Наследник Виссавии
Шрифт:
Рэн усмехнулся. Опасаясь встретить на улицах знакомых Нара, да и не желая расходовать силы понапрасну, он принял свой естественный облик, отчего его вновь начали путать с мальчишкой.
Цветочки для матери? Его мать, талантливая целительница, лунами пропадала за пределами Виссавии. Домой возвращалась редко. А когда возвращалась, то больше спала в своей комнате и выходила оттуда нечасто. Вечно бледная, вечно уставшая, хрупкая, как изящная статуэтка, она с сыновьями разговаривала так редко, что временами казалась Рэну чужой. Но все равно бесконечно любимой.
И она никогда бы не приняла
– Срывая цветок, ты преждевременно лишаешь его жизни, - говорила мать.
– И в то же время слегка поганишь свою.
Кто-то грубо толкнул Рэна в плечо и, выругавшись, виссавиец выскользнул из воспоминаний на улицы кассийского города. Рэн шарахнулся вновь к стенке, пропуская мужчину с тяжелым мешком на плечах и вздрогнул - в толпе кассийцев он различил того, кого увидеть тут явно не ожидал.
Не понимая, каким образом другой хранитель смерти оказался вне Виссавии, Рэн было бросился за укутанной в плащ фигурой, как остановился. Этот человек был наполнен силой, которой в нем быть не должно. И он убивал, не раз, не два, Рэн уж и сосчитать не мог. Он него настолько несло аурой насильственной смерти, что Рэн чуть было не задохнулся.
Это мог быть только один человек. Человек, которому Рэну лучше на глаза не показываться. Изгнанный из Виссавии Алкадий.
Воспользовавшись, что магический упырь не смотрит в его сторону, Рэн живенько окутал себя щитами, скрывая собственную ауру хранителя смерти, и слился с толпой вовсе не желая упускать Алкадия из виду. Мало ли, может, пригодится. Встреча подождет... у Рэна есть дела поважнее.
Следить за кем-то в полной народу улице оказалось непросто. Рэна бесчисленное раз обругали, посоветовали идти домой "к мамочке", и назвали "несносным мальчишкой". Дважды Рэн думал, что упустил упыря, но вновь находил его совершенно случайно: то стоявшего у лавки с книгами, задумчивого, с толстым томиком в руках, то переговаривающегося в полголоса с каким-то молодым, заспанным мужчиной.
Рэну очень хотелось бы проследить и за спутником Алкадия, но разорваться он не мог. Постаравшись как можно подробнее запомнить ауру незнакомца, Рэн нырнул в тень за колонну, когда упырь вдруг обернулся и окинул улицу внимательным взглядом.
Видимо, не заметив слежки, Алкадий вдруг свернул под арку между плотно стоявшими домами, за которой начиналась еще более узкая, пустая улочка.
Рэн еще больше окутал себя щитами, сгущая вокруг тьму. Ночь была его лучшим другом, а Алкадий, лишенный благословения богини, был слепым, но в то же время опасным. Рэн знал, что надо быть предельно осторожным, ведь в прямой схватке ему упыря не одолеть. Даже вождю не одолеть.
Дождь пошел сильнее, размывая грязь под ногами. Рэн поскользнулся и, чудом не упав в лужу, про себя выругался. В тот же миг от грязной, глухой стены дома отделилась тень, и Рэн остановился, чудом не натолкнувшись на появившегося ниоткуда человека. На счастье, тьма Виссавии и тут спасла: Рэна вновь не заметили, хотя от стоял в двух шагах от Алкадия и его странного, так же закутанного в плащ собеседника:
– Мы договорились не встречаться лично, - прошипел Алкадий.
– Ферин, ты знаешь, что мне все равно, но ты можешь лишиться головы. А мне этого пока не надо.
–
– Но весть, что я тебе принес, действительно важна.
– Так говори. Я не собираюсь торчать здесь до утра.
– Наследный принц Кассии сегодня ночью покинет замок...
– Это очень безрассудно с его стороны, - насмешливо ответил Алкадий.
– У него есть важная причина... В храме родов на Зеленой улице он назовет Лилианну своей женой...
– Да что ты...
– Рэн вздрогнул от промелькнувшей в голосе Алкадия ненависти.
– Эти двое детей действительно не могут сидеть спокойно. Ни Рэми, ни его шустрая сестренка Лия.
– Я очень надеюсь, что сегодня ты не допустишь ошибки.
– Я никогда не допускаю ошибок, Ферин. А теперь прости, но у меня важные дела... Я голоден. Мне нужна жертва.
– Я думал, лоза мертва.
– Лоза мертва... но я питаюсь магией, мой друг... потому мне пора на охоту. Если только ты не согласишься меня покормить... в чем я очень сомневаюсь.
Ферин вздрогнул.
– А как же храм родов и наследный принц Кассии?
– Не волнуйся, брат, повидаться с твоим другом я тоже успею. А сытый я буду лишь сильнее.
Когда и Алкадий, и Ферин скрылись в темноте, Рэн вышел из тени, и, услышав бой колоколов в башне храма Радона понял, что безнадежно опаздывает. Следить за Алкадием дальше ему расхотелось. Смотреть на трапезу магического упыря дело не сильно приятное, а для виссавийца даже вредное. Рэн не переносил, когда другим причиняли боль.
– И как только ты смогла вырастить такую тварь, моя богиня?
– вздохнул Рэн, скидывая щиты. Алкадий и его собеседник уже далеко, а от защищаться от простых жителей города Рэну было незачем. Наследного принца Кассии, правда, жаль, но, с другой стороны, дела Мираниса Рэна не касаются. Сейчас самым важным был наследник.
Однако всю дорогу Рэна не отпускало дурное предчувствие. Ему все время казалось, что он упустил что-то очень важное. Тревожили почему-то те два письма. О каких играх говорил целитель судеб? Почему так срочно хотел увидеть брата? Почему требовал, чтобы тот явился в замок к принцу?
И все же, почему все оказалось столь сложным? А ведь они думали, что Арман всего лишь простой дозорный, что заменить его будет сравнительно легко.
Это и правда оказалось несложным. Дериан блестяще справлялся с ролью главы рода, его способности целителя помогали сразу раскусить любого посетителя, с любым найти общий язык и заслужить его доверие. Никто и не заметил подмены. Никто не был с Арманом так близок, чтобы почуять неладное.
А принц? Рэн сразу же по приезде выяснил, что Арман и целыми седмицами мог не появляться в замке, а Миранис этого даже не замечал. И тут сразу два письма... будто у наследника были с принцем какие-то важные дела, о которых ни Рэн, ни Дериан не знали.
"Принц в гневе". Чем отсутствие в замке Армана могло так разгневать наследника Кассии? И почему принц сам об этом не пишет? Приглашает, почти вежливо. Мог ведь и дозор прислать за Арманом, а этого не сделал, просит неофициально, почти тайно... даже лучших друзей принцы не просят. Они приказывают.