Наследница
Шрифт:
В глазах юноши промелькнуло мечтательное выражение.
– У него была половина уха.
– Прошу прощения?
– У похитителя от уха осталась половина. Отрезано вот здесь, – объяснил он и провел пальцем чуть выше слухового отверстия. – Верхней части не было.
Тод так обрадовался, что едва не расцеловал юношу. Он провел с ним еще полчаса, выслушав его предположения о том, что произошло после того, как он увидел похитителя с отрезанным ухом.
Когда Тод решил, что и так слишком долго отдает дань вежливости, и направился к выходу из конюшни, его первым порывом было сообщить новые сведения Джейми,
Если судить по содержанию записки, привязанной к стреле, которая ранила Риса, похититель считал, что Джейми сразу догадается, кто именно увез Франческу. Следовательно, этот человек должен быть из окружения Джейми. Тод не тешил себя надеждой, что Монтгомери снабдит его сведениями, которые предпочитает держать в секрете, но предполагал, что, возможно, Рис о чем-нибудь обмолвится в приятной беседе.
– Я пришел развеселить тебя, – заглянув в комнату Риса, объявил Тод, державший под мышкой мех с вином.
– Добро пожаловать, – отозвался Рис и поморщился от боли. – Расскажи, что выяснили. Есть какие-нибудь новости о Франческе?
– Пока ничего, но я пришел к тебе не для этого. Успокойся, иначе твоя нога никогда не заживет. Давай-ка я расскажу тебе потрясающую историю.
Два часа спустя, довольно улыбаясь, Тод покинул комнату Риса. Оказалось совсем не сложно заставить рыцаря говорить о необычных людях, которых тот встречал в своей жизни.
– Нет на свете второго такого глухого человека, как Генри Оливер, – заявил Рис после первого часа, в течение которого потчевал Тода всевозможными сплетнями и слухами. – Он считает, что оглох после того, как потерял половину уха.
Тод задал ему несколько вопросов и в конце концов узнал, что в детстве старший брат Джейми ударил Оливера мечом по голове, и когда тот увидел, как половинка уха упала на землю, то во все горло заорал, что отныне он будет глухим.
– И до сих пор он верит, что не может слышать этим ухом.
– А что он собой представляет? – как можно спокойнее осведомился Тод. – Он опасен?
– Оливер? Ни в коей мере, если только не предположить, что непроходимая тупость может сделать кого-то опасным. Он любит сестру Джейми и уже несколько лет настаивает на том, чтобы родители выдали ее за него.
– Настаивает? – переспросил Тод.
К счастью, Рис был пьян, поэтому не услышал испуга в голосе своего собеседника.
– В течение нескольких лет он пытался выкупить ее у старшего брата Джейми, и Эдвард продал бы сестру, но вмешался отец Джейми: он оторвался от своих книг на достаточно продолжительное время, чтобы сказать «нет» и заявить, что он не считает эту партию достойной для своей дочери. – Рис хмыкнул. – Думаю, на него подействовали угрозы Беренгарии броситься вниз с крыши, лишь бы не выходить за Генри Оливера. После смерти отца и Эдварда Оливер предложил Джейми участок, который затопляется каждую весну, несколько полуразвалившихся коттеджей и пару-тройку дряхлых коняг в обмен на руку Беренгарии. – Рис сделал большой глоток. – А однажды он даже
– Похитить? – едва дыша произнес Тод.
– Ну, он накинул ей на голову мешок и унес.
– И что же дальше?
Рис с трудом сдерживал смех.
– Каким-то образом – у Оливера очень слабое зрение – он перепутал сестер. В его руках оказалась Джоби. Ты не знаком с ней, но поверь мне, ни один мужчина не осмелится рассердить эту девчонку. Будь я на месте Генри, согласился бы обнаружить в мешке сотню диких кошек, чем Джоби.
– Она похожа на Эксию, – заметил Тод.
Рис мечтательно улыбнулся:
– Нет, они совсем разные. Эксия терроризирует только одного мужчину. Джоби же превращает жизнь в ад для всех. Кроме Джейми и Беренгарии. Вот послушай, я расскажу тебе, что она обычно вытворяла со своим братом Эдвардом.
Рис принялся рассказывать еще одну историю, но Тод не слушал, думая о своем. Теперь у него достаточно информации, чтобы узнать, где живет этот самый Генри Оливер. Нет сомнения, что он повез Франческу к себе домой. Неудивительно, что Джейми не понял его записку: «Ты забрал мою женщину, поэтому я забираю твою». Ведь он был уверен, что Беренгария никогда не принадлежала и не будет принадлежать Генри Оливеру. Очевидно, сам Оливер считал иначе.
И вот сейчас, закрывая дверь комнаты Риса, Тод улыбался. Он многое узнал, но что делать с добытыми сведениями? Рассказать Джейми? Но он догадывался, что предпримет Монтгомери: бросится спасать Франческу и оставит Эксию здесь. А в защите как раз нуждается Эксия, и если бы Джейми знал об этом, то защищал бы ее ценою собственной жизни.
Как бы убрать Эксию и Джейми из поместья Тивершема прежде, чем Монтгомери выяснит то, что уже известно Тоду? Как бы вынудить Джейми защищать Эксию и предоставить Тоду самому решать проблему с Франческой?
Глава 18
Джейми в сердцах смял записку. Он никому ее не покажет. С каждой минутой он все сильнее чувствовал себя глупым и беспомощным, потому что не мог понять, что ему следует знать. Кто увез Франческу? Если судить по первой записке, то он должен был бы сразу догадаться.
Джейми уже не спал два дня, его лицо заросло темной щетиной, но он запретил себе отдыхать до тех пор, пока хоть что-нибудь не выяснит. Ведь есть же где-то ключ! Он как раз собирался снова допросить того юношу из конюшни, когда принесли еще одну записку, в которой говорилось, что ему следует ехать на запад, в дом своего дяди, и там ждать следующего послания.
Но больше всего Джейми беспокоила приписка внизу: «Лучше смотри за своими женщинами».
Не за «женщиной», а за «женщинами». Может, похититель ошибся? Может, у него дернулась рука, когда он писал? Может, он имел в виду, что опасность угрожает только Франческе?
А еще Джейми тревожило то, что он нашел записку на своей кровати. Это означало, что ее принес кто-то из обитателей поместья Тивершема. Ее положил тот, чье присутствие в замке не кажется странным, чье лицо всем знакомо.
Джейми понимал, что нельзя терять время на размышления и строить догадки. Надо ехать в дом дяди и там ждать дальнейших инструкций. А Эксию в сопровождении Тода и Томаса – единственных людей, которым он полностью доверял, – он отправит подальше отсюда, чтобы не сомневаться в ее безопасности.