Наследник для Охотника
Шрифт:
– Ответь мне честно, чем ты запугал Славу?
– Ничем.
А она уж грешным делом решила, что между ними немного повысился градус доверия.
– Ну да, конечно, – проворчала и добавила тихо: – Слава хоть и трус, но не предатель.
Однако ироничное выражение Ярослава заставило Бессонову засомневаться. Хмыкнула, только сейчас она вдруг поняла, что у них схожие имена. Ярослав и Станислав. По сути, оба Славы. Боже, о чем она думает прямо сейчас?!
– Я всегда даю людям выбор, и они сами принимают решение.
– Выбор? – Соня рассмеялась. – Или «да», или «да»? Шикарный выбор.
– Зря иронизируешь. Твой бывший жених мог пойти другим путем, но выбрал максимально легкий. Что, конечно же, было мне на руку.
Соня просто мысленно махнула рукой. Она докопается до правды, и тогда все встанет на свои места. Как ни крути, Славу она знала три года, два из которых они прожили под одной крышей. А Охотина видела второй раз в жизни, и поверить ему вот так с ходу – сложно.
– Оставлю тебя одну. Если вдруг понадобится помощь или что-то еще, нажмешь на кнопку «один».
Охотник указал на телефон, стоящий на «базе». Соня отвлеклась разглядыванием аппарата всего с несколькими цифрами на нем, а мужчина в этот момент ушел. Да что она, маленькая, чтобы не обойтись без прислуги?
Однако спустя десять минут мучений с развязками на платье, поняла: помощь ей не помешает.
Взяв в руки телефон (она просто не знала название этому агрегату), просто нажала на цифру «один» и увидела, как загорелся красный индикатор на панели малюсенького экрана.
Ждала недолго, спустя две-три минуты вошла уже другая экономка, но одетая и причесанная, как предыдущая. Может, Соня и не заметила бы разницу, но женщина была чуть полноватой, а та – худощавой. Экономка сразу поняла, что от нее требуется:
– Ох, давайте я вам помогу снять платье.
Избавившись от грузной одежды, девушка аж вздохнула с облегчением. Быстро натянула на себя рубашку, доходящую до середины бедра. Закатывая невероятно длинные рукава, Соня заприметила вышитые инициалы: Я.О. Ярослав Охотин? Ей вдруг стало смешно до ужаса. Что это, пещерные замашки? Пытается таким образом пометить свою территорию?
– Может, вы хотите пообедать?
Нет, кусок не полезет в горло, Соня отрицательно качнула головой. Тем более она опасалась выходить из комнаты. Да еще и в мужской рубашке, под которой только нижнее белье. Хотя больше всего ей было страшно столкнуться с дочерью Ярослава. Как бы там ни было, у нее не каменное сердце. Она прекрасно понимает: лучше вообще не показываться на глаза ребенку, чтобы не травмировать психику еще больше. Пока Соня не примет окончательное решение, уж лучше тихо посидит в комнате.
– Тогда, если еще понадоблюсь, звоните, – и ушла.
Бессонова уселась на кровать, взглянула на скомканные документы. Чем быстрее она их прочтет, тем скорее примет решение.
ГЛАВА 4
Полностью прочитав договор, Соня просидела в ступоре аж до того момента, пока не услышала стук в дверь.
– Входите.
Экономка вошла и, мило улыбнувшись, поставила знакомый Бессоновой чемодан на колесиках и два небольших рюкзака на пол, неподалеку от двери. Войти женщина не осмелилась, просто закрыла за собой дверь и ушла.
Удивительно, но это было как раз то, с чем она переехала от Маруськи в квартиру Славы. Он точно должен был быть дома в этот момент, но почему даже не позвонил ей?! Не спросил, хочет ли Соня на самом деле забирать вещи?
Встав, Бессонова подкатила чемодан ближе к кровати, открыла его. Битком набит вещами. Возможно, какие-то все еще остались у Славы, но в целом экономка Охотина справилась с задачей. Рюкзаки даже проверять не стала, скорее всего, там косметика и туалетные принадлежности.
Она взяла первые попавшиеся джинсы с блузой, закрыла чемодан и откатила его обратно. Окончательно еще не решила, остается или нет, а после прочтения договора у нее возникло еще больше сомнений. На каждое ее «да» находилось очередное «но».
Соня не хотела принимать решение, не посоветовавшись хоть с кем-то. Ей отчаянно нужен свежий взгляд со стороны. Не откладывая больше, Бессонова взяла свой разбитый, но все еще работающий телефон и позвонила подруге, в надежде, что Маруська не будет занята. Заодно спросит, не обижал ли ее дружок Охотина.
– Привет, Софик, – ее голос был бодр, поэтому Соня расслабилась. – Я умираю, как хочу знать подробности. Грешным делом подумала, что ты позвонишь мне завтра или, в лучшем случае, через неделю.
– Ох, Маруся, – она вздохнула, не зная, с чего начать.
Повалилась на кровать и, смотря в потолок, продолжила говорить:
– Знала бы ты, в какой заднице я нахожусь. Если честно, до сих пор не могу прийти в себя. А как подумаю, что больше не встречусь со Славой, так слезы на глаза наворачиваются.
– Но что все-таки произошло, почему вышла за Охотина? Я удивилась, что ты не закатила истерику, а пошла на поводу. Зная тебя, он не смог бы запугать, значит, дело совсем плохо?
– Похоже, что моя семья без пяти минут банкрот, – нехотя призналась Соня и вздрогнула, услышав свои слова со стороны.
– Обалдеть… То есть… Ты уверена? – и Маруська не поверила.
– Папа взял несколько кредитов в банке Охотина под залог бизнеса и всего имущества. Пусть и косвенно, но отец подтвердил, что должен Ярославу, когда подошел к нам перед регистрацией.
– У твоих предков куча связей и друзей, неужели по-другому нельзя решить проблему? Хочешь, я с отцом поговорю, они ведь друзья!
– Твои за границей и вряд ли чем-то помогут. Я видела общую сумму долга, включая проценты и штрафы за просрочку погашения. Она космическая. Марусик, я реалистка, даже если хотя бы половина папиных типа друзей, которых он пригласил на свадьбу, помогут материально, нас это не спасет. Бизнес рухнет, и отцу придется все начинать заново. В пятьдесят пять лет! Не такой дальнейшей жизни я для него хочу.