Наследник Ранхара
Шрифт:
Минутка растянулась на четверть часа. Потому что дурной пример заразителен. Даже я не удержался. Все же здорово, хоть немного освежиться. Лишь сопровождавшие нас Владыки во главе с Андреасом снисходительно смотрели на резвящуюся молодежь. Меня отозвал в сторону Руалин и протянул мне кусочек янтаря в виде рыбки.
— Нашел вот. Волна прямо к моим ногам ее прибила.
— Милая вещица, — отозвался я.
— Отдашь Талине.
— Руа, ты чего? Сам отдашь.
— Да, нет. Ты же меня знаешь. Я потеряю.
— Ну, ладно. Попытаюсь сохранить. Но потом я тебе ее верну. Сам сестре подаришь.
— Конечно.
— Ну, чего вы застыли? — прервал нас возмущенный голос Дани. — Пойдемте уже! Держимся вместе. Не разбредаемся. Вперед меня не лезем. И желательно идите за мной след в след. Мало ли какие тут могут быть ловушки. Андреас, ты замыкаешь. Ладно? Будьте предельно внимательны и осторожны. В некоторых местах и без всяких ловушек шею свернуть — не проблема.
Вход располагался у подножья невысокой скалы. Дани приложил руку к неровной каменной поверхности. Раздался треск и часть ее ушла в землю, открывая темную дыру входа. Эндрю скрылся в ней первым, остальные последовали за ним.
Шаг и я оказался в широком коридоре и быстрым шагом направился за остальными. Стены были сложены из грубо отесанных камней. Под ногами хлюпала вода, отчего пол был ужасно скольким.
В некотором отдалении послышались весьма неприятные звуки. То ли рычание, то ли вой.
— И что это? — поинтересовался я у Андреаса, который оказался за мной.
— Да Бездна его знает. Мы так и не смогли понять природу этого монументального творения. Говорят, Лабиринт постоянно создает новых тварей, что защищают его. Может это зверь какой. А может и обманка, призванная просто отпугнуть незваных гостей. Но лично я в свое прошлое посещение этого места, ни одно живое существо здесь не увидел. Хотя рык мы слышали, — ответил он, а потом, слегка повысив голос, сказал. — Дани, сбавь шаг. Остальные тоже идите медленнее. Если что-то увидите, лучше сразу атакуйте.
Мальчишка кивнул, что-то шепнув на ухо своей невесте, которая не отставала от него ни на шаг. Кстати, Эрналин сильно изменилась. Вернее, она, наконец, прекратила прятаться за маску «Зарины» которой дурачила наш маленький отряд. Да и образ «маленького миленького демоненка» очаровавший наших союзников, был отринут. Сейчас перед нами стояла не хрупкая девушка, а юный, но от того не менее опасный воин, готовый до последнего защищать то, что считает своим.
Повинуясь приказу, мы медленно тронулись. Коридор оказался извилистым. Мы шли едва ли полчаса, а уже свернули раз шесть. Правда, внешний вид его не менялся. Все те же стены, все та же вода, хлюпающая под нашими ногами. И вдруг, перед нами выросла стена. Тупик. Только Дани не расстроился по этому поводу, а скорее, наоборот — преисполнился воодушевления, сказав странную фразу:
— Да, нам сюда. Значит, я правильно дорогу запомнил.
После чего он подошел к стене и со всей дури ударил кулаком по камню. Меня такое поведение малыша несколько озадачило. Но Андреас даже бровью не повел. А это значит, в том, что творит Дани есть какой-то смысл. Просто я этого еще пока не понимаю. И действительно. Прошла минута и часть стены медленно ушла под землю, открывая проход.
— Быстрее, — поторопил нас мальчишка. — Или думаете, дверь долго открытой будет
Мы поспешили подчиниться. В отличие от коридора, стены зала в котором мы оказались, были выложены гладкой, словно отшлифованной плиткой, которая еще и ко всему слегка светилась жемчужным светом. Это мы заметили, когда наши глаза немного привыкли к темноте. Но пару светлячков мы зажечь все же решили.
Я осторожно осмотрелся.
В центре возвышался небольшой высокий в два моих роста обелиск. Я сразу почувствовал магию, пульсирующую в нем. Странную холодную, но отчего-то такую родную. Захотелось шагнуть вперед, коснуться ее, раствориться в ней.
— Стой! — Андреас схватил меня за рукав куртки. — К нему нельзя прикасаться. Эндрю, очнись. Посмотри на меня.
— Все нормально, — сказал я, нехотя отрывая взгляд от странного сооружения. — Но, во имя всех богов, что это такое?
— Не знаю. Наверное, ловушка.
— Она выкачивает магию?
— Я же сказал, не знаю. Кажется, нет. Но Дани я едва оторвал от этой штуки.
— Это не ловушка, — сказал малыш, с нежностью глядя на обелиск. — Это… не знаю. Но оно живое и пытается говорить с тобой. Но голос такой тихий, что и не разобрать.
— Там заперта душа?
— Наверное. Я, например, ему или ей (не знаю, какого оно пола) нравлюсь. Ты, Эндрю, тоже. Остальные — не очень. Ладно, сейчас не время разбираться с этим. Но потом я обязательно сюда вернусь. Обещаю. Ты же подождешь меня? — Данирис кончиками пальцев прикоснулся к обелиску и улыбнулся.
И он ответил. На мгновение засветился серебряным светом, а потом снова потух. Все! Лично у меня сомнений больше не осталось. Здесь явно заперта душа. И, знаете, мне отчего-то не хотелось ее освобождать. Да, это недостойно. Но у меня не было уверенности, что я справлюсь с еще одной потерянной душой. С Лирой мне повезло. Она у меня — настоящее чудо. Но теплым маленьким солнышком крошка была и тогда, когда мы впервые встретились. А вот от этой веет стужей.
Я отвел взгляд от обелиска. Пусть с ним разбирается Дани. Это ведь он обещал вернуться. А взваливать на себя то, что ты не сможешь унести — по меньшей мере, неразумно.
Пока я мучился угрызениями совести из-за того, что малодушно перекладываю проблему со своих плеч, на плечи младшего принца, мы пересекли зал и скользнули с небольшой дверной проем. Прошли по коридору, который постоянно петлял из стороны с сторону и раздваивался, так что нам каждую минуту приходилось сворачивать. И снова оказались в зале. Те же размеры. Та же плитка. И тот же обелиск.
— Ой, — смущенно сказал Дани. — Надо было налево свернуть.
— Мы сделали круг? — спросил я.
— Мне жаль. Но я просто забыл об этом.
— Ничего. Ты не можешь помнить всего, но будь внимательнее. Ладно?
— Хорошо, Эндрю.
— Что-то не так, — прошептал Андреас, настороженно оглядываясь по сторонам. — Всем приготовиться.
Я недоуменно посмотрел на деда. Ведь все тихо. Чего он переполошился?
Но внезапно обелиск засветился ярче. Потом погас. Засветился снова. И опять погас. Дани мгновенно оказался возле него прижался ладонями и лбом к светящейся поверхности монумента.