Наследие
Шрифт:
К счастью, Алита оказалась единственной, кто попал в зависимость от жрецов. Обхаживали они всех, до кого могли дотянуться, но подобраться близко больше ни к кому не смогли. Возможно, причиной тому стало то, что люди лорда Илейни нечасто покидали замок, особенно после исчезновения господина и начала смуты. Одной заботой у лорда-аниторна стало меньше, и он поблагодарил за это Богов… каким бы они на самом деле ни были. Хоть огненными, хоть ледяными, хоть деревянными. Сейчас его вера сильно поколебалась, но это как раз была меньшая из бед.
И все же все основное время Рик тратил на попытки восстановить мир в своих владениях. Он занялся исправлением ошибок, совершенных дознавателями, освободив заключенных. Первыми вышли из застенков простые торговцы,
Пьяниц выпороли для вложения ума и исцеления от недуга пагубного возлияния, прочим выдали по три золотых, дабы сгладить потрясение от безвинного заточения, циркачам подарили новую лошадь и повозку. Освобожденные вознесли хвалу Богам, королю и лорду-аниторну, после чего поспешили вернуться к своим семьям.
Далее настала очередь заточенной знати и воинов, принадлежавших лордам. Воинов было немного, но значились они в бумагах королевских посланников, как «сила враждебная и злокозненная», а их господа «смутьяны, ведущие войска против короля и лорда-аниторна». Допрашивал лордов сам Риктор Илейни, верные ему люди разговаривали с воинами. И этих «бунтовщиков» выпустили на волю, выплатив по десять золотых, воинам дали серебра. Несколько лордов попросились на службу к аниторну, Рик не отказал.
Злые на королевских дознавателей и городские власти, устраивавшие в Брилланте свои порядки, пока хозяина земель не было на Побережье, благородные лорды были искренне благодарны аниторну, не отмахнувшемуся от них из-за захудалости рода, не сделавшего из обедневших дворян цель для своей злости и мести. Им даже льстило, что он сам вел беседу, именно беседу, потому что именно так выглядел допрос. Аниторн не угрожал, не кричал, не пугал орудиями пытки. Даже палача и его подручных не присутствовало при допросе. Только телохранители лорда и то, больше для порядка, чем ради безопасности.
В голосе аниторна звучало участие, на лице было написано явное недовольство первыми допросами и действиями дознавателей. Душа заключенных сама рвалась открыться навстречу благородному человеку. А спрятанная на внутренней стороне стола аниторна плита из не солги-камня еще больше помогала раскрыться обиженным дворянам. Благодаря Дальгарду, у Риктора Илейни теперь было много ухищрений, и не только из полезного камушка. И стол в камеру для допросов был доставлен специально для этого случая.
Когда рассмотрение дел тех, кто был уличен в смуте и подстрекательствах к мятежу было окончено, в остроге остались лишь воры, душегубы, контрабандисты и один шпион из Леодии, но он вскоре отправился в столицу королевства для суда Его Величества. После опустения острога сторонников у аниторна прибавилось, злые языки попритихли. И можно было постепенно налаживать жизнь на Побережье, затыкая горлопанам глотки благими деяниями, но…
Но один из освобожденных лордов поведал аниторну крайне интересные известия. Недовольства, переросшие в беспорядки, но немного притихли после известий о прилюдном покаянии лорда-аниторна и почти смолкли с его возвращением в Бриллант и ученными Илейни разбирательствами. Однако зараза успела благополучно просочиться за пределы Брилланта и его окрестностей. Впрочем, особо ярые возмущения шли в самой столицы Побережья, дальше, в основном, ползли только слухи и перешептывания, извращенные уже настолько, что поверить им было крайне сложно. И все же нашлись те, кто был готов воспользоваться плодами кратковременной смуты. Об этом и рассказал благородный лорд Арналь Дагор, отныне состоявший в гвардии аниторна.
