Наследник Барбароссы
Шрифт:
Смысл был такой. Разумеется, во многом желаемое выдавалось за действительное, но игнорировать такую информацию было нельзя. Однако, подробностей о строящемся во Франции новом флоте для австрийцев выяснить не удалось. Уж очень эти "подробности" различались. Вплоть до того, что некоторые прямо противоречили друг другу.
К этому времени уже принесли ужин и друзья- "французы" подняли бокалы в ознаменование удачно завершенного дела. Нельзя было выходить из образа, поэтому Давут с видимым удовольствием отведал напиток из солнечной Бургундии.
— А ничего, Анри! Я бы не прочь сюда еще прийти!
— Ага-а, распробовал?! Ну как? Не жалеешь, что пришли?
— Нисколько не жалею!
— Ну, за успех нашего дела, месье де Бюсси!
— За успех, месье де Монтеспан!
Ужин шел своим чередом, веселье было в самом разгаре, как вдруг очередные посетители принесли сногсшибательную новость. Тринидадцы сделали предложение туркам заключить торговый союз! И
— Месье, на самом деле ничего удивительного нет! Не знаю всех подробностей этого дела, ибо не вхож в Лувр (смех в зале). Но сдается мне, что наш мудрый король и не менее хитромудрый король тринидадцев (снова смех) тайно договорились между собой и разделили обязанности в этой афере. Мы помогаем австриякам, чтоб им в аду гореть, а тринидадцы — туркам! В результате мы с тринидадцами нигде не пересекаемся, а австрияки и турки старательно режут глотки друг другу! На радость нам и тринидадцам. Пусть грызутся между собой как можно дольше! А когда от Австрии и Турции останется бледная тень того, что было, мы и тринидадцы спокойно сможем прибрать к рукам то, что останется бесхозным. Как говорят тринидадцы, ничьих денег не бывает. И в этом они правы, черт побери! Точно также можно сказать, что и ничьей земли не бывает! Возможно, наш король и король тринидадцев уже договорились, кто на что наложит лапу. И теперь остается только "оказывать помощь". Что мы и делаем. Так выпьем же за помощь нашим "друзьям" австриякам!
Раздался хохот и возгласы одобрения. Компания дружно опрожнила бокалы, пришлось это сделать также Ивану и Давуту. После чего Иван, закусывая сочным шашлыком из баранины, бросил как бы между прочим.
— Ну и что я тебе говорил?
— Да уж… Анри, теперь ты согласен, что нам надо уходить?
— Сначала надо закончить выгрузку, а потом погрузку. А как закончим, сразу же уйдем. Думаю, завтра к вечеру. Я всерьез заинтересовал Саида, поэтому он извернется, но сделает все как можно скорее.
— Поразительно… Сказали бы мне еще полгода назад, во что выльется наша экспедиция по усмирению Алжира. Ни за что бы не поверил…
Однако, больше ничего существенного за весь вечер узнать не удалось. Когда Иван и Давут уже собрались уходить, в дальнем конце зала возникла потасовка. Горячие французские парни что-то не поделили. Раздался оглушительный женский визг, народ повскакивал с мест, а не пришедшие к общему мнению уже вовсю выясняли отношения. Пока что без применения оружия, но никто не мог поручиться за дальнейшее развитие событий. Тут же появились вышибалы, однако не смогли справиться с ситуацией. Но тут неожиданно распахнулась входная дверь и в зал ворвался тринидадский патруль, быстро успокоивший разгневанных гостей из прекрасной Франции какими-то гибкими черными дубинками. Эффект от их применения был потрясающий. Не нанося тяжелых увечий, которые неминуемо должны были бы последовать от таких ударов, патрульные быстро навели порядок среди дебоширов. Только один громила решил, что ему никто не смеет указывать, тем более какое-то полицейское быдло. То ли он был оскорблен до глубины души, что его перетянули дубинкой, то ли просто хватил лишнего и не соображал, что делает, но горячий французский парень совершил непростительную глупость — выхватил нож и бросился на командира патруля, стоявшего в сторонке и не принимавшего участия в общем веселье, лишь молча наблюдая за действиями своих подчиненных. То, что произошло дальше, повергло всех в шок. Тринидадец неуловимо быстрым движением поймал руку с ножом в захват, крутанул ее, сделав уход в сторону, и убивец-неудачник полетел на пол с душераздирающим воплем, а его рука выгнулась так, как ей не положено изгибаться природой. Все замерли, тишина нарушалась только воплями пострадавшего, которого уже тянули к выходу. Убедившись, что в заведении все спокойно, и никто больше не пытается дебоширить, тринидадец улыбнулся и обратился на хорошем французском к притихшей публике.
— Месье, передайте всем, что при нападении на патруль он стреляет без предупреждения. Не все такие добрые, как я. Не будем вам больше мешать, отдыхайте. Надеюсь на ваше благоразумие и что таких инцидентов больше не будет. Всего хорошего, месье!
