Наследница вампиров по прозвищу Черная роза. Книга 2
Шрифт:
– По-моему самое подходящее наказание для любопытной Варвары. Ты разве так не считаешь? – Усмехнулся я, выдергивая из дерева меч, после, потушил его. – А за нос не переживай, снова бы отрос. Ха-ха-ха. – В голос рассмеялся я, глядя, как на меня с презрением глядят глаза маленькой злючки.
– По-твоему, это очень смешно! Ха-ха-ха! – Злобно передразнила она меня. – Ничего смешного? Да я чуть не обпи…. – Резко оборвала она себя на полуслове. – … Не умерла, – закончила она фразу.
– Да ладно тебе, ты же бессмертная. Ну, хватит дуться, не сердись. – Обнял я за плечи маленькую, хрупкую девушку, которая уже надулась как еж. – Ты же любишь подобным образом подшучивать над всеми?
– По крайней мере, я не занимаюсь членовредительством. – Фыркнула она мне в подмышку.
– Тебе напомнить? – Протянул я, не сдерживая улыбки и, обнял ее одной рукой за шею, затем наклонился к ее уху, чтобы мои слова пробудили воспоминания, в которых она измывалась надо мной. – Например, когда тебе было лет тридцать отроду, ты пыталась разбудить меня с помощью котенка. Ты посадила его мне на грудь, а потом, когда он вцепился своими когтями в кожу, его отодрала. Между прочим это было очень больно!
– Все было вовсе не так. – Промямлила Аврора. – Я не специально! Котейка вцепился в тебя, когда я его хотела снять.
– Хорошо, допустим! А как на счет того случая, когда я лег в свою кровать, которая оказалась в грязи да еще закиданной колючими стеблями распотрошенных роз? Тогда я весь был в шипах и занозах. Ты точно желала мне смерти!
– Нет! – Оправдываясь, она посмотрела на меня. – Я уже давным-давно извинилась за тот случай. И к чему это все? Я была мелкой и ничего не соображала.
– Согласен! – Подтвердил я, списывая ее проказы на несмышленый возраст. – Но почему-то я единственный, кто был мишенью всех твоих шуток и «неосознанных игр».
– Ты был не единственный. – Еле слышно хмыкнула с улыбкой Аврора, уткнувшись мне в рубашку, чтобы я не мог увидеть, как в ее глазах куражатся бесенята, при вспоминании всех этих нелепых ситуаций.
– Я так и знал, что ты только притворялась неразумным детём! Так, подожди, я ни единственная твоя жертва? – Возмутился я с улыбкой. – Вот ты и попалась. – Стал щекотать я ее. – Но я уверен, что мне доставалось больше всех. Так что пришла теперь твоя очередь страдать.
–Хи-хи-хи-хи. Хр. – Заливалась от смеха, Аврора уворачивалась от моих острых когтей.
–Теперь я тебя все припомню. И то, как ты на моих волосах косы плести училась, а сама мне воронье гнездо начесала, а потом еще и подпалила, видите ли, магией исправить все хотела. На до мной тогда все ржали, как кони целый месяц, пока волосы не отросли снова. Ну, хулиганка! Ха-ха-ха. – Не удержался я от смеха, вспоминая былые времена и заражаясь ее раскатистым хихиканьем.
Дико хохоча и заливаясь от смеха, мы, щекоча друг с друга и считая ребра, перемещались по всей комнате, сшибая ногами и валяя по полу вазы с подсвечниками. Незаметно, мы очутились возле кровати. Аврора оступилась о лежащий на полу подсвечник и, спасительно ухватившись за ворот моей рубашки, полетела спиной на матрас, потянув меня за собой. Я очутился сверху, прижав собой ее к кровати. Мой смех застрял где-то глубоко в горле, когда я увидел ее счастливое лицо, до боли напоминающее любовь всей моей жизни.
Губы Авроры были всего в пару сантиметрах от моих. Меня бросило в жар. Толи от щекотки, то ли от возбуждения, все тело охватила мелкая дрожь. В голове все зазвенело, а всегда умиротворенное сердце пропустило удар.
