Наследник встал рано и за уроки сел… Как учили и учились в XVIII в

Коллектив авторов

5 октября. Сего утра назначено турецкому посланнику быть у его превосходительства Никиты Ивановича на аудиенции и подать лист от визиря своего. Его высочество вчерась еще выпросил у Никиты Ивановича позволение, чтоб смотреть аудиенции инкогнито. Она была сегодня по утру в исходе двенадцатого часу в парадных покоях великого князя. Как ввели посланника в комнату аудиенции, то П. В. Бакунин [104] вошел в парадную его высочества залу, которая на сей раз кабинет представляла, доложить его превосходительству о прибытии посланника. Его превосходительство тотчас вышел и, выслушав речь от посланника, по подаче визирского к нему листа, говорил ему ответ. По окончании ответа изволил его превосходительство сесть за стол в креслы, посланника посадить по правой стороне; а на левой стороне сидел для ассистенции его превосходительству Иностранной коллегии член граф А. С. Строганов. Около множество кавалеров стояло. Его высочество изволил смотреть из залы в двери. Перед ним стояли фрейлины А. Р. Веденеева и графиня А. П. Шереметева и составляли для него из робронов [105] своих ширму. Его высочество был без кавалерии. Видя турков, не хотел близко подойти к дверям, но все отсторанивался, знать, от непривычки к чалмам и усам их. По окончании аудиенции сели за стол. Его превосходительство Никита Иванович рассказывать изволил, что посланник между прочим говорил ему, что его превосходительство дарованиями своими пленил его душу, что честность и добродетель изображены на лице его. Турок сими последними словами крайне мне полюбился. Нельзя ничего было сказать сего справедливее. Впрочем, говорили за столом сегодня по большей части о обрядах в приеме послов и посланников. Встав из-за стола, поточил несколько его высочество, потом попрыгал. В седьмом часу изволил пойтить к государыне… Пришед к себе, жаловался его высочество, что не очень здоров. Сели ужинать. Покушал слегка. За столом говорили мы о турках…

104

Петр Васильевич (Меньшой) Бакунин (1732 или 1734–1786) — тайный советник, первый член Коллегии иностранных дел (1780–1783). С 1752 г. переводчик Коллегии иностранных дел, участвовал в составлении ряда важных государственных документов, в т. ч. в написании наставления Г. А. Потемкину о присоединении Крыма (1777). Его иногда путают со старшим братом, полным тезкой Петром Васильевичем (Большим) Бакуниным (1725–1786), который также служил в Коллегии иностранных дел.

105

Роброн (от фр. robe ronde, букв. — круглое платье) — женское платье с очень широкой колоколообразной юбкой на кринолине.

