Наследники Ваньки Каина (сборник)
Шрифт:
– Астраханский, – хмыкнул Полозов, выплевывая косточки, – спелый. Погоди, сейчас будет очень любопытный момент. – Он ткнул ножом в сторону экрана.
– Момент!.. – фыркнул Куров. – Я тебе просто удивляюсь. В сложившейся обстановке ты способен тратить золотое время на какие-то пустые развлечения. – Он подошел к телевизору и выключил его, снова сел в кресло и, закурив, поглядел на Полозова:
– Ну?
– Чего «ну»? – продолжая спокойно заниматься арбузом, усмехнулся тот. – Не нервничай, ничего страшного не произошло. Постреляли, разъехались,
– Вот как? – с сарказмом спросил Сергей Владимирович. – Прояснилась? Ты, случаем, не отравился нитратами?
– Перестань, – поморщился Виктор Иванович, – не надо паниковать. Котенева уже отправили из города, и никто его не отыщет, далее милиция. И вообще, надо рубить концы, кончать с ним возиться. Принимаем дело в наследство, на его бывших хозяевах ставим крест, а залетные бандюги теперь без нашей помощи сломают себе голову.
Куров сгорбился в кресле и, опустив между колен руки с набухшими венами, глухо спросил:
– Ты готов поставить точку?
– Информация в милицию запущена, – вытирая руки, откликнулся Полозов. – Залетные после открытого столкновения с милицией обречены. Котенева сопровождает Лука, а попозже я выдам нужный звонок. Только и делов. Больше волнуют наследственные вопросы.
– Их полностью беру на себя, – немедленно отреагировал Куров. – Кроме тех, которые связаны с отъездом Котенева. Помнишь его прогулку за город?
– А как же, – хищно оскалился Виктор Иванович. – Некоторые потери все равно неизбежны, да что ж поделать? Езжай спокойно домой и отдыхай. Надо беречь нервную систему. Выбрось из головы Хомчика, Лушина и уехавшего Котенева.
– Их будут тягать, – откинув голову на спинку кресла, заметил Сергей Владимирович, – и дело посыпется, как карточный домик. Что мы тогда унаследуем, разбитое корыто?
– Все не рассыплется! – возразил Полозов. – И у нас есть голова на плечах. Все их связи приберем к рукам, но не сразу. Сначала поглядим, как будет дело поворачиваться. Давай, Сережа, поезжай, я хочу фильм досмотреть. Не переживай, я тебе обещаю полный хэппи-энд.
– Звони, – поднялся Куров.
– Обязательно. Не забудь включить мне телевизор, будь так любезен, – ядовито напомнил Полозов. Сергей Владимирович послушно двинулся к телевизору.
– Зря ты не смотришь такие фильмы, – в спину Курову сказал хозяин, – история имеет свойство повторяться.
Досмотрев фильм, Полозов взял телефон и набрал по автоматической междугородной связи номер знакомого человека, которого он за образ жизни и занимаемое положение частенько любил именовать «пришельцем из будущего».
– Слушаю, – наконец ответили на том конце провода. Голос снявшего трубку был низким, гортанным, с заметным восточным акцентом.
– Привет, – не обращаясь по имени, поздоровался Виктор Иванович, будучи уверен, что его должны сразу узнать. Так и получилось.
– Рад слышать, уважаемый, – не замедлил откликнуться обладатель гортанного голоса. – Салам!
– Встретили?
– Да, не беспокойся, пожалуйста.
– Я не хочу тебя торопить, но приготовь все, что может потребоваться в случае моего неожиданного визита. Договорились?
– Конечно, уважаемый. Только одна просьба: позвони, когда вылетишь, – ласково попросил гортанный голос. – А то я должен ненадолго отлучиться.
– Обещаю, – заверил Виктор Иванович и повесил трубку.
Глава 4
Сумка была страшно тяжелой и неудобной, поэтому Ленчик постоянно перебрасывал ее из одной руки в другую, заставляя сынишку метаться рядом с ним то туда, то сюда, чтобы сумка не стучала ему по голым ногам, обутым в стоптанные сандалеты. И чего только Аня напихала в сумки? Весь дом, что ли решила тащить с собой на дачу?
Приостановившись, Ленчик поставил сумку и, сняв очки, вытер мокрый лоб платком – жарко, день только-только начинается, а солнце уже немилосердно печет, духота. Запаришься, пока доберешься, а на даче придется срочно открывать окна и двери, поскольку их курятник наверняка так прокалило солнцем, что не продохнуть. Кстати, где Анна? Ага, вон, тянется, тащит в обеих руках по набитой сумке, за ручки которых держатся дочери Света и Оля – трехлетние близняшки, одетые в одинаковые китайские платьица.
– Пап, а пап! Мы сегодня на речку пойдем? – дернул за руку Ленчика сынишка, от нетерпения приплясывавший на месте.
– Пойдем, пойдем, – рассеянно ответил отец и строго напомнил: – Не болтай бидон, молоко расплескаешь!
Подхватив сумку, он подождал, пока жена подойдет поближе, и спросил:
– Кастрюльку не забыла?
– Нет, – сдувая со лба прилипшую мокрую прядь волос, ответила она. – Света! Оля! Перестаньте баловаться! Наказание какое-то!
– Пап, а пап! Картошку вечером печь будем? – не унимался сынишка.
– Пойдем и картошку печь, – со вздохом согласился Ленчик, прикидывая, сколько раз ему еще придется поменять руку, пока он дотащит эту проклятую сумку до гаража, где стоит машина. Слава богу, уже недалеко, а там станет легче, когда все запихнешь в багажник и, рассадив детей, выедешь со двора. С гаражами ох как нелегко, и просто счастье, что ему удалось втихаря выстроить себе гараж-конуру недалеко от дома. Утром он хотел один отправиться за машиной, но Аня воспротивилась – не чего, мол, терять время, пойдем все вместе.
Правильно сказал какой-то восточный мудрец – выслушай совет женщины и поступи наоборот. Последовал бы он совету мудреца, не тащил бы сейчас по этакому пеклу тяжеленную сумку.
– А удочки? – напомнил сын, ковыряя носком сандалии трещину в асфальте.
– Не ковыряй! – немедленно отреагировала Аня, а девчонки прыснули, одинаково сморщив веснушчатые носики.
Ленчик подбросил висевший на спине рюкзак, как норовистая лошадь подбрасывает неумелого седока, и, не ответив сынишке, заторопился к гаражу – скорее бы дотащить эти тяжелые сумки.