Наследница ведьм
Шрифт:
Эрона тоже глубоко тронула смерть Гиффорд. Он взял под свою опеку Беатрис и нигде не отходил от нее ни на шаг, будь то в похоронном бюро «Метэри», на кладбище или в мавзолее. Вид у него был уставший и несчастный, и даже никакой британский лоск не был в силах это скрыть. Что же касается Алисии, то трагическое известие повергло ее в такую истерику, что родным не оставалось иного выхода, как поместить ее в больницу. Надо сказать, что в этом деле Эрон наряду с Райеном принимал самое деятельное участие. Когда они сообщили Патрику, что у Алисии нервное истощение и что ему следует о ней позаботиться, тот едва не набросился на Райена с кулаками. Беа уже не делала никакой
Теперь все заботы обрушились на плечи одного человека, адвоката Райена Мэйфейра. Впрочем, он всегда заботился о всех и вся до самых мелочей, но прежде с ним рядом была Гиффорд. Она спорила с ним, верила в него, помогала ему, а теперь ее не стало. Не успел он опомниться от горя, как ему вновь пришлось браться за работу. Это далось ему на удивление легко; вернее сказать, он сделал это по привычке – сделал так, как поступал всегда. Слишком мало прошло времени, чтобы он успел осознать сполна всю горечь потери. Слишком мало прошло времени, чтобы этот человек успел по-настоящему испугаться.
– Я отправляюсь в путь, – заявил Майкл. – Вот, собственно говоря, и все, что я хотел вам сообщить. Но я должен у вас узнать. Что мне следует выяснить? Куда ехать? Какими последними сведениями мы располагаем о Роуан? На что мы вообще можем рассчитывать?
Наступила тишина. В комнату вошла Мона и, усевшись в кожаное кресло в дальнем конце комнаты, уставилась на Майкла На ней было простое белое платье и белый бант – наиболее подходящий наряд для ребенка в день траура. Она не сказала ни слова, поэтому на нее никто не обратил внимания и, возможно, даже ее появление осталось всеми, кроме хозяина, незамеченным. Майкл не мог воспротивиться ее присутствию, да и не видел к этому никаких предпосылок, поскольку все, что происходило на семейном совете, не было для девочки секретом. Мона с каждой минутой все больше его очаровывала, равно как пробуждала в нем угрызения совести. Сыграв не последнюю роль в его возвращении к жизни, она стала частью его выздоровления. Благодаря ей он воспрянул духом и был готов приступить к решительным действиям.
Проснувшись утром после проведенной с Моной ночи, он вовсе не глядел на нее глазами безумца, не ведавшего, как девушка оказалась в его постели. Скорее наоборот. Он как будто знал, кто она была на самом деле, а также знал, что и она это знает.
– Вам нельзя уезжать, – произнес Эрон.
Твердость его голоса застигла Майкла врасплох. Он понял, что мыслями витает совсем в другом месте. В самом деле, он не мог не думать о Моне, не мог не вспоминать ее упоительных ласк. А в какое изумление его повергла чудом появившаяся на улице Старуха Эвелин!
– Вы не знаете всего, что случилось, – пояснил свою точку зрения Эрон.
– Что вы имеете в виду, говоря все?
– Боюсь, нам не следует рассказывать тебе все, – ответил Райен. – Но прежде чем продолжить разговор, позволь кое-что тебе сообщить. Мы до сих пор не знаем, где находится Роуан и что с ней произошло. Я вовсе не имею в виду, что случилось нечто ужасное. Мне хотелось бы, чтобы именно это ты себе уяснил.
– Ты уже говорил со своим врачом? – Неожиданно очнувшись от забытья, Пирс вступил в разговор с такой готовностью, словно от его участия зависел исход деловых переговоров. – Что он тебе ответил? Уверен ли он, что ты полностью выздоровел?
– Джентльмены, я вполне здоров. И намерен безотлагательно заняться поисками своей жены. Теперь скажите, кто возглавляет расследование по ее исчезновению? У кого находится дело Роуан Мэйфейр?
В качестве преамбулы к своей речи Эрон в соответствии с британским стилем поведения выразительно прочистил горло.
– Таламаска и семья Мэйфейр найти ее не смогли, – произнес он. – Другими словами, огромная поисковая работа и большие денежные средства были затрачены впустую.
– Ясно.
– А теперь послушайте, что нам известно. Роуан уехала вместе с высоким темноволосым мужчиной. Как мы уже говорили, есть свидетели того, как они вместе летели в самолете, направляющемся в Нью-Йорк. Накануне Нового года она определенно была в Цюрихе. Оттуда их следы ведут в Париж, а из Парижа – в Шотландию. Несколько позже их видели в Женеве. Вполне вероятно, что из Женевы она снова попала в Нью-Йорк. Но мы в этом не уверены.
– Вы хотите сказать, что она вполне может находиться где-то в пределах нашей страны?
– Да, – ответил Райен. – Может, но мы точно ничего не знаем. – Он замолчал, как будто собирался с мыслями или просто потому, что больше ему нечего было добавить.
– Роуан с этим мужчиной, – продолжил Эрон, – также побывала в Доннелейте, в Шотландии. В этом у нас нет никаких сомнений. Меж тем как мы не имеем достаточных доказательств того, что эта пара посещала Женеву. О нахождении Роуан в Цюрихе мы судим только по тому, что оттуда она совершала кое-какие банковские операции. В Париже она самостоятельно проделала несколько медицинских тестов. Что же касается Женевы, то оттуда, мне думается, она позвонила своему коллеге доктору Сэмюэлю Ларкину в Калифорнию. И оттуда же, полагаю, направила ему результаты проведенных в одной из местных клиник тестов и прочие медицинские образцы.
– Это правда, что она позвонила этому доктору? Он лично разговаривал с ней?
С одной стороны, это известие дало Майклу надежду, но с другой – жалило его в самое сердце. Он чувствовал, как: заливается краской. Почему его жена позвонила не ему, а своему старому другу, какому-то доктору в Сан-Франциско? Майкл, не желая выдавать себя, изо всех сил старался сохранять спокойный вид, будто ничего не произошло.
– Да, – подтвердил Эрон, – она позвонила доктору Ларкину двенадцатого февраля. Разговор был коротким. Она сказала, что посылает ему посылку с медицинскими тестами, образцами, анализами и прочим. И просила передать этот материал в Институт Кеплингера для изучения. Предупредив, что ее просьба сугубо конфиденциальна, Роуан сказала, что сама свяжется с ним. Кроме того, она дала понять, что их разговор в любой момент может быть прерван. Доктор Ларкин утверждает, что в ее голосе ощущалась тревога. Все это, вместе взятое, дает нам основания полагать, что она находилась в опасности.
Майкл сидел спокойно, пытаясь осмыслить то, что услышал, и понять, что это значило. Поначалу его больно кольнула весть о том, что его любимая жена звонила другому мужчине, но потом начала вырисовываться совсем другая картина.
– Именно об этом вы не хотели мне говорить? – спросил он.
– Да, – ответил Эрон. – Хочу только добавить, что люди, с которыми мы говорили в Женеве и в Доннелейте, выражали большое сомнение по поводу того, что Роуан поступала по собственной воле. Исходя из показаний свидетелей, к такому же заключению пришли и детективы, которых нанял Райен. Хотя никто из опрошенных слово принуждениени разу не произносил.