7

октября. Окончив урок исторический, переводил «Русские ведомости» на французский язык. Читаючи сии ведомости прежде вслух, изволил два раза чихнуть и сказать после: два раза я чихнул и все в запятых, что-то будет, как дойду до точки. Отучившись, изволил государь великий князь играть в воланы. Потом пошел со мною в опочивальню и пожаловал мне бывшего при нем статского советника покойного Ф. Д. Бехтеева [106] записки о прежних его высочества учениях, сколько сих записок отыскалось; их очень не много, да которые и есть, те весьма необстоятельны и кратки: строки по четыре. Я не премину, однако ж, употребить их в сочинении своем о бывших до меня в комнате любезнейшего моего государя цесаревича происшествиях. Из опочивальни изволил его высочество пойтить со мною в зал к кораблю. Там изволил приказать двум гайдукам и трем лакеям все принесенные ему флаги на корабль по разным веревкам привязывать. Для каждого флагу сам изволил показывать место и весьма тем упражнен был. Во время сего упражнения изволил разговаривать со мною о завтрашнем маскараде, в который в том же султанском платье пойтить изволил, в котором последний раз был, и всех тех турков иметь с собою будет, которые тогда были. Говорил, что после завтрашнего маскараду при первом случае намерен выпросить для себя и для всей кадрильи матросские платья. Тут шутя докладывал я его высочеству, что ему со всеми этими матросами можно б усесться на корабль, который развенчают теперь флагами, и подделавши под него колеса в маскарад на нем ехать. Его высочество — изволил тем веселиться и попрыгивать. Незадолго перед обедом поднес его высочеству артиллерийский один офицер, родом грузинец князь Чухлыманов, князь Челакоев (или, может быть, и инако, не знаю хорошенько) две духовые гаубицы и две пушки. В зале делали им пробу. Стреляли приготовленными для них нарочно деревянными ядрами. Сели за стол… Разговаривал я за столом с его превосходительством С. И. Мордвиновым о морском и сухопутном бою, утверждая, что их морские битвы ужаснее и жесточе, нежели сухопутные; что на сухом пути командующему по протяжению подчиненного ему фронту безопаснейшее для себя место избрать можно; что по разбитии, ретировавшись с остальными людьми, может собрать их и опять наступать на неприятеля; что на море, кроме корабля, на несколько сажен простирающегося, деваться некуда; что на разбитом корабле принуждено ретироваться на дно и проч. Его высочество изволил такоже в сию речь вмешиваться и наконец между прочим сказал: «Что ж беды, хоть и на дно ретироваться. Вить в смерти-то больше страху, нежели вреда, особливо для человека добродетельного, которому на том свете лучше будет, нежели здесь». Потом, глядя на поставленную на стол пирамиду, изволил сказать мне его высочество: «Я так в свой корабль вгляделся, что и эта пирамида кораблем мне кажется, когда немножко позадумаюсь». После стола пришел к его высочеству его сиятельство граф Орлов [107] . Великий князь приказал принести из залы упомянутые духовые орудия, два пожаловал графу Григорию Григорьичу и два себе взял. Назначили в комнате болота и пригорки, представили две армии, и началась с обеих сторон пальба. Граф Г. Г. с похвалою при сем случае рассказывал о графе П. А. Румянцеве [108] , как он предводительствовал своим корпусом и делал распоряжения в последнюю войну. После как ушел граф Г. Г., отведши меня к стороне говорил мне его высочество: «Не прогневайся, братец, что я тебе сегодня за столом устриц больше одново блюда есть не дал. Я боялся, чтоб ты не занемог». За сие благодарил я великого князя. В половине четвертого часу изволил он сесть учиться. У меня весьма хорошо учился. После ученья изволил послать с повесткою о завтрашнем маскараде к господам своей кадрильи. Приказал им съехаться к себе завтра в четыре часа пополудни. Послав, изволил считать, что до того времени остается без малого двадцать четыре часа. Его высочество до сего вожделенного времени по часам тогда еще счет начал вести, как до него девяносто два часа было. Потом началась из духовой гаубицы ужасная пальба и долго продолжалась. В шесть часов изволил его высочество пойтить на комедию. Комедия была французская: «L’ `ecole des femmes» [109] ; балет «Les chasseurs» [110] ; маленькая пьеса «La f^ete de l’amour» [111] . Ее величество присутствовать не изволила на комедии. В маленькой пьесе и в балете танцовщику Тимофею [112] , Парадису и Мекурше партер два раза без него захлопал, что ему весьма было неприятно. Пришедши к себе, долго роптал об том. Граф А. С. Строганов пришед, говорил его высочеству, что в последний раз комедии и государыня дозволила при себе аплодировать, хотя она и не изволила зачать. Великий князь на сие изволил отвечать ему: да об этом я не слыхал, чтоб государыня приказывать изволила, чтобы при мне аплодировали, когда я не зачну. Вперед я выпрошу, чтоб тех можно было выслать вон, которые начнут при мне хлопать, когда я не хлопаю. Это против благопристойности. За ужином и после все время его высочество посерживался. За столом показывал граф Александр Сергеевич новонапечатанные в стихах на французском письмо Барневельта к другу своему Трюману. Этот Барневельт любовницею своей приведен был на то, чтоб убить своего благодетеля. За то приговорен к смерти и письмо сие перед смертию пишет. Гр. А. С. сказывал, что трагедию сей случай именуемую «Барневельт» перевел на русский язык Андрей Андреевич Нартов. Его высочество, вошедши сего вечера в нрав брюзгливый, изволил говорить: я знаю, что перевел, и очень дурно. И граф А. С. спросил, почему он то знать изволит, то отвечал ему: я видел ее и строки две прочел. Тут говорил я его величеству, что никогда так скоро нельзя судить; что авторы и переводчики трудятся из чести, кладут на упражнения свои для того много времени и что худое для них утешение будет, если после за все старания их и за пролитой пот, прочетши строки две, скажут: дурно, дурно, дурно. Сие напоминание изволил принять его высочество…

106

Федор Дмитриевич Бехтеев (1716–1761) — дипломат, секретарь Коллегии иностранных дел (1744), поверенный в делах при французском дворе (1956). В 1758 г. был назначен церемониймейстером двора и членом Коллегии иностранных дел. Одновременно ему было поручено обучение грамоте четырехлетнего наследника Павла Петровича. Специально для Павла печатал особые ведомости, где под рубрикой «Из Петербурга» сообщалось обо всех поступках наследника.

