Наследница поневоле
Шрифт:
Света, испугавшаяся, что парочка теперь договорится без ее помощи и она так и не узнает, чем кончится эта удивительная история, поспешно пояснила:
— Мисс Батурина не имела разговорной практики. Она умеет читать, но не сможет объясниться. Впрочем, это поправимо. Я с удовольствием ей помогу.
— О’кей! О’кей! — вновь выразил восторг Джейк.
«И чему он все время радуется?! — разозлилась Лиза. — Пожил бы у нас годик, так перестал бы скалить зубы по поводу и без повода!»
— Поехали? —
— Куда?
— Ко мне. Мистер Херби хочет сделать несколько снимков, предварительно вас загримировав и переодев.
— Что-о? Я голой сниматься не буду! — возмутилась Лиза.
— Об этом не может быть и речи, — укоризненно отозвалась переводчица. — У меня мама дома, так неужели ты… вы можете подумать?..
— Да нет. Я верю.
Джейк Херби затараторил что-то быстро-быстро и совершенно непонятно.
— Он говорит, что вы можете не беспокоиться, — весьма вольно перевела Света. — Мы не отнимем у вас много времени.
Лиза покорно пошла за переводчицей к машине, за ней следовал Джейк.
«А что такого? — размышляла девушка. — Мало ли психов на свете? А если это из-за наследства? Глупости! Откуда ему знать? Да и встретились мы случайно… Я сошла с ума! Нельзя же подозревать в коварных замыслах всех подряд?»
Лиза задумалась и не заметила, что за ней наблюдала Бронислава Станиславовна — главная сплетница и склочница в их довольно-таки дружном женском коллективе.
Глава 12
Славик после работы душевно сходил с приятелями по пиву. Это приятное времяпрепровождение заняло у них почти целый день. Вообще-то Гусар собирался сходить с Колькой-Миноносцем и Вадиком Прохоровым в парк — посидеть на скамейке, подышать воздухом, позадирать незнакомых девушек и опять же попить пивка. Но погода испортилась, и друзья покатили к Кольке-Миноносцу, который как раз отправил жену и ребенка к теще в Ростов.
Взяв в ближайшем ларьке разливного пива и соленой рыбы, приятели разместились на тесной Колькиной кухне и повели разговоры «за жизнь».
Пиво оказалось дрянь, вобла пересохла, и все впали в меланхолию.
— Вот бы баночного… — протянул Вадик.
— Жирно будет, — брюзгливо отозвался Миноносец. — Не по карману.
— Эх, жизнь! — подхватил Славик, которому на бедность особо жаловаться не приходилось — жил один, зарабатывал прилично, но… Все равно умудрялся вечно быть «в долгах, как в шелках». — А я вот девчонку одну знаю…
Николай и Вадим понимающе заржали.
— Да не в этом смысле! — обиделся Гусар. — Она, блин… Свой парень. Так ей наследство привалило! Аж тринадцать лимонов.
— Рублей? — с завистью поинтересовался Коля, вечно стрелявший деньжат до получки.
— Дубина! Кто сейчас
— Да ну? — не поверил Вадик.
— Вот тебе и ну! Чистая правда. Я сам бумажку видел из этой… Инюр… Ну, в общем, в натуре, блин, серьезная бумажка…
Миноносец так и застыл, открыв рот.
— А что за девка? — небрежно спросил Вадим.
— Ты что? Клинья подбивать собрался? Хрен тебе! — вскинулся Марков.
— Сам намылился? — ехидно прищурился Прохоров.
— Я?! Еще чего! Мы друзья, — гордо заявил Гусар. — Только я к ней таких козлов, как ты, на пушечный выстрел не подпущу!
Вадик подобных поношений терпеть не собирался.
— Кто козел? Я козел? Сам козел! — загундосил он, привставая.
— Тихо, тихо! — прикрикнул Коля, прозванный Миноносцем за свои немыслимые габариты. — Мне скандалы на фиг не нужны!
— Все! — взмахнул руками Вадик и, пошарив в карманах, вытащил измятый полтинник. — Пьем мировую.
Ссора немедленно угасла, и Коля побежал за пивом. На сей раз бутылочным.
Разговоры шли долгие, интересные: об экологии и многострадальной России, о кинематографе и достоинствах знакомых прекрасных дам, о Жириновском и Лебеде… Если бы кто-нибудь из приятелей попытался на следующий день вспомнить, какие проблемы мирового значения они пытались разрешить, едва ли им это удалось бы.
Вот только упрямый Вадик, который пил меньше всех, нет-нет да и возвращался к шуточкам насчет богатой невесты, раздражая Славика, который и так уже проклинал себя за длинный язык.
Наконец Маркову все надоело. Оставив заснувшего Колю дома и с трудом отвязавшись от вдруг сильно опьяневшего Вадика Прохорова, Гусар отправился домой. Но чем ближе он подходил к своей улице, тем яростнее скребли у него на душе кошки. Мысли о Лизе весь день не покидали его. Как задрожало ее лицо, когда он… А что он такого ужасного сказал? А? Почему она так обиделась? Славик не понимал, но чувствовал себя препогано — как будто ударил беззащитного ребенка.
В конце концов он решил зайти к Лизе и извиниться. У нее же, кроме него, Славика, и друзей-то нет. Кто предостережет? Кто заступится?
Поднимаясь по лестнице, Марков увидел возле Лизиной двери высокого блондина в сером костюме, с большой коробкой конфет под мышкой и с букетом белых роз в руке, через которую был переброшен темный плащ. Тот в нерешительности топтался по лестничной площадке и нервно поглядывал на часы.
«Ну вот! — расстроился Славик. — Уже началось».
— Драс-с-туй-тэ! — глупо улыбаясь, с усилием произнес незнакомец. — Я хотел видать Елизавета Батурина.
— Еще и придуриваешься, гад?! Под психа косишь! — взбеленился Гусар. — Я те ща…