Ту-дум. Ту-дум. Ту-дум. Весь мир и все вокруг расплылось мутной кляксой. Здесь, в моих покоях, в моей кровати, были только я, ее лицо и ее серебряные волосы.
Мой разум стала затягивать воронка воспоминаний, из которых вырвался, подобный отрывок прошло, где я, точно так же лежу на Радмиле, мы разговариваем о всякой ерунде и смеемся над незначительными глупостями. В камине, успокаивающе трещат дрова, а свет от него освещает ее красивое улыбающееся лицо. Чувство безграничного счастья и позитивной энергии поднимали меня на самый пик бытия от осознания того, что моя возлюбленная носит под сердцем моего ребенка. Я был очень рад и не мог унять своего стучащего сердца, которое боем колоколов возвещало о том, что я стану отцом.
В этом мире для меня больше ничего не имело смысла, лишь только она, тот спасательный плот, за который я отчаяно держался. Она научила меня любви и состраданию, терпению и доброте. Все что во мне было хорошего – это была только лишь ее заслуга.
Лежа вот так в обнимку, мы строили планы на будущее и ничего не боялись, ведь нам было за что бороться. И мы были очень счастливы, но раздавшийся голос старшего брата, называющий ее имя, развеял мою умиротворенность и беспечность.
Мою грудь пронзила невыносимая боль, которая предательски заставляла слезные железы вырабатывать жидкость. Я моргнул, подавляя в себе желание разрыдаться и, наваждение сразу же растворилось в воздухе. Я вернулся в настоящее, где передо мной было освещаемое огнем лицо из прошлого, но я понимал, что оно принадлежит другой.
Аврора лежала закрыв глаза, томно дыша в ожидании поцелуя, но я не осмелился сделать этот безумный шаг.
Я потянулся губами к ее лбу и, пригладив ее волосы, поцеловал, как целовал ее с самого рождения. Аврора открыла свои лазурно-бирюзовые глаза, напоминающие прохладу тропического озера, с отражающейся в нем зеленью травы, и разочарованно посмотрела на меня. Видимо она ожидала совершенно другого, и не думала, что я, как и обычно чмокну ее в лоб.
Я поднялся с кровати и помог ей, избегая глядеть ей в глаза. Затем, прочистив горло, сказал, что ей, наверное, пора идти. Неловкая пауза повисла в комнате, пока Аврора не цыкнула.
– Почему же все так и норовят меня выгнать из замка? Я что здесь всем только мешаю? – Сердито она смотрела на меня, по-деловому выставив руки в бока.
– Никто тебя отсюда не выгоняет, и ты никому не мешаешь. – Отстраненно ответил я, натягивая на себя сюртук, желая поскорее вернуться к своим обязанностям и избежать этого неловкого казуса.
– Ну да! Мне это кажется? – Она выдержала паузу. – Все только и твердят: не делай так, туда не ходи, это нельзя, это не трогай, не бери…. А теперь и ты меня прогоняешь. …. Я чувствую себя не нужной… Словно…. всем бы было проще, если бы я вообще не родилась. – В ее дрожащем голосе, отчетливо звучал крик о помощи, рвущийся из души. – Я что обуза для всех?
От ее голоса, звучащего с нотками возмущения и тяжелой печали, на сердце стало тревожно. Мне захотелось поддержать и утешить племянницу, но я не знал как.
– Ну, что ты. – Больше я не мог игнорировать ее присутствие. – Ты не обуза. – Я подошел и обнял девушку. – Все тебя очень любят.
– Да, но все равно избегают меня.
– Это только сейчас, пока не пройдет бал. Потом все вернется на свои места. – Пришлось соврать мне, ведь я знал, что это вовсе не так.
– Нет, это не правда. – Она подняла на меня глаза, уличая в обмане. – Дядя и тетя ни за что не допустят, чтобы Радик и Аркти проводили со мной время. Мне кажется, что они специально приволокли сюда эту английскую курицу. Они давно хотят разлучить нас.