107

Григорий Григорьевич Орлов (1734–1783) — военный и государственный деятель, граф (1762), генерал-фельдцейхмейстер (1763). Фаворит Екатерины II. Активный участник переворота 1762 г., возведшего Екатерину II на престол.

108

Петр Александрович Румянцев-Задунайский (1725–1796) — русский военный и государственный деятель, граф (1744), генерал-фельдмаршал (1770). Участвовал практически во всех войнах, которые вела Россия в 1741–1792 гг., в Семилетней войне и русско-турецких войнах 1768–1774 и 1787–1792 гг. проявил себя как выдающийся полководец. После заключения с Турцией выгодного для России Кучук-Кайнарджийского мира получил почетное наименование Задунайского. Генерал-губернатор Малороссии (1764), наместник Курского и Харьковского наместничеств, а также Малороссии (1779). Великий князь Николай Михайлович (1859–1919) утверждал, что Румянцев был внебрачным сыном Петра I. Крестной матерью Румянцева была императрица Екатерина I.

109

Комедия Жана Батиста Мольера (1622–1673) «Школа жен» (1662).

110

«Охотники» (фр.).

111

«Праздник любви» (фр.).

112

Тимофей Бубликов (сер. XVIII в.) — один из первых русских актеров-танцовщиков. Хореографическому искусству обучался у придворного балетмейстера Ж.-Б. Ланде и за границей. На придворной службе Бубликов состоял с 1764 по 1785 г.

16 октября. Его высочество изволил проснуться в семь часов и весьма не весел был, что так поздно. Потом неудовольствие гораздо уменьшилось, и до слез почти дошло, что госп. Остервальд, пробывши вчерась долго на маскараде, не приходил часу до одиннадцатого. Великому князю одевшись хотелось сесть за ученье, а госп. Остервальда по утру часы для истории. После ученья раскаивался в своем нетерпении. Перед обедом забавлялся его высочество около маленькой электрической машины; гайдуков и других при нем электровали. Часу до третьего дожидались мы Никиты Ивановича. И его высочество ожидал весьма терпеливо, хотя и говорил, что кушать очень хочется… Вставши из-за стола, веселился государь электризацею. В четвертом часу изволил сесть за ученье; у меня очень хорошо учился. Часу в шестом сели мы играть в три-три… Потом порезвился его высочество. Сели ужинать. За ужином разговаривали о маскараде, где было мещанство. Потом разговорились о бывших в Москве маскарадах; какая ужасная теснота там была; что все дворянство по большей части там и проч. Его высочество с восхищением вспоминал о житье московском. И кроме сего, когда ни придет к речи, всегда изволит показывать охоту пожить в Москве. Ужинал у нас господин Фузадье [113] . Я между прочим сказывал великому князю о маленьком его сыне, как он прилежен и что я один раз застал его, что сидит и пересматривает чертежи в универсальной истории о путешествиях. Вставши из-за стола, разулся его высочество, и господин Фузадье обрезывал у него ногти.

113

Виллим Фузадье — лейб-хирург императрицы Елизаветы Петровны, француз по происхождению.