Когда тринидадцы покинули заведение, народ стал опять рассаживаться по местам, обсуждая недавнее происшествие. Давут тоже был очень удивлен и постарался прояснить ситуацию.
— Анри, и что это было?!
— Обычное полицейское мероприятие, не переживай. Скорее всего, специально выделяют большие патрульные группы для дежурства возле
— А что это за палки такие?
— У тринидадцев эта палка называется "демократизатор". Не знаю, откуда взялось такое странное название. Вроде бы изготавливают их из загустевшего сока какого-то дерева. У нас таких деревьев нет, они растут в Новом Свете.
— Ну и дела… Анри, пойдем-ка домой. А то, как бы и нам случайно этим самым демократизатором не получить.
— Не волнуйся, если будешь вести себя прилично, то патруль тебя не тронет. Это не прежняя городская стража, сплошь состоявшая из любителей бакшиша…
Уже вернувшись на "Аль Ясат" Иван еще раз обдумал сложившуюся ситуацию. Пока что все идет так, как говорил ему капитан Гарсиа. Турецкому султану сделают предложение, от которого невозможно отказаться. В противном случае, он потеряет гораздо больше. Вплоть до своей головы, ибо дворцовые перевороты в Османской империи — вполне себе обычное явление. Причем гораздо более частое, чем в Европе. И ныне правящему султану Мехмеду IV придется очень постараться, чтобы удержаться у власти. Он сам оказался на престоле в результате переворота в возрасте семи лет в 1648 году, и в мире пришельцев был свергнут в 1687 году от Рождества Христова. Причем свергнут своим братом Сулейманом, который вошел в историю как султан Сулейман II. Но как сейчас пойдет история, никто не знает. Ибо очередная австро-турецкая война началась не "по-расписанию", как сказал капитан Гарсиа. Еще и Венеция вмешалась. А Франция и Русская Америка вполне могли договориться стравить турок и австрияков, чтобы потом прибрать к рукам кое-что из их владений. Либо, если и не стравить напрямую собственными усилиями, то воспользоваться ситуацией и постараться искусственно затянуть эту войну до максимального истощения противников. Возможно такое? Вполне! Как сейчас поступит Мехмед IV, тоже не известно. Может внемлет голосу разума и пойдет на компромисс с тринидадцами, приняв предложенную помощь в обмен на ряд уступок. А может закусить удила и начнет войну со всеми. Но в этом случае, скорее всего, в Османской империи появится новый султан. Может быть его брат Сулейман, который давно мечтает подвинуть своего более удачливого брата-соперника. А может другой его брат Ахмед, который всего на год моложе, и который сменит Сулеймана на троне после его смерти в 1691 году. А может быть на волне этих событий появится какая-то новая фигура, которой не было в истории пришельцев. И которая избавится не только от Мехмеда IV, но и от его братьев, основав новую династию. Ведь для того, чтобы стать султаном в Османской империи, вовсе необязательно быть наследным принцем. Собственные верные войска и поддержка янычар с духовенством значат гораздо больше. Как бы то ни было, история уже пошла по другому пути. И безоглядно опираться на то, как было в мире пришельцев, уже нельзя.
Следующий день прошел в хлопотах. Саид развернул бурную деятельность, "Аль Ясат" к вечеру уже закончила погрузку и пополнив запасы, стояла полностью готовая к выходу в море. Иван решил не тянуть и уйти пораньше. Фрегат "Фейзи Мабуд" все еще стоял на рейде. Посланцы Кемаля-паши продолжали обсуждение каких-то вопросов с тринидадцами, но разведчиков это уже не касалось. Они выполнили свою задачу, выяснив главное — Русская Америка и Испания не собираются в ближайшее время воевать с Османской империей.
Отойдя от причала на веслах, "Аль Ясат" подняла паруса и устремилась к выходу из бухты. Позади остался Алжир, который уже никогда не станет прежним рассадником пиратства. Слева был рейд, полный кораблей. А на выходе из бухты все также стоял огромный фрегат "Пересвет" под флагом Русской Америки, откуда внимательно наблюдали за направляющейся в море "Аль Ясат".
Иван еще раз окинул взглядом Алжирскую бухту и улыбнулся, подумав, что все пока что складывается не так уж плохо. Очередное задание командующего эскадрой выполнено успешно. И его ставки в глазах турок, как ценного человека, еще более возрастут. Именно то, что нужно для тайного подсыла, старающегося продвинуться по службе в стане своих врагов. А сейчас — снова в море! Кемаль-паша очень ждет новости из Алжира. И в ходе разговора надо подать ему идею одиночного крейсерства в Адриатике. Это не только даст некоторую самостоятельность, но и позволит лучше изучить противника, ибо впереди долгая война. Которая, скорее всего, продлится не один год. Не он ее начал. Но эта война может помочь в осуществлении его планов — добиться высокого положения в иерархии власти Османской империи. А добившись больших высот, он сможет принести гораздо большую пользу донскому казачеству. Которое никогда не узнает, кому этим обязано. Имя тайного подсыла должно остаться неизвестным. Как и само его существование. Ибо громкая слава — не для него.