Наследник семейного проклятья
Шрифт:
– Надо так, – огрызнулся Поляков, косо глянув на коллегу.
– Вы гляньте на этого красавца! – воскликнул Резнецкий, – мы тут работаем в поте лица, а он целыми днями сидит и на компьютере пасьянсы слаживает! И как тебя до сих пор не уволили?
– Ну, не уволили же. Резнецкий, чего тебе от меня надо? А? – недовольно, уже повернув голову к возмущенному коллеге, произнес Поляков.
– Поляков, тебе дело, – пробурчал Говоров. – Возьмешься?
– А что там за дело? – спросил Поляков, лениво выхватив папку из рук Ильи Григорьевича.
– Выезжай прямо сейчас, – громко сказал Говоров.
Он открыл папку, а она оказалась пустой.
– Это шутки? – возмущенно спросил Владимир.
– Я тебе не шут, чтобы шутки шутить! – быстро разозлился Говоров.
– А адрес где? – лениво спросил Владимир.
– На папке карандашом написан.
Он взглянул на папку. Там действительно огромными буквами был написан адрес. Он молча встал, бросил папку на свой стол и вышел из кабинета. Он сел в машину (синий джип) и поехал по адресу – в дом семейства Красновых, не предвкушая особого интересного дела.
Когда он приехал, то опаской подошел к большим каменным воротам. Возле ворот стояла Дарья с взволнованным выражением лица.
– Вы из полиции, – спросила Дарья дрожащим голосом.
– Да, меня зовут Владимир Сергеевич Поляков. Что у вас случилось? – пробормотал он, на самом деле даже нехотя знать, что случилось у этих гадких богачей. – А как вас зовут?
– Дарья Владимировна Краснова. Пройдемте со мной в дом.
– А что там?
– Пройдемте. Сами увидите.
Эта ее фраза его буквально вывела из себя. Он чуть сам не убил ее. Насмотрелись тупых сериалов и думают, что «пройдемте. Сами увидите» – это хорошая фраза для таких случаев.
Если у них нет интересной загадки для меня, я их закопаю –
Когда они уже вошли в холл, он с раскрытым ртом смотрел на двух людей – мужчину и женщину, висящих, прикрепленные веревкой к люстре за руки, обезглавленные, в одеждах девятнадцатого века. Под ними, на полу была уже немного застывшая лужа крови.
Он увидел это и сразу понял – он, наконец, нашел стоящее дело. И уже с огромным энтузиазмом шагнул вперед к луже темной, почти черной крови.
По холлу ходили эксперты. Один брал образцы крови, другой фотографировал тела, лужу крови, люстру, весь холл.
Возле лестницы стояли Дарья, Настя и Элеонора. Настя истерически плакала, Дарья с трудом держалась, но ее глаза все равно были красными. А вот Элеонора не проронила ни слезинки, и глаза ее красными совершенно не были. И Владимир сразу понял, с кого начнет допрос.
Он не спеша подошел к ним и тихо, вдумчиво (давненько он не был на месте преступлений) произнес:
– Дарья Владимировна, а кто нашел тело?
– Я! – синхронно крикнули Настя и Дарья.
Он посмотрел на Настю.
– А вас как величать? – спросил Владимир, все так же вдумчиво.
– Настя. Домработница. Я пылесосила пол на втором этаже. А потом решила пропылесосить пол и на первом этаже. Я спустилась на одну ступеньку и увидела их… они висели…
– Я всегда рано встаю, – начала Дарья рассказывать свою версию происходящего, – встала в шесть тридцать и решила пойти в кухню, позавтракать. Смотрю, а там Настя лежит. Посмотрела вперед, а там на люстре висят Лена и Максим.
– А почему вы в обморок не бухнулись? – поинтересовался Поляков.
– Я врач. Точнее, кардиохирург. Я привыкла смотреть на кровь.
– Одно дело – незнакомые пациенты. А совсем другое дело – родные люди, – четко сказал Поляков, всматриваясь в глаза Дарьи.
– Я, конечно, растерялась, но я же говорю, я привыкла к виду крови. Я и сейчас боюсь и переживаю, но до обморока видом крови меня не довести, – уверенно ответила Дарья.
Он переключил взгляд на Элеонору.
– А как вас зовут? – вежливо спросил он, но как-то нетерпеливо.