Шрифт:
Кир Булычев
НАСЛЕДНИКИ ЧАПЕКА
Чуть более полувека назад в Москве вышла удивительная книга. Создали ее Максим Горький и Михаил Кольцов. Помогали им сотни журналистов, писателей, художников. Называлась книга "День Мира". В одном громадном томе были собраны репортажи, вырезки из газет и журналов, сообщения телеграфных агентств, фотографии, карикатуры, письма, относящиеся к событиям одного дня: 27 сентября 1935 года.
В этой книге рассказано обо всех странах мира. В том числе и о Чехословакии.
...Близился к концу 1935 год. Завершалась недолгая передышка между мировыми войнами. Уже собирались в Абиссинию дивизии итальянских фашистов, происходили погромы в Германии, Испанская республика стояла
27 сентября 1935 г. газета "Словацкий выход" писала об отказе министра внутренних дел д-ра Черни принять главаря судетских фашистов Гейнлена. Газета "Вечерний народ" возмущалась попыткой немецкого консула в Либерце устроить собрание проживающих там немцев. Два деятеля гейнленовской партии бежали в Германию, опасаясь обвинений в шпионаже... Специальная парламентская комиссия разрабатывала меры по борьбе с кризисом. В Теплице состоялась конференция горняков по борьбе с безработицей, а на Староместской площади при стечении огромной толпы любопытных состоялась свадьба боксера Эди Грабака и актрисы Любы Герман...
Знаменитый чешский писатель Карел Чапек получил письмо из Москвы от Максима Горького с просьбой ответить, как у него прошел день 27 сентября 1935 года. Вечером того же дня он ответил: "Сегодня я кончил последнюю главу своего утопического романа. Герой этой книги - национализм. Действие весьма просто: гибель мира и людей. Это отвратительная глава, основанная только на логике. Да, это должно так кончиться: "Ничуть не космическая катастрофа, а только соображения государственные, экономические, престижные и т. д. Против этого нельзя ничего сделать" (то есть поскольку эти соображения пользуются признанием). Сатира - самое плохое, что человек может сказать людям, - это значит не обвинять их, а только делать выводы из актуальной действительности и мышления".*
Последняя глава "Войны с саламандрами" (а именно этот роман Чапек завершил в 1935 году) не только перекликается с картиной мира, обрисованной в книге Горького и Кольцова, но и продолжает повествование в трагическое будущее. Книга пророчески актуальна. И осталась актуальной по сей день.
Существует широко распространенное заблуждение, будто научная фантастика - это как бы отрасль научнопопулярной литературы с креном в прогностику. Писатель-фантаст должен вроде бы изобретать на бумаге новые машины или технологические процессы, подсказывая инженерам, чем им следует заниматься. Мне приходилось видеть списки "открытий" Жюля Верна и Герберта Уэллса. Но я глубоко убежден в том, что ни один фантаст ничего не изобрел. Потому что это - не его
* Цитируется по изд.: Чапек К. Собр. соч. в 5-ти томах. М.: Худ. лит., 1959, т. 5, с. 486.
дело. Даже в конце прошлого века научная деятельность и изобретательство требовали специальной подготовки. Сегодня претензии на открывательство звучат совсем уже несерьезно. Разумеется, возможны ситуации, когда писатель имеет вторую профессию и в рамках ее может прогнозировать определенные тенденции прогресса. Например, Иван Ефремов в одном из рассказов описал открытие кимберлитовых трубок в Якутии. А через несколько лет там и в самом деле были найдены месторождения алмазов. Ничего удивительного: Ефремов был профессионалом-геологом, он работал в Якутии и знал, что вероятность нахождения алмазов диктуется геоморфологической структурой района. Но писателя Ефремова интересовали проблемы иные человеческие. Как и Жюля Верна.
Если говорить об изобретениях, то, как принято считать, наиболее известное из них принадлежит тому же Карелу Чапеку - он изобрел роботов. В действительности же роботов изобрели инженеры. Чапек создал образ.
Ни один человек не смог бы достичь Марса способом, который предложил Алексей Толстой. Хотя бы потому, что ни читатель,
Возвращаясь к Чапеку, человеку, определившему развитие современной чехословацкой и во многом мировой фантастики XX века, следует повторить, что он был истинным фантастом - то есть писателем, посредством фантастических образов рассказывающим всегда и только о проблемах окружающего его общества. Вот что сам Чапек писал о романе "Война с саламандрами":
"Критика сочла мою книгу утопическим романом, против чего я решительно возражаю. Это не утопия, а современность. Это не умозрительная картина некоего отдаленного будущего, но зеркальное отражение того, что есть в настоящий момент и в гуще чего мы живем. Тут дело не в моем стремлении фантазировать... мне важно было показать реальную действительность. Ничего не могу с собой поделать, но литература, не интересующаяся действительностью и тем, что действительно происходит на свете, литература, которая не желает реагировать на окружающее с той силой, какая только дана слову и мысли, - такая литература чужда мне".*
Творческая эволюция Чапека так неразрывно связана с судьбой Чехословакии, да и всей буржуазной Европы в межвоенные годы, что понимаешь - ни один писатель-реалист не смог бы так точно и драматично отразить перипетии эпохи. Изумительный, бурный, порой озорной "Кракатит" полон споров и сомнений о смысле власти и относительности всесилия науки. "Война с саламандрами" - осознание того, что грозит миру, и предупреждение, вызванное пониманием беспомощности Че
* Цитируется по изд.: Чапек К. Собр. соч. в 5-ти томах. М.: Худ. лит., 1959, т. 5, с. 483.
хословакии перед витающей в воздухе угрозой фашистской агрессии. "Белая болезнь" - это уже попытка борьбы с фашизмом, который встал у дверей. Чапек ненавидел фашизм и сам был ненавистен фашистам. Смерть спасла его от концлагеря и казни: фантаст-гражданин - опасный враг для фашизма и тоталитаризма. В его руках могучее и острое оружие - гипербола. Он может показать мир под увеличительным стеклом воображения, когда микроб, еще не вызвавший смертельную эпидемию, ничтожный на вид, становится страшным и очевидным. Чапек может образно доказать, как наши сегодняшние отношения, увиденные в свете отношений с этой угрозой, ведут к беде.
В ранних своих романах Чапек предупреждал, предостерегал, но не был трагичен. В последних он нарисовал трагические картины.
Фантастика - это не жанр, как порой принято говорить. Фантастика включает в себя любые жанры, от бурлеска и сатиры до детектива, психологической драмы и высокой трагедии. Фантастика - это способ видения мира под тем особым углом зрения, что превращает неочевидное в явное, муху в слона. Но только при условии. что эта муха и в самом деле таит в себе слона.
Трагизм Чапека был вызван трагизмом эпохи. Вместе с тем он сохранял надежду на окончательную победу добра. Карел Чапек неповторим, как неповторимо его время.