29 октября. Сего утра госп. Клерет [114] вырвал у него зуб, который уже гнить было начал. Великий князь долго не изволил допускать его, но потом скрепился и дозволил зуб вырвать. Одевшись, изволил его высочество сесть учиться… Но мне от его высочества, как я приехал, прием не столько был ласков, чтоб я имел причину быть им доволен. В изыскании тому причины особливо здесь я входить не хочу. Но примечу только, что часто на его высочество имеют великое действие разговоры, касающиеся до кого-нибудь отсутствующего, которые ему услышать случится. Неоднократно наблюдал я, что когда при нем говорят что в пользу или в похвалу какого-нибудь человека, такого человека после видя его высочество склонен к нему является; когда ж, напротив того, говорят о нем не выгодно и хулительно, а особливо не прямо к его высочеству с речью адресуясь, но будто в разговоре мимоходом, то такого государь великий князь после увидя, холоден к нему кажется. Сели за стол… разговорились мы о государе Петре Великом; некто прешед молчанием все великие качества сего монарха, о том только твердить рассудил за благо, что государь часто напивался до пьяна и бил министров своих палкою; другой некто, из неосмотрительного подражания такому отнюдь не позволительному разговору в присутствии его высочества, прибавил к тому, что как государь бил палкою в одно время некоего генерала, немца… Прежний некто продолжал, что только-де и известно государей-драчунов по истории, что Петр Первый да покойный король прусской, отец нынешнего короля. Потом как зачал он выхвалять Карла XII, короля шведского, и я сказал ему, что Вольтер пишет, что Карл XII достоин был в армии государя Петра Великого первым солдатом, то спросил у него его высочества, неужели это так? На сие говорил он его высочеству, что, может быть, и написано, однако то крайнее ласкательство; наконец как я говорил о письмах государевых, которые он из чужих краев писал сюда к своим министрам, и упоминал, что для лучшего объяснения его истории надобно непременно иметь и те письма; что я многие у себя имею и проч.; то первый некто никакого более на то примечания не изволил сделать, как только как смешны эти письма тем, что государь в них писывал иногда: «мингер адмирал» и подписывал: «Питер». Признаюсь, что такие речи жестоко меня тронули, и много труда мне стоило скрыть свое неудовольствие и удержать запальчивость. Я всему разумному и беспристрастному свету отдаю на рассуждение, пристойно ли, чтобы его императорское высочество, престола российского наследник и государя Петра Великого родной правнук, таким недоброхотным разговорам был свидетель?..

114

Яков (Жак) Клере (Клерет) (Clairet) — дантист при русском дворе, француз по происхождению. Был придворным зубным врачом прусского короля Фридриха II (с 1754). В Россию приехал не позднее 1757 г. Одно из газетных объявлений того времени гласит: «Клерет, придворный зубной мастер, выдергивает зубы с великим искусством; притворные зубы вставливает, подобными натуральным; вылечивает все болезни, бываемые во рту…» Последние сведения о нем относятся к началу 1780-х гг.

Посем разговорились о канцлеровом путешествии и после о переводчиках академических: Теплове [115] , Голубцове [116] и Лебедеве [117] . Я говорил, что они очень хорошо по-русски знали и хорошо переводили. Первый тот некто сказал на то: «однако ж они все одной вить смертью умерли, то есть спились». Тут, тотчас оборотясь ко мне, изволил говорить великий князь: вот слышишь ли, вить это не ложь, я думаю? Я отвечал, что коротко их не знал, и о кончине их не известен, и что и того не знаю, почему и тот господин такие подробности мог ведать. После стола порезвясь его высочество изволил сесть учиться. Потом пошли на маскарад со всем маленьким нашим прибором…

С маскараду пришли мы в девятом часу в начале. Его высочество очень гневным изволил себя против меня оказывать. А проступки своей истинно никакой не знаю.

115

Теплов Григорий Николаевич (1717–1779) — писатель, переводчик, теоретик литературы, композитор, сенатор (1775). Учился в школе Феофана Прокоповича, для продолжения учебы был отправлен в Германию. В 1736 г. стал переводчиком при Санкт-Петербургской Академии наук. Затем продолжил обучение во Франции. С 1746 г., после назначения 18-летнего К. Г. Разумовского президентом Санкт-Петербургской Академии наук, фактически управляет делами Академии; почетный член Академии (1747). В первые годы правления Екатерины II Теплов в качестве ее статс-секретаря готовил основные законодательные акты, однако постепенно был удален от дел. Автор работ по экономике и философии. В историю музыки вошел как родоначальник «российских песен», издав сборник романсов собственного сочинения с нотами.

116

Иван Иванович Голубцов (1715–1759) — переводчик Академии наук. Учился в Славяно-греко-латинской академии, затем в Академической гимназии в Санкт-Петербурге. В 1740 г. был определен переводчиком в Академию наук, а также учителем арифметики и географии в Академическую гимназию. Перевел с немецкого учебники «Краткое руководство к математической и физической географии с употреблением земного глобуса и ландкарт» (1739) и «Краткое руководство к теоретической геометрии» (1748). С 1742 г. переводил статьи и правил корректуры для «Санкт-Петербургских ведомостей». В 1743 г. перевел с немецкой рукописи первые четыре главы «Истории Сибири» Г.-Ф. Миллера, став с этого времени постоянным переводчиком работ Миллера. В 1740-х гг. был привлечен к работе над первым академическим толковым словарем.