Донесения шпионов подтвердили слова Дагора. Высокородный лорд Тэлли, пользуясь поддержкой рода Давейн, плел паутину заговора вокруг Риктора Илейни. И если Давейны считали аниторна виновным в том, что произошло с Гальтором, то Тэлли имел вполне честолюбивые помыслы. Род его считался не менее древним, чем род Илейни, остававшимся достаточно влиятельным и по сей день. И благородный
Заговор еще не успел окрепнуть, интриги только начали плестись, и особых бед самоуверенный лорд натворить не успел, но медлить было нельзя. И закончив с делами в Брилланте, Риктор отправился навестить паучка в его гнезде. Отряд был невелик, но дракон паривший в небе и бдительно следивший за тем, что происходит вокруг его человека, наводил страха больше, чем если бы за аниторном тянулась вся его гвардия. Должно быть, почувствовав, что Рик отправляется в логово врага, Гор был сегодня особенно настойчив, не желая отпускать лорда без своей охраны.
— Мы въехали на земли рода Тэлли, — оповестил аниторна один из воинов.
— Да, неплохие земли у лорда Тэлли, — усмехнулся лорд Илейни.
Воины переглянулись. Они не совсем понимали, чего желает добиться господин своим визитом. Стоило бы раздавить гадину в ее гнезде, не дав поднять голову, а для этого следовало ехать не в гости, а встать под стенами замка, взяв его в осаду. Полуобернувшись, Рик бросил насмешливый взгляд на свой отряд, зная, о чем они думают. Но именно делать из Тэлли мученика и давать пищу для новых выдумок, он, как раз и не хотел. Сейчас, когда кое-кто только и ждал оплошности аниторна, засев в своих обителях, «очищенный и раскаявшийся» грешник не хотел давать им повод к новым воплям и угасанию Огня. Рик собирался действовать… мирно.
О лорде Аримаре Тэлли у него имелось немало сведений, от достойных доверия, до пустых слухов. Арналь Дагор оказался очень ценным источником, и лорд-аниторн не оставил усердие мелкого дворянина без внимания и награды. К тому же и сведения были любопытны. Помимо этого Риктор провел свое маленькое расследование и узнал, что податей Тэлли не выплачивал уже очень давно, отделываясь от сборщиков мелкими подачками, и те приписывали к сборам налоги, которых не было, добирая не хватающую сумму с торговцев и купцов, придумывая им новые подати. Кстати заметить, сборщики уже отправились прямиком в столицу, так же на королевский суд, заодно с леодийским шпионом. Ледагард принял их с распростертыми объятьями, прямо у открытого магами перехода.
Был еще один грех на лорде Тэлли, скрытый королевскими чиновниками — захват соседских земель, самовольный и наглый. Да-да, земли Дагор перекочевали под крылышко Тэлли. Лорд Арналь вел тяжбу с высокородным хапугой около года, а когда у Побережья появился аниторн, направился прямиком к нему, но… оказался в остроге по обвинению в участии в смуте.
Имелись и более мелкие прегрешения, как, например, опозоренная девица из деревни, принадлежавшей лорду, два бастарда, пара наложниц из служанок, любовница — вдова соседнего лорда, а при нелюбви Ее Величества к неверным супругам, да позор в лице двух внебрачных детей… Впрочем, можно было добавить к этому и другие мелочи, но Рику вполне хватило и уже имеющихся сведений. Впрочем, аниторн учился быстро и, несмотря на свою нелюбовь к интригам, все-таки взял показания у пойманного шпиона, в которых тот написал под диктовку о том, что помогал ему сам лорд Тэлли, введя в домах многих именитых чиновников Брилланта. Так что высокородный лорд оказался еще и предателем, сам того не подозревая. Но эту бумагу Илейни собирался использовать в крайнем случае, ему было достаточно и настоящих грехов. И это был вопрос, кто еще муха в расставленной паутине.
Рик поднял голову, посмотрел на Гора и расплылся в широкой ухмылке. Дракон продолжал кружить над отрядом, и с дозорной башни замка лорда Тэлли его увидели первым. Илейни даже пожалел, что едет на лошади. Его появление могло бы быть… запоминающимся. Однако шумихи должно было хватить и без этого.
— Дракон! — заорали с башни.
— Лорд-аниторн! — закричали со стен, узнав стяг цветов Илейни.
Поднявшийся переполох был заметен даже приближающемуся отряду. И вскоре на стену поднялся сам хозяин замка. Он взглянул на небо, потом посмотрел вниз и заносчиво вопросил: