Наследники
Шрифт:
Он видел все так, будто парил в небе. Снег. Хогвартс, покрытый пушистым снегом. Человек, стоящий по колено в белой массе… Какие-то странные переливы света на снегу… Человек смотрит на него. Длинные волосы… такое знакомое лицо…
Джес?
Она стояла одна и смотрела вверх, на него. Вдруг ее губы зашевелились, она что-то говорила… Гарри не слышал, в его ушах все еще шумела далекая песня профессора… глаза Джес засияли надеждой… она замерла… и дернулась, будто от удара. Ее ноги подкосились. Она упала в снег и зарыдала, согнувшись. Ему стало мучительно больно. К ней, успокоить ее… утешить… она же замерзнет…
Он дернулся и проснулся. Профессор сидела в кресле, закрыв глаза и все еще тихо напевая свою мелодию. Гарри огляделся. Лаванда улыбалась во сне, Парвати хмурилась, лицо Невилла посерело, Дин и Симус спали с непониманием на лицах. Рон же вел себя странно. На его лице сначала вспыхнула гримаса ужаса, а потом он резко сел, проснувшись.
— Ох, — вздохнул он, — кажется, меня убили…
Глава 24. Предсказания
— Что? — выдохнул Гарри, уставившись на Рона. — Что ты сказал?
— Меня, кажется, убили, — повторил Рон, потирая грудь. — Мы были снаружи купола, я и ты, то есть. К нам приближались люди, в нас летели заклинания… но мы не могли пройти на территорию Хогвартса, так как… так как… кажется, мы кого-то прикрывали… каких-то людей… мы защищали их… у тебя заболел шрам… я закрыл купол а потом зеленая вспышка и… — Рон запнулся, — а дальше я проснулся.
— Это твое будущее, — прозвучал голос профессора Верди, — но оно может не сбыться. Предсказание, облеченное в слава, неминуемо. Будущее, увиденное в трансе, исправимо…
И будто услышав то, что они обсуждали, Лаванда заговорила.
— Они прейдут или мы прейдем. Они умрут или мы умрем. Мы струсим или они убегут. Мы победим или они выиграют. Чем больше нас, тем меньше их — чем больше их, тем меньше нас. Больше звезд, меньше тьмы — больше тьмы — меньше звезд. Одно неизменно…
Тут Невилл с визгом подпрыгнул в своем кресле, проснувшись, тем самым заглушив последние слова Лаванды.
— Неизменно что? — переспросил Рон. — Гарри, ты услышал?
— Неа, — качнул головой Гарри, — вскрик Невилла все заглушил.
— Я что-то испортил? — писклявым голосом спросил Невилл.
— Ну… — Рон видимо не хотел расстраивать толстяка, — нет, в общем. Что ты увидел?
— Думаю, что я просто за дремал, и увидел кошмар, — покраснел Невилл, — не приснилось, что я провалили тест по зельям и профессор Снегг поднимает палочку и… Круциус… — Невилл закрыл лицо руками.
— И правда похоже на кошмар, — пожал плечами Рон, — Снегг не ангел, но что бы такое…
— Ты слышал мою песню пока спал? — спросила у Невилла профессор Верди. Тот покачал головой. — Значит, это и правда был сон. А ты, Гарри, видел что-нибудь?
— Нет, — сам не зная почему солгал Гарри, — просто задремал и никаких снов.
Всю следующую неделю потихоньку нарастала суматоха. Близились новогодние праздники, да и эти предсказания не давали спокойствия. Каждый день чуть ли не раз в два урока кто-то произносил предсказание. На переменах ученики обменивались услышанными фразами, на уроках расписывали догадки под партой, по вечерам составляли списки в гостиных. К счастью Гермиона была отличной старостой и знала почти всех школьников — каждый вечер она приносила на листке пергамента записи всех предсказаний сделанных за этот день, а потом вместе с Гарри и Роном разбирала их. Это было увлекательное задание, но тем не менее временами казалось бесполезным.
— Здесь говорится: «четырехглазый змей завяжется в узел, потерявшись в лабиринте» — недовольно протянул Рон, — если бы не первое слово «четырехглазый», я бы подумал, что это Вы-Знаете-Кто потерпит крах в своем деле.
— А на самом деле, — вскинул брови Гарри, — это кто-то из слизеринцев решил поразвлечься, а значит это: «четырехглазый змееныш Поттер загнется, потерявшись в подземельях Хогвартса».
— Я удивлюсь, если из всей этой груды дурацких предсказаний, хотя бы одно поможет нам защититься или…
— «…разоблачить хитрый замысел», — закончил за подругу Рон, — слушайте, по-моему это очень интересное — «ошибка и наказание помогут разоблачить хитрый замысел». Чем могут помочь «ошибка и наказание» я не представляю, но мы знаем, что присутствует какой-то хитрый замысел.
— который «задумали старцы», — поддакнул Гарри, выуживая пергамент, исписанный предсказаниями двухдневной давности, — здесь сказано: «план воистину хитрый задумали старцы, но даст он им желаемое, только когда ничего не сделаешь». Следовательно мы раскроем чей-то план, но в любом случае у этих «старцев», задумавших его, ничего не выйдет!
— Из этого следует, что от этих предсказаний никакого толку, — нахмурилась Гермиона, отбрасывая листки, — все, я устала, пойду спать.
И с этими словами, уютно потянувшись она ушла.
На следующее утро объявили о намечающемся походе в Хогсмид. Школа зашумела, ученики с возбуждением носились по коридорам и шушукались в гостиных. Несмотря на зимний морозец, все с нетерпением ждали вылазки в деревню. Наверное Гарри был единственным кого абсолютно не волновал поход. Он был совершенно уверен, что его никуда не пустят. И не по защитным соображениям…
— На тебя пялятся трое девчонок за поворотом, — через зубы процедила Гермиона, делая вид, что ищет какую-то книгу в сумке, — сейчас сделай вид, что что-то вспомнил, мы тебя прикроем.
Гарри еле заметно кивнул и спустя секунду стукнул ладонью по лбу.
— Я кое-что вспомнил, мне надо бежать, увидимся, — бросил он друзьям и помчался по коридору, заметив, как Гермиона с Роном подходят к кучке девчонок. Небось сошлются на то, что девчонки «подозрительно выглядят. Не задумали они какую-нибудь проказу…». Пробежав пару коридоров, он замедлил ход. За этот день его уже кучу раз пытались пригласить. И это было жутко навязчиво и неприятно. Все-таки они приставали к нему только потому, что он был Знаменитым Гарри Поттером, а не просто Гарри. Это его жутко расстраивало. День вылазки приближался, а профессор МакГонагалл, казалось, совершенно не собиралась информировать Гарри о том, что ему нельзя посещать деревню. Может, они передумали? Может, его все-таки пустят?