117

Василий Иванович Лебедев (1716–1771) — переводчик Академии наук. Учился в Славяно-греко-латинской академии, затем в Академической гимназии в Санкт-Петербурге. В 1740 г. был определен переводчиком в Академию наук. Перевел «Сокращение грамматики латинской» (1746), которое Ломоносов рекомендовал в 1758 г. «для порядочного обучения академических гимназистов» (испр. изд. 1762 г. неоднократно переиздавалось под загл. «Краткая грамматика латинского языка»), «Корнелия Непота Жития славных генералов» (1748) и «Экспериментальную физику» М.-Г. Лешера (1748). Среди сделанных по поручению Академии наук переводов исторические работы Г.-Ф. Миллера «Описание Сибирского царства» и «Происхождение народа и имени российского» (обе 1749), «История покорения Мексики» А. Солиса-и-Рибаденейра (1765. Ч. 1–2), «Сибирская история» И.-Э. Фишера (перевод издан посмертно в 1774 г.) и другие.

2 ноября. Прежде нежели успеть еще я войтить к его высочеству, изволил он прибежать ко мне и, бросясь на шею и целуя меня, говорил: прости меня, голубчик, я перед тобой виноват; вперед никогда уже ссориться не буду, вот тебе рука моя. Я расцеловал ручку его высочества и по некоторым изъяснениям — поставивши твердый мир, пошел за ним чай пить. За чаем разговаривали мы между прочим о Рестовой французской грамматике [118] , также о Ломоносовой русской. Тут рассказывал я его высочеству о падежах, как все они по-русски называются и что который падеж значит. За обуванием прочел я его высочеству из вольтеровой истории о государе Петре Великом два места. Первое, где Вольтер говорил, что Карл XII достоин был в армии Петра Великого первым солдатом; другое место, где Вольтер рассуждает, что надобно, чтобы Россия еще имела Петров Великих, дабы все в ней заведения приведены были к совершенству и она порядочно выстроенными городами и людством жителей так бы изобиловала, как прочие европейские государства. Как первое место прочел я, то сказать изволил его высочество: «Вить этта-то льстит он». На сие отвечал я, что Вольтер то же почти самое и в истории своей о Карле XII упоминает, где бы, конечно, государю Петру Великому не стал ласкательствовать. В другом месте прочитав рассуждение Вольтерово, говорил я, что это и до его высочества касается, что для чего ему не быть в числе великих государей, что способы все к тому имеет и прочее. Потом подробно рассуждал я, как его высочеству поступать надобно, чтобы заслужить истинную славу и будущих родов благодарностью и почтение. Я весьма доволен был вниманием, с каким его высочество слушать меня изволил. Потом о многом шутить со мною изволил и все утро чрезвычайно был ласков. Изволил читать вчерашнюю комическую оперу. Потом сел учиться. После учения точил его высочество. Никита Иванович приказал сегодня конфисковать часы у государя великого князя для того, что часто изволил смотреть на них и время очень аккуратно меряет. Еще его превосходительство приказал, чтоб его высочество из славных французских трагических авторов некоторые места наизусть выучивал, где заключаются хорошие сентенции. Сие сегодня ж и зачато после послеобеденного учения…

118

Французская грамматика Поля Ресто (Restaut P. Principes generaux et raisonnes de la grammaire franсaise avec des observations sur I'orthographe, les accents, la ponctuation et la prononciation. Paris, 1730). Из рапорта (1749) в канцелярию Академии наук, подписанного Штрубе, Тредиаковским и Ломоносовым: «Присланные в Историческое собрание из канцелярии Академии наук переведенные переводчиком Иваном Горлицким с французского языка на российский две грамматики, одна называемая Ресто, а другая безымянного автора, нами троими по определению всего Собрания, а именно г. профессором Штрубом, г. профессором Ломоносовым и профессором Тредиаковским рассматриваны, которые к напечатанию и ко изданию в народ весьма небесполезны; однако Рестову за наилучшую признать можно…» В 1752 г. вышел перевод грамматики П. Ресто, выполненный В. Е. Тепловым, дополненный по поручению канцелярии Академии наук «вокабулами из Пеплиеровой грамматики».

