не было ни единой возможности. Дархэйму казалось, что раскаленные клещи раз за разом вырывают из его тела куски плоти, но прихоть неведомого мучителя не дает ему ни умереть, ни потерять сознание. Лорд хотел хотя бы лишиться рассудка, чтобы ощутить отдохновение, но разум оставался чист, то и дело возвращая его к событиям в замке Илейни.
Она предала его! Не просто сбежала и выбрала другого, лишь бы не видеть в нем мужчину, с которым ее связало не только родство, но и сама Судьба. Не-ет, Виалин встала против него! Она выдала все, все! Рассказала то, чем когда-то делился с ней брат, лишив того главного преимущества, которое у него было — страха! Пока он был неведомым обладателем Силы Бездны, пока маги думали, что бессильны против него, Дархэйм был почти темным божеством. Теперь же его уязвимость известна, и страх исчез. Невозможно бояться того, кого можно просто зарезать! Невозможно бояться единственного обладателя Силы Бездны, когда против него есть оружие и та, кто откроет к нему все двери.
— Бездна! — рычал Эрхольд, сметая взмахом руки завалы из-под ног. — Проклятая дрянь! Виалин! Сука! Раздавлю, собственными руками раздавлю! Снова…
Мужчина расхохотался, зло и издевательски. Столько лет он грезил ею, столько лет представлял, как бы все сложилось, не будь они детьми одной матери и одних и тех же отцов. Сколько рвал себе душу, ненавидя их родство, а она оказалась всего лишь мерзкой гадиной, предавшей того, кто любил ее, кто боготворил, не мог надышаться ею… Дархэйм стремительно направился прочь, пока собственный замок не похоронил его под своими руинами.
И пока сбегал по лестнице вниз, в который уже раз вспомнил, как встрепенулся Илейни, услышав доклад стража. Протер дыры…
— Бездна!!! — заорал Эрхольд, запуская новый черный смерч.
Каменные перила разлетелись острыми кусками, но промчались мимо лорда, не задев его. Она была с аниторном! Была, пожри их все твари Бездны! Она отдавалась ему, как последняя шлюха. Позволила притронуться к себе, позволила обладать собой. Вновь позволила другому мужчине то, что никогда не позволяла ему! Сука! Грязная похотливая сука!!! Как она смотрела на Илейни! Ее взгляд, Бездна! Она должна была так смотреть на него, на Эрхольда Дархэйма! Но Виалин готова была выцарапать ему глаза, только не подпустить к себе. Не желала слушать его, никогда не слушала. Выродок — вот, как она называла его, а когда-то…