Наследники страны Ямато
Шрифт:
Хитоми удивилась: что это может быть? Послание? Но от кого? Неужели от канцлера?
Она развернула свиток и прочла стихи:
На поле, среди Опавшей листвы бамбук Пробивается, Так и я переполнен Тайной любовью к тебе [122] .Хитоми приказала достать бумагу и тушечницу и тотчас же написала ответ:
Если голову Склоню на твои руки Осенней ночью, То122
автор Минамото-но Хитоси, X век, перевод с японского Владимира Соколова.
123
автор госпожа Суси, середина XI века, перевод с японского Владимира Соколова.
Затем она приоткрыла фусуме и протянула листок со стихотворением тайному посланнику – его мгновенно перехватили…
Хитоми вышла из своих покоев и осмотрелась – расположение дома было ей незнакомо. Перед ней, словно демон из сумерек, появился пожилой слуга, он поклонившись, произнёс:
– Госпожа, вас ожидают.
Женщина поспешила вслед за слугой и вскоре оказалась в противоположном крыле дома. Слуга раздвинул перед ней фусуме, она вошла в просторные покои канцлера.
– Госпожа Хитоми, прошу вас… – Уми-Сайто жестом пригласил гостью к столу. Она с удовольствием приняла его приглашение. – Может быть, отведаете медового вина? – поинтересовался он.
– Охотно… – ответила гостья, заметив, что её стихотворный ответ был приколот к невысокой ширме, украшенной росписью из золотых листочков.
Уми-Сайто не торопил события: он налил Хитоми вина в крошечную фарфоровую чашечку. Она пригубила напиток.
– Эти провинциалы излишне консервативны. – Заметил канцлер. – Обратите внимание на сервиз…
Гостья невольно взглянула на кувшин, крошечные чашечки и блюда, на которых был разложен салат.
– Китайский… Думаю, в этом доме не одно поколение вкушало из него еду.
Канцлер улыбнулся.
– Прошу вас, отведайте салата. Он превосходен.
Женщина была и без того голодна, а от выпитого вина, ощутила буквально зверский аппетит.
После того, как китайские блюда, расписанные ушастыми драконами, были совершенно опустошены, Хитоми поняла, что настал час расплаты.
– Простите меня, за дерзкий вопрос, господин канцлер. Сегодняшнюю ночь вы намерены провести с одной из своих наложниц? – невинно спросила она.
– Нет. Я намерен провести её с вами, – прямолинейно ответил Уми-Сайто.
– С чего вам угодно начать?
– Со стихов! – неожиданно воскликнул канцлер.
– Многообещающее начало. Что ж… – Хитоми задумалась и прочла:
Он на глазах меняет цвет, И изменяется внезапно. Цветок неверный он, Изменчивый цветок, Что называют сердце человека [124] .– Ваш экспромт достоин всяческих похвал госпожа Хитоми. Позвольте дать вам достойный ответ:
Как ей рассказать О том, что живёт в душе? Легко ли понять? Любовь также жжёт меня, Как жаровня Ибуки [125] .124
автор Оно-но Комати, X век, перевод с японского А. Глускина.
125
автор
Уми-Сайто поднялся с татами, обошёл жаровню с тлевшими углями, стоявшую в центре комнаты, и направился к ложу, застеленному дорогим покрывалом.
Хитом» ловким движением вынула серебряный гребень, поддерживавший волосы на затылке.
– Я не смогу снять оби…
Уми-Сайто прекрасно справлялся с предметами женского туалета и ещё в молодости освоил технику развязывания широкого пояса. Он достаточно быстро освободил женщину от оби, затем от корсета оби-ита – верхнее кимоно упало на пол…
Уми-Сайто обнял Хитоми, тонкий аромат её духов действовал возбуждающе.
– Спутались мысли, Но моя любовь к тебе Неизменна, как Сложные узоры на Рисунках из Митиноку [126] …Произнёс он, прежде чем слиться с возлюбленной…
На следующее утро, в час Дракона, кортеж снова двинулся в путь. Дорога петляла средь невысоких гор причудливой формы, которую они приобрели на протяжении веков под действием ветров и муссонных дождей. Наконец, кортеж вступил в кленовую рощу. Деревья, окрашенные в алый и оттенки золотистого цветов, подействовали на канцлера весьма сентиментально. Он извлёк походную тушечницу и, расположившись в экипаже, и написал стихотворение.
126
автор Минамото-но Тору, IX век, перевод с японского В. Соколова.
В это время госпожа Хитоми, ехавшая в экипаже, раздвинула шторки, прикрывавшие окно. Кленовый лес, по которому пролегала дорога, показался ей особенно красивым. Она обратила внимание на то, что цветы завяли, а вдоль обочины стояли засохшие метёлки травы сусуки. Неожиданно ей показалось, что терракотовое кимоно, так и не переодетое со вчерашнего вечера, как нельзя лучше соответствует данному моменту.
Она также ощутила тоску по уходящим годам, подумав, что женский век уж слишком короток – сегодня сам канцлер слагает в её честь стихи, а завтра возможно ждут болезни и немощная старость. От этих мыслей Хитоми стало невыносимо тяжело, она взглянула на дочь.
– Матушка, что с вами? Вы плачете? – участливо поинтересовалась Ихара.
– Да… Я вспомнила своего мужа Тория, затем господина сёгуна…
– Ах, матушка, не стоит печалиться. Вы ещё хороши собой, ни один мужчина не устоит перед вами. Кажется господин канцлер тоже не устоял?.. – Ихара лукаво улыбнулась.
– Ты излишне любопытна! – возмутилась Хитоми. – Не скрою, я надеюсь завоевать сердце Уми-Сайто.
– Он и так потерял от вас голову! – воскликнула Ихара.
– Да, голову, но не – сердце. А это две разные вещи. Если мужчина любит разумом, то скоро всё закончиться, а если сердцем… Я хочу стать женой канцлера, – призналась Хитоми. – И тем самым обеспечить нам блестящее будущее.
Экипаж госпожи Хитоми нагнал всадник из свиты Уми-Сайто и приказал кучеру придержать лошадей.
Женщина выглянула в окно экипажа.
– Что случилось? – поинтересовалась она.
– Вам послание от господина канцлера. – Всадник протянул Хитоми кленовую ветвь, усыпанную багряными листьям, к которой был прикреплён свиток.
Она с нетерпением его развернула и прочла:
Кленовый листок Подобно искре огня Бьётся на ветру. Он полетит к небесам? Или упадёт на землю?