Наследники
Шрифт:
Серой машины нет. Можно ли точно сказать при таком количестве серых автомобилей в Манхэттене?
Нервы совсем разболтались. Вот-вот паранойя начнется.
Хотя кто вправе ее упрекнуть после нынешнего утра?
Она повернула к своему кабинету. Реймонд перехватил ее в холле.
— Теперь можно поговорить?
— Извините за грубость.
— Что за глупости, милочка. Никто мне не грубил. Никто не посмел бы.
Алисия с трудом изобразила улыбку.
Медбрат Реймонд Денсон — не Рей, обязательно Реймонд —
— Что касается пейджера, — продолжала Алисия, — я его отключила. Доктор Коллингс сегодня меня заменяет, как вам хорошо известно.
Реймонд шел за ней к кабинету по узкому коридору. Стены Центра сложены быстро, отделаны торопливо, небрежно оштукатурены, окрашены тонким слоем уже облупившейся ярко-желтой краски. Впрочем, о декоре здесь думают меньше всего.
— Известно, — кивнул Реймонд, — только дело не медицинское. Даже не административное. Криминальное, в зад ему дышло.
Что сквозит в его тоне... во взгляде? Дикая злость. Впрочем, не на нее. А на что же?
Она похолодела от дурного предчувствия. Неужели в Центре начнется сейчас разбирательство ее личных проблем?
На ходу замечала толпившийся кучками персонал — сестры, регистраторы, добровольцы [1] , — все оживленно переговаривались, склоняя друг к другу головы.
Все в возбуждении.
Алисия ощутила леденящее дуновение.
— Ладно, Реймонд. Выкладывайте.
— Игрушки. Какая-то крыса поганая, ублюдок долбаный, игрушки украл.
Она в ошеломлении остановилась, недоверчиво на него глядя. Не может такого быть. Какая-то жестокая, гадкая шутка. Хотя Реймонд способен на все, кроме жестокости.
1
«Добровольцы Америки» — первая в США религиозная благотворительная организация, основанная в 1896 г., члены которой, среди прочего, ухаживают за больными.
И не слезы ли у него на глазах?
— Подарки? Неужели вы хотите сказать...
Он кивнул, закусив губу.
— Ох, нет.
— Все до единого.
У нее горло перехватило. Как ни странно — она себя упрекнула, — известие о пропаже игрушек потрясло ее больше, чем смерть Лео Вайнштейна.
Знакомый человек, женатый, семейный мужчина погиб, и все-таки... все-таки... это гораздо хуже.
С Вайнштейном они виделись всего пару раз. А игрушки... Алисия с Реймондом — особенно Реймонд — не один месяц их собирали, рассылали сотрудников и добровольцев по всему городу в поисках благотворителей — компаний,
А нынче утром...
— Как это произошло?
— Взломали дверь, вынесли в переулок. Подогнали, наверно, какой-то фургон для погрузки.
До открытия Центра для детей, больных СПИДом, на нижнем этаже здания находился оптовый склад. Возможно, бывшие хозяева загружали доставочные фургоны так же, как укравшие игрушки воры.
— Дверь без сигнализации? Разве не все двери оборудованы сигнализацией?
— Должны быть оборудованы, — кивнул Реймонд. — Только сигнализация не сработала.
Бедный Реймонд. Он всю душу вложил в это дело.
Алисия дотащилась до кабинета, бросила сумку на письменный стол, рухнула в кресло. Ее до сих пор била дрожь. Ноги — мука смертная. Она закрыла глаза. Утро наполовину еще не прошло, а из нее уже дух вон.
— При докторе Лэндис случалось когда-нибудь что-то подобное?
Реймонд покачал головой:
— Никогда.
— Замечательно. Дождались, когда ее не будет, потом нанесли удар.
— Может, это и к лучшему, вам не кажется? Я хочу сказать, с учетом ее положения.
Пришлось согласиться.
— Пожалуй, вы правы.
Доктор Ребекка Лэндис была директором Центра, по крайней мере номинально. Обнаружив на третьем месяце беременности симптомы токсикоза, акушер приказал лежать дома в постели.
Прошла всего неделя после отъезда в Израиль заместителя директора, который передал «руководство» Алисии и другому специалисту по детским инфекционным заболеваниям Теду Коллингсу. Тед увиливал от всяких руководящих обязанностей, ссылаясь на жену и новорожденного младенца. Таким образом бремя административной ответственности свалилось на новенькую — на доктора медицины Алисию Клейтон.
— Есть возможность, что кто-нибудь из своих?
— Полиция разбирается, — ответил Реймонд.
— Полиция?
— Да. Приезжали, уехали. Я вызвал, обо всем доложил.
— Спасибо, Реймонд.
Славный старина Реймонд. Лучшего помощника невозможно представить.
— Что они думают насчет наших шансов вернуть игрушки обратно?
— Будут «работать». Только чтоб наверняка поработали, я в газеты хочу сообщить. Вы не против?
— Хорошая мысль. Опишите злодейское преступление в самом высоком стиле. Может, еще немножечко подстегнем копов.
— Отлично. Я уже разговаривал с «Пост». «Ньюс» и «Таймс» пришлют сюда своих ребят позже утром.
— Ох... Ну хорошо. Встретитесь с ними, ладно?
— Если желаете.
— Желаю. Внушите им, что преступники не просто совершили кражу, обокрали не просто маленьких детей, что они обокрали детей, у которых уже вообще ничего не осталось, кроме смертного приговора в крови... Возможно, их даже не будет здесь к следующему Рождеству.
— Потрясающе. Может, лучше вы сами...