Наследство из преисподней
Шрифт:
Бабушка ставила на стол крынку холодного цельного молока, и я, с куском колбасы в одной руке и с краюхой еще горячего черного хлеба, испеченного на капустном листе в русской печи, в другой буквально погружался в нирвану.
Это был самый прекрасный момент в моей тогда не очень сытой, но вольготной жизни…
Облизываясь от удовольствия, как сытый кот, я поднялся на свой этаж и уже хотел войти в номер, как вдруг где-то внутри сработала пружина, и прозвенел короткий, но резкий звонок "Тревога! Опасность!" Озадаченный и немного напуганный
Что касается опасности, то здесь не нужно было меня предупреждать. Я целый день ходил и оглядывался.
Но кто может быть в номере? Неужели еще один киллер?
А на то, что там кто-то находился, я мог бы заключить пари с кем угодно. Мое предположение было на уровне подсознательных реакций, но я чувствовал всеми фибрами своей души, что от номера исходит какаято угроза.
Она просачивалась наружу через крохотные щели, словно отравляющие газы, и мне на какой-то миг даже стало тяжело дышать.
Нет, ну это уже чересчур! Какая сволочь и за что хочет меня замочить!?
Я не стал испытывать судьбу. Еще не сообразив, что мне делать дальше, я побежал на цыпочках по коридору и спрятался за дверью, которая вела на лестницу. Ковровое покрытие приглушало звук шагов, и я питал надежду, что тот, кто засел в моем номере, меня не услышал.
Лестница была безлюдна. А кто по ней пойдет? Нынче люди стали ленивыми, ноги бить не любят. Да и зачем, если есть лифт.
Так что за дверью я был как в окопе.
Немного отдышавшись и успокоив пульс, я осторожно выглянул в коридор. Мой номер находился метрах в двадцати от меня.
Никакого движения. Что же, будем ждать. Конечно, не исключен вариант, что меня пробила шиза, но, как говорится, береженого Бог бережет. А сидеть в засаде мне не привыкать. Тем более, что у меня в кармане целая пачка сигарет.
Устроившись поудобней – с таким расчетом, чтобы не сильно высовываться и чтобы при этом просматривался кусок коридора возле моего номера – я закурил. Думать совершенно не хотелось, да и мысли были пустыми и никчемными. Я был напуган и сильно зол.
Какое-то время ничего не происходило.
Я терпеливо ждал.
Мне почему-то казалось, что того (или тех), кто засел в номере, должны были предупредить о моем появлении в гостинице. А поскольку я поднялся на свой этаж, но в номере не зашел, это должно было насторожить моих противников.
Они должны что-то предпринять. Должны! И очень скоро. Ведь нынче терпение не в моде и не входит в обязательный перечень добродетелей современных людей. Это раньше можно было сидеть на печи и терпеливо дожидаться светлого будущего.
А сейчас все куда-то спешат, начиная от политиков, готовых за пятьсот дней обустроить Россию и перевести ее на капиталистические рельсы, и заканчивая бандитами и ворами все мастей и рангов, вплоть до так называемых олигархов, старающихся как можно быстрее любыми правдами и неправдами нажить себе капитал и смайнать за бугор.
Ну прямо тебе какой-то вселенский понос, против
Увы, я оказался прав. Не прошло и часа, как в коридоре появился некий гражданин.
Сначала он прошелся туда-сюда с глубокомысленным видом (мне пришлось срочно ретироваться на четвертый этаж, когда он подошел к двери, за которой я прятался), а затем этот "мыслитель" направился к моему номеру, в котором и исчез – будто прошел сквозь стену.
Пробыл он там недолго. Наверное, инструктировал своего сообщника (или сообщников). Скорее всего, он был каким-то начальником, судя по его уверенной походке и брезгливо-высокомерному выражению лица.
Такие типы нередко встречаются среди ментов среднего и высшего звена, считающих себя вершителями человеческих судеб.
Впрочем, на просторах СНГ так оно и есть. Нынче правит бал мент "в законе". И попробуй пикнуть против этих "защитников правопорядка" – сожрут с потрохами.
О, времена, о, нравы…
Тип спустился вниз на лифте, а я остался в полной растерянности в своем "окопе". И что мне теперь делать?
В номере засада (какие могут быть в этом сомнения?), внизу меня тоже поджидали. Вызвать наряд милиции?
Это можно, но нежелательно. Мне совсем не хотелось засветиться по полной программе; по крайней мере, до той поры, пока я не получу от Самуила Абрамовича все необходимые документы. Начнется разбирательство, а это такая тягомотина, что и врагу не пожелаешь.
Оставалось два наиболее подходящих варианта: слинять по-тихому (но как, каким образом!?) или перекантоваться до утра в другом номере. Эх, почему сейчас на дежурства не Галюня! Мы бы этот вопрос утрясли мигом.
Но она уже ушла домой, а я остался на растерзание каким-то неизвестным недоброжелателям. Вот незадача…
А может, достать ствол из тайника и разобраться с теми, кто засел в номере, так, как меня учили? При этой мысли я даже зуд ощутил в руках.
Увы, увы… Это, братец, не Афган, а ты уже не спецназовец ГРУ. Что если меня поджидают в номер сотрудники милиции? Это вполне может быть, вспомнил я свои соображения, закончившиеся сменой кровати.
Тогда получится такая катавасия, что мало не покажется.
Блин! Куда не сунешься, везде тупик. Хоть в петлю лезь. Я бы мог, конечно, переночевать и на лестнице, – кто по ней ходит ночью? – но боялся, что мои противники, еще немного подождав безо всякого результата, надумают проверить места, где можно укрыться.
Нет, мне нужно любыми путями пробраться в какой-нибудь номер. Это тоже не ахти какое убежище, но только в том случае, если мне на хвост сели менты.
С какой стати? Впрочем, как говорится, был бы человек, а соответствующая статья, чтобы отправить его на тюремные нары, в уголовном кодексе найдется. До одиннадцати, когда законопослушные граждане должны лежать в постели (то есть, по идее, их не положено беспокоить), еще час, а за это время можно запросто проверить все этажи.