Un roi sage, ainsi Dieu l’a prononc'e lui-m^eme, Sur la richesse et l’or ne met point son appui… [119]

За ужином изволил его высочество с приятностию вспоминать и разговаривать о житье московском.

6 ноября. Его высочество изволил встать в семь часов. Одевшись сел за свои учения, по окончании которых принес его превосходительство Никита Иванович поднесенную итальянцем Маджи шляпу, выложенную вместо позумента новоманерным из стеклянных ниток сплетенным кружевом. Велели вынесть ее в казенную. Я все руки переколол себе стеклами… После позабавясь Е. В-во изволил сесть учиться. У меня очень хорошо учился. В физике сегодня гораздо нехорошо вышло. После разговаривая со мною изволил его высочество поглядеть в окошко, и как на дворе подмерзло и дороги были весьма шероховаты и несколько прикрыты снегом, то изволил сказать мне: «Пожалуй, посмотри, дорога-та теперь совсем а ла грек (узор в шитье, выдуманный недавно в Париже и употребляемый и северными нашими петиметрами)». В это ж время между разговоров был мне случай донести его высочеству, что в кунсткамере хранится по указу государя Петра Великого деревянный глобус, сделанный в тогдашнее время русским мастером; и что хотя по тогдашнему ученичеству и не весьма чисто выработан, однако блаженныя памяти государь говоря, что ему-то мило, что свой делал, приказал поставить глобус в кунсткамеру, расцеловал мастера и пожаловал ему на век пропитание. Так великий государь ободрял своих подданных! Потом точил его высочество и со мною кое о чем шутить изволил. Часу в седьмом изволил пойтить к государыне. Ее величество изволила быть в самых внутренних своих покоях и в билиардную выходить не изволила. Чрез полчаса времени возвратился государь к себе. Изволил сесть со мною и сказать: «Пишем, братец, что-нибудь покамест до ужина». Я велел подать чернильницу и бумаги, и вот что мы писали:

119

Строки из трагедии Жана Батиста Расина «Афалия» («Гофолия»). Мудрый король, как задано Богом, Не должен полагаться на богатство и золото… (пер. А. Соколинской)

Я смысл и остроту всему предпочитаю, На свете прелестей нет больше для меня. Тебя, любезная! За то я обожаю, Что блещешь, остроту с красой соединя.

Захотелось его высочеству написать и шуточную речь, которою б мог он турецкому посланнику ответствовать вместо настоящей, если б имел он у него аудиенцию (хотя посланник ничего по-русски не умеет), и сочинили мы следующую:

«Господин Посланник!

Понеже вы видом козлу, нравом медведю, а умом барану уподобляетесь, ради того повелел я всем оным животным, собрався в конференцию, дать вам аудиенцию. После того получите вы визы от всех лошадей и быков здешнего столичного города. Теперь милости просим вон».

Севши за стол, разговаривали мы между прочим, как дурна красота без разума и как напротив того она усугубляется и отчасу более к себе привлекает, ежели при ней есть разум. Упоминали при том о некоторых и имя…

7 ноября. Между прочим доносил я государю о самом последнем путешествии блаженной памяти его прадедушки. 1724 года в октябре месяце поехал покойный монарх из Петербурга водою в Старую Русу для осмотрения и расположения там вновь бассейнов с соленой водой, в коей бы хранить пригоняемый из Казани дубовый лес для строения корабельного; возвратился… в конце ноября месяца того ж года, следовательно, месяца за два до своей кончины. «Так, — продолжал я, — бесценная жизнь вечной славы достойного государя составлена была из беспрерывных трудов и подвигов к пользе и прославлению любезного отечества!» Великий князь, с примечанием слушая, изволил тут сказать: «И подлинно, братец, ведь это правда».

11 ноября. Государь изволил проснуться в семь часов. Одевшись, сел за свои ученья. По окончании ученья изволил читать древнюю Ролленову [120] историю в подлиннике. Как, читаючи ее, ненарочно два слипшиеся листа вдруг перекинул, то изволил сказать: «Сказывают, что так-то некогда дьякон, читаючи Св. Писание, два листа вдруг перекинул и, не приметя того, сряду читал: сотвори же Господь Еву из ребра Адамова и… помази ее смолою». Английский пастор г. Демареск в это время был у нас и обещался заказать для его высочества вырезать при академии на дощечках ландкарты, так как те вырезаны, которые он поднес государю прошлого году. Великий князь весьма много забавляться изволил простым обхожденьем и ухватками г. Демареска. Потом изволил пойтить со мною в опочивальню. Сел я в креслы, и его высочество, севши подле меня, до самого обеда изволил разговаривать со мною кое о каких анекдотах. Сели за стол… Его превосходительство Никита Иванович… рассказывал… как блаженныя памяти государь Петр Великий калмыцкому хану Аюке [121] подарил карету, то хан принимал у себя в карете сидя послов других окрестных владельцев. Наконец изломалось что-то у кареты, и Аюка-хан отправил ее и при ней посольство к государю, чтобы приказал починить ее. Разговаривая вообще о каретах, упоминали, что во Франции при Генрихе IV их совсем почти не было. Никита Иванович изволил говорить, что при государыне Анне Иоанновне весьма редкие и самые только знатнейшие ездили в каретах, прочие в англинских половинчатых колясках, и молодые люди по большей части верхом; что государь Петр Великий весьма часто сам в одноколке езжать изволил. Его высочество очень был весел и замысловато шутить изволил. Разговорились о вотчинах графа А. С. Строганова и о принадлежащих ему городах на Чусовой. Никита Иванович изволил говорить, что деды Александра Сергеича и он сам, может быть, лучше бы сделали и больше прибыли имели, если бы, подражая примеру Демидовых, за титулами и за придворными честьми не столько гонялись. Я не знаю, приятно ли было такое раздробление обстоятельств графу А. С. Спорил он против мнения его превосходительства Никиты Ивановича не мало… Ввечеру изволил государь быть в комедии. Комедия была французская: «Le Philosophe mari'e» [122] ; балет г. Нейвиля «La jalousie villageoise» [123] ; вместо маленькой пьесы комическая опера: «Молошница» [124] . Великому князю все зрелище весьма полюбилось. В большой пьесе не понравилась только комедиянка Вальвильша [125] . Когда она ни выйдет, изволил морщиться и, презрительный вид делая, говорил: «Какая это несносная харя; она ходить совсем не умеет. Очень похожа на верблюда: не фыркнула бы оборотясь сюда на нас…» Балет его высочеству чрезвычайно был угоден. Изволил говорить, что у него руки свербят, хлопать хочется, и что ежели б государыни не было, от бы он во все время прохлопал. Балет был совсем нового вкусу и гораздо не дурен. Возвратясь к себе, изволил его высочество кушать в опочивальне за маленьким столиком. Я тут же ужинал. Разговорились между прочим о комических операх, потом о разборе и о вкусе…

120

Шарль Роллен (Rollin) (1661–1741) — французский историк и педагог, автор 12-томной «Древней истории» (1730–1738) и 9-томной «Римской истории» (1738), которые от трудов предшественников Роллена отличают легкость слога, занимательность и связность изложения. Новым в подходе Роллена было и то, что писал он не на латинском, как было принято в научном мире, а на французском языке.

121

Аюка (1642–1724) — калмыцкий хан. Пришел к власти в 1672 г., объединил всех волжских калмыков и значительно расширил свои владения. Неоднократно присягал на верность России, по просьбе русского правительства войска посылал на подавление крестьянских восстаний, а также для участия в Северной войне.

122

«Женатый философ» — комедия Филиппа Детуша (1680–1754).

123

«Деревенская ревность». Известна опера под таким названием итальянского композитора Джузеппе Сартри, который был в Санкт-Петербурге придворным капельмейстером. Нейвиль — актер придворного французского театра.

124

Комическая опера французского композитора Эджидио Ромуальдо Дюни (1709–1775) «Два охотника и молочница» (1763).

125

Вальвиль — актриса придворного французского театра. Вот что пишет в своих мемуарах о Вальвиль ее любовник Казанова: «Актер Клерваль, приехавший в Париж, дабы набрать труппу для петербургского придворного театра, случайно повстречав ее и оценив ее ум, убедил, что она прирожденная актриса, хотя сама о том не ведает. Сия мысль ослепила ее, и она подписала ангажемент с вербовщиком, не озаботившись удостовериться в